А вот испытательный цех вполне современный. Безопорные шатровые своды, светло, просторно. Туда меня и везут: решили попробовать ускорить с помощью моей удачи процесс доработки «Тачки Л». Юрка первый заметил, что я прогнозирую усталостное разрушение материалов лучше, чем маг с образованием инженера-механика. И потенциально опасные при аварии зоны хорошо указываю. Это новый способ использования дара птицы, интересный и полезный. Я оценивала и гоночную машину, Потапыч присутствовал. Теперь он яростно, со свойственным ему напором, требует, чтобы я окончила инженерный колледж и не «тыкала пальцем наугад, называя тягу проволочкой, а привод палочкой».

От размышлений меня вернул к реальности могучий запах кофе, распространившийся по всему салону.

– Скоро вы там, изуверы? – жалобно спросила я.

– Уже почти готово, – зевнула Мари.

И мне стало холодно. Знакомо так, безошибочно и неоспоримо. Не тени и не глупая блажь насторожили, а настоящая беда, она выстуживает мою кровь мгновенно и зло.

– Юрка, – негромко позвала я и даже обернулась.

Он сидел, блаженно взирал на Мари и не слушал меня… У него чесалась рука, он почесал – и зевнул. Ничего более. Да что же он, в самом деле! «Сёма, – молча пожаловалась я второму своему слухачу, дальнему, но, надеюсь, более внимательному. – Сёма, снимай браслет. Сёмочка!» Почему беда и откуда идет угроза – не знаю. Я не провидица и не медиум, бабушка Лео права.

Огляделась. Для удачи – темно. Везде равномерно темно, если уж разобраться. Даже странно, что я ощутила беду, нет направления и нет волны, мелькания теней и света… Зато в салоне уже спят. Все? Не разобрать, темно, тени от стволов прыгают, мельтешат. Рони наконец что-то осознал и завозился, пытаясь снять браслет. Селиван поймал его руку и придержал.

– Яша… – охрипла я.

– Все в порядке, Рена, не бойся, – спокойно отозвался управляющий. – Ничего дурного не случится.

– Уже случилось! – обозлилась я.

– Рена, – мягко, как ребенку, пояснил мне Яша, сворачивая на неприметную боковую просеку. – Ты же птица, тебя никто не может обидеть. Ты самое ценное, что есть во всей стране. Просто я полагаю, тебе пора взрослеть, сколько можно рассыпать дар во все стороны, как солнце лучи. Эти фон Гессы тебя держат взаперти, словно за ними есть особое право.

– Яша, что ты городишь?

Я дернула дверь – заперто, как и следовало ожидать. Селиван заметил, презрительно хмыкнул и даже не попытался помешать. В самом деле, я птица, но никак не маг… А это добротный арьянский замок. В нем нет и малейшей слабины, никакая удача не сломает то, что сделали основательно и с контролем качества…

– Твоя удача без малейших усилий сделала меня, посыльного, управляющим огромного завода. – Глаза Якова Ильича вспыхнули азартом. – Рена, ты понимаешь, каковы твои возможности? От тебя их пытаются скрыть, чтобы пользоваться втихую. Выкачивать для себя. Мне все объяснили, нет сомнений в точности сведений.

Ненадолго мне показалось, что его просто обработали пси. Такое бывает. Задурили голову, напели невесть чего. Я умею ослаблять влияние, потому что сознание – штука сложная, но при должном везении можно достучаться до самого темного и запутанного во лжи. Селиван захихикал каким-то чужим голосом, прямо жутко. Я резко обернулась и увидела, как «текут» черты его лица, утрачивая сходство со знакомым мне человеком и обретая подобающее джинну идеальное совершенство. Теперь уже он белокурый арьянец лет сорока, породистый красавец с прозрачно-глубокими, задумчивыми глазами…

– Яшка, ты же «Кровь земли» пил, – ужаснулась я. – Ты что, продал меня франконцу?

– Сударыня, я только оказываю помощь и реализую свой интерес, не более того, – глубоким, дивным баритоном отозвался псевдоарьянец. – Сидите спокойно. Вы ведь знаете, каковы мои возможности. Пока мы добираемся до места, не соизволите ли ответить: Шарль выдал много тайн ордена? И кстати, как он умудрился выжить?

– Никаких тайн он не выдал, он порядочный человек. А как выжил – только маги знают, – зло отозвалась я. – Не мешайте мне выяснять отношения с Яшкой, а то вам зверски не повезет. Уродом станете, так и знайте.

Белокурый джинн не ответил. Кажется, он слегка опасался меня злить. Или не слегка? Ну и правильно, терпение на пределе, понятия не имею, что натворю, коснись я темной удачи.

– Я не предаю Ликру, – возмутился Яков Ильич. – Вот послушай все по порядку, нам еще минут десять ехать, успею изложить. Эти люди приходят ко всем, кто доказал свое право называться успешным. Потапыч принял их помощь, и советник Милошев, и многие иные, кого ты знаешь по газетным передовицам. Да что там они! Сам первый министр в деле. Мы все осознаем силу удачи и желаем применить ее с наибольшей пользой. Мы талантливы, умны и успешны. Мы должны управлять успехом. Случайности в этом деле – лишнее. – Яков Ильич тонко усмехнулся. – Яшек-посыльных слишком много, на всех мест в приемной не хватит. Я прошел отбор, и теперь я в составе избранных.

– А мне показалось, что тебя обманули. – Я грустно признала очевидное и сменила тон. Какое там «ты»… – Только зря. Вы сами обманули и меня, и Потапыча, и себя самого. Яков Ильич, ни одна птица не может сделать посыльного управляющим. Вы сами этого добились. Вы много работали и умели вкладывать в дело душу, а потом вас сломало нечто. Деньги, наверное.

– Детские глупости, – рассмеялся он. – Деньги служат избранным. Вот все прочие – рабы. Не имеют золота, но пребывают в его власти. Я представлю тебя членам клуба удачи, и сам председатель объяснит тебе, каковы наши цели. Ты пока не веришь, тебе внушали ложь день за днем. Ты живешь в нищем домике на окраине, а безумная Вдова правит страной. Береника, ваше величество, мы ваши верные подданные. Мы слуги удачи.

– Не удачи, а выгоды. Вы пиявки, желающие насосаться соков всей Ликры. Монопольно.

Яков Ильич тяжело вздохнул. Джинн снова гаденько захихикал. Я промолчала. Мы вступили во вторую фазу плана по моему неизбежному похищению и обязательному, во что очень хочется верить, спасению. Я теперь повисла на одном-единственном волоске удачи. Они все продумали, успели на неделю раньше, чем мы рассчитывали. Потому что Яшка… Я вздрогнула и обернулась к джинну:

– Селиван жив?

– Спит в сарае при кабаке, пьян мертвецки, – презрительно отозвался «арьянец».

Уже камень с души. Спит… Я прикрыла глаза. Если Сёма тоже спит, я пропала. Совсем пропала.

– А ведь ты уже готова поверить Якову, – улыбнулся джинн. – Ни разу не окликнула своего фальшивого папашу фон Гесса. И правильно, с одной стороны, он тебе не друг и не родич. С другой… Целее будет. Просто на всякий случай помни о «пятнашках», украденных со склада. Три из них не удалось отыскать, ведь так?

Я обреченно кивнула. Именно три. Пусть радуется моей подавленности. Одна «пятнашка» в новой пристройке, вторая в подвале под кабинетом папы, третья тоже в подвале, под комнатой Нади. Только полный идиот мог заложить эту дрянь у нас дома и полагать, что совершает гадость незаметно для Фредди-старшего. А еще наивные люди верят, будто привидения бестелесны и потому не могут испортить никакой механизм…