Магический Жезл. — Вы ведь — маг!

Максим усмехнулся, но разубеждать его не стал.

— Смотри, обманешь — превращу в бронзовую статую и сдам на цветмет! — предупредил он в шутку, — Пошли, Вика!

Чуть ли не через каждый метр сверяясь со схемой, ребята героически штурмовали Лабиринт. Судя по солнцу, путники прошли уже не одну милю, а по карте продвинулись всего лишь на несколько жалких сантиметров. Лабиринт оказался намного больше, чем они думали.

— Куда мы идем, кстати? — спросила Вика, заглядывая в карту.

— Как куда? — удивился Максим, — К центру, конечно!

— Ты думаешь, сокровище в центре?

— А где?

Вика промолчала. Ей с самого начала не нравилась эта авантюра с Лабиринтом, а рыжебородый гном, так любезно встретивший их, показался ей весьма скользким типом. Но покамест ее подозрения не оправдывались, и это настораживало больше всего.

Поворот. Еще поворот. Они уперлись в глухую стену. Тупик? Все правильно, он помечен на карте.

Назад. Два раза налево. Перекресток.

— Направо! — скомандовал Максим, ускоряя шаг.

Коридор, в который они свернули, был таким узким, что идти по нему можно было только друг за другом.

— Осталось совсем немного!

Опять поворот, на этот раз налево.

— Уже близко!

Максим почти бежал.

— Помедленнее, мне за тобой не угнаться!

— Мы почти пришли!

Последний участок пути был уже без всяких поворотов, как финишная прямая. Максим обогнал Вику и бросился вперед.

— Но… — он опешил, — Здесь же ничего нет!

— То есть?.. — не поняла Вика.

Максим потерянно стоял на круглой площадке, на карте помеченной как «центр». На деле же это место ничем не отличалось от сотен других точно таких же перекрестков. Никакого «сокровища» здесь, разумеется, не было. Здесь вообще не было ничего. Ничего и никого. Только высокие, под два метра, стены из необожженного кирпича.

Вика устало опустилась на холодный каменный пол.

— Приехали, называется? — колко заметила она.

— Но почему?.. — Максим выглядел таким несчастным, что Вике невольно стало его жалко. — Я был уверен, что… Может быть, оно спрятано не в центре?

— Ладно, идем отсюда! — вздохнула она, откинув назад упавшие на лицо волосы, — Только теперь я буду идти впереди. Где карта?

— Держи.

Вика развернула пергамент и тут же захлопнула его. Потом, не говоря ни слова, открыла фляжку с водой и залпом осушила ее до дна.

— Только не надо истерик, ладно?

— Что случилось? — испугался Максим.

— Сам посмотри.

Максим схватил карту и побледнел, словно увидел привидение. Пергамент был абсолютно чист. Карта исчезла.

— Но как же это? — вскричал он, сверля пергамент взглядом, словно от этого карта могла вернуться на место. — Но ведь она была! Была!!! Вика, ты же видела!

— Наверное, она была нарисована исчезающими чернилами, — предположила Вика. — Знаешь, есть такие чернила, они, когда высыхают, становятся прозрачными. Обманул нас гном-то.

— Но он не мог нас обмануть! — с жаром воскликнул Максим, — Он же смотритель Лабиринта!

— А, что, среди смотрителей лабиринтов не может быть негодяев и предателей? Обвел нас вокруг пальца, да как ловко! Профессионально! А какой сногсшибательный результат: мы в самом центре непроходимого лабиринта, почти без средств к существованию и без надежды когда-либо выбраться отсюда. Ты хоть что-нибудь запомнил из этой карты?

— Из карты?

— Ты не выпускал ее из рук! Ты помнишь хоть что-нибудь? — спросила Вика, чуть повысив голос. Максим посмотрел на нее исподлобья.

— Я… Н-не знаю. Не уверен. Там же была такая запутанная схема… Я помню только, что выходов было несколько…

— И на том спасибо.

— Что будем делать? Пойдем наугад? — робко спросил Максим.

— Есть другие варианты? Пошли. И побыстрее. Скоро стемнеет.

Вика шла так быстро, и была так рассержена, что почти не замечала ничего вокруг. Очень скоро они уперлись в тупик. Казалось, Лабиринт играл с ними, как кошка с мышкой — пускай побегают, все равно им никуда не деться.

— Можно привязать нитку, — предложил Максим, — Я слышал, так делают.

— Нитку привязывают у входа, чтобы по ней можно было вернуться назад. А нам ее куда прикажешь привязывать? К твоему центру?

— Ну… можно мелком рисовать на стене линию, и тогда мы будем точно знать, где мы уже были.

— Это ты тоже в кино видел? — Вика рассерженно повернулась к Максиму, — Напомни-ка, что там был за лабиринт? Трехмерный? А у нас — четырехмерный! Какой мелок?!

Вика всплеснула руками, кипя от негодования.

— Так попасться! — сокрушенно воскликнула она, — Кому рассказать — засмеют! Ну, с чего ты взял, что в Лабиринте может быть что-то спрятано? Только со слов этого мультинера?

— Ты же сама согласилась, что надо проверить…

— Я согласилась только потому, что не хотела лишний раз спорить с тобой! Тебя не переспоришь. А к моему мнению ты вообще никогда не прислушиваешься. Ты все предпочитаешь решать сам. Это нестерпимо!

— А с какой стати я должен тебя слушаться? — возмутился Максим, — Из-за того, что ты на два года меня старше? Тебя вообще здесь не должно было быть! Синяя Рыба выбрала меня одного!

— Тебя одного?! — Вика подняла брови, — Да один ты не прошел бы и километра! Я могла остаться в Белом Дворце, в безопасности или вернуться домой, но я упросила Ротсена отпустить меня с тобой, только потому, что понимала, что один ты не справишься! А ты только и делаешь, что командуешь, хотя никто не назначал тебя главным!

— Я бы прекрасно справился один! Это из-за тебя мы все время попадаем в неприятности!

— Из-за меня?! — вскипела Вика, — Кто бы говорил! Можно подумать, ты у нас ангел во плоти!

— Ты разбила Хрустальный Лотос!

— Ты прекрасно знаешь обстоятельства, при которых это произошло, — голос ее звенел, — Это подло — обвинять меня в этом!

— Если бы Лотос был все еще цел, многих бед удалось бы избежать! Самолет бы не упал! Тебе все равно, ты сирота, а у меня есть мама и папа! А если они летели на этом самолете?

Вика ошеломленно смотрела на мальчика. Никогда еще она не видела его в таком состоянии.

— Ты все сказал? Хорошо. Отлично! Мне все ясно. Я тебе только мешаю, так? Что ж ты раньше это не сказал? Я бы не стала навязывать тебе свое общество! Все. Я ухожу. Ищи сам свои «Знаки»! Ты у нас Избранный, а я — никто.

Вика демонстративно развернулась на сто восемьдесят градусов и пошла в противоположную сторону.

— Я этого не говорил, — запротестовал было Максим, но Вика не расслышала его последних слов. Или сделала вид, что не расслышала.

Семь Холмов

— Как же она все-таки… Одним словом — девчонка! Вот уж точно говорят: