Соглашаясь на предложение, Рабия Ломакс даже представить себе не могла, сколько времени будет занимать у нее председательствование в комитете по техническому обслуживанию и текущему ремонту в Volare, Cantare. И почему, собственно, так было? Ведь прелесть планера по сравнению с моторным летательным аппаратом состоит в том, что в нем нет практически ничего, что надо было бы обслуживать или ремонтировать. Но вскоре после того, как она села в кресло председателя, один из членов клуба забыл выпустить шасси перед посадкой – и вопрос о том, кто должен заплатить за вред, нанесенный планеру, стал самым обсуждаемым за последние годы. Одна группа членов считала, что это должен сделать пилот. Так нечестно, заявляла другая, их взносов должно хватить на что-то еще, помимо выпивки и закусок на их ежемесячных встречах в Чёрч-Стреттоне, не так ли? А как насчет страховки? Случайный эпизод, считала третья группа, и вообще, не пора ли задуматься о приобретении совершенно нового планера? С каждым годом планеры становятся все сложнее с точки зрения систем безопасности и технических компонентов. А они летают на настоящем антиквариате, поэтому стоит воспользоваться создавшейся ситуацией и принести выгоду всем членам клуба. Таким образом, комитету по техническому обслуживанию и текущему ремонту была поставлена задача подготовить рекомендации для членов клуба, а перед членами стояла задача их принять. Этим утром на встречу собрались по одному из представителей враждующих группировок. Рабия была очень рада, что настояла на том, чтобы совещание началось как можно раньше, потому что все шло к тому, что Денис Крук и Найо Марш Стюарт (ее мать была, по-видимому, фанаткой Родерика Аллейна[191]) выберут драку, а не компромисс.

Они как раз подошли к тому моменту, когда Найо произнесла: «Послушайте сюда, мой милый» – что всегда значило: то, что она скажет далее, не понравится ее собеседнику, – когда раздался звонок во входную дверь. Рабия извинилась, хотя и была рада, что звонок поможет ей избежать нарастающего напряжения, но, увидев кто звонит, обрадовалась уже тому, что у нее есть причина не впускать звонивших в дом.

– Мне очень жаль, – сказала миссис Ломакс, – но в настоящий момент я занята. – При этом она напомнила себе, что мужчину зовут детектив-инспектор Линли, а женщину – сержант Хейверс. – У нас сейчас заседание комитета, а я – его председатель.

– Мы с удовольствием подождем, – ответил Линли.

– И послушаем, – добавила Хейверс.

– К сожалению, у меня не хватит сидячих мест. Да и тема, гарантирую, не такая уж интересная. Мы спорим по поводу того, чинить ли наш планер или купить новый.

– Мне это кажется очень интересным, – сказала сержант. – А вам, сэр?

– Несомненно, – произнес Линли. – Но если для нас нет места…

– Я позвоню вам, когда мы закончим.

– …мы вполне можем посидеть на кухне. Или в саду. Или можем поговорить прямо здесь, если вы к нам выйдете.

– Миссис Ломакс, мы говорили с Гретой Йейтс из Вестмерсийского колледжа. – На этот раз тон Хейверс уже не был таким дружелюбным, как раньше. – Оказалось, что она опосредованно свела Йена Дрюитта – диакона, вы же его помните? – с девушкой по имени Мелисса и по фамилии Ломакс. Я и инспектор, мы подумали, что перед нами два варианта: или это невероятное совпадение, что два человека, оба по фамилии Ломакс, общались с человеком, который умер в местном полицейском участке, или общалась с ним только одна из Ломаксов, а вторая рассказывает сказки копам, пытающимся разобраться в случившемся.

– Вы не могли бы пролить некоторый свет на происходящее, миссис Ломакс? – попросил Линли. – Миссис Йейтс была так добра, что сообщила нам все о Мелиссе Ломакс…

– А это значит, что мы легко найдем ее, – вежливо добавила сержант.

– …но мы подумали, что вы сами захотите нам все объяснить.

– Конечно, это не обязательно, – продолжила сержант, – но это дело становится все любопытнее и любопытнее, если вы меня понимаете, потому что Дена Дональдсон, оказывается, тоже связана с вашей внучкой, и теперь нам уже особо интересно понять, что же все это значит. Кстати, судя по телефону мистера Дрюитта, Мелисса звонила ему дважды. Я сама позвонила по этому телефону, тоже дважды, но наткнулась на голосовую почту. Владелец телефона – как я полагаю, это Мелисса – мне не перезвонил.

Как только было произнесено имя Греты Йейтс, Рабия почувствовала, как у нее вспотели ноги под коленками. Однако она не собиралась сдаваться. Ей было необходимо немного времени на обдумывание, и она попыталась еще раз использовать заседание комитета, чтобы получить его. Мол, дело в том, что они сейчас решают сложный вопрос, и это займет гораздо больше времени, чем они готовы ждать. Так что она позвонит…

– Я уже сказал, что мы с удовольствием подождем. Вероятно, вы также захотите позвонить своему адвокату.

– Потому что совсем не дело вешать копам лапшу на уши, – добавила Хейверс.

Рабия поняла, что у нее нет выхода.

– Если вы подождете на кухне… – произнесла она. – И я буду благодарна, если вы не станете никому сообщать о том, что вы полицейские.

– Я ничего не имею против этого, – сказала Хейверс, – а вы, сэр? Вы вполне сойдете за кровельщика, нет? Или за водопроводчика, потому что ждать мы будем на кухне…

– Жаль, что я забыл захватить свой гаечный ключ.

Рабия поспешно завела их в дом, где вновь присоединилась к членам комитета и выяснила, что за время ее отсутствия было решено, что вопрос будет поставлен на голосование перед всеми членами клуба. Оказалось, что сам комитет не собирается ничего рекомендовать. Три враждующие фракции так и не смогли прийти к компромиссу.

К тому моменту, как за последним участником совещания закрылась дверь, Рабия уже знала, что скажет детективам. Она прошла на кухню – ее поразило, что мужчина встал ей навстречу, чего она не видела вот уже много лет, – и заговорила прежде, чем они смогли задать ей вопрос.

– Когда вы говорили со мной в первый раз, моей главной задачей было защитить свою внучку. Совсем недавно ее семья – моя семья – пережила громадное горе. Сестра Миссы умерла около года назад после долгой болезни. Мисса решила уйти из колледжа и вернуться домой, чтобы поддержать свою третью, самую младшую сестру. Она, Сати, этого очень хотела, но в семье никто больше не хотел с этим соглашаться. Впервые Мисса заговорила об этом на Рождество, но мы уговорили ее вернуться в колледж. Однако было видно, что она несчастлива, хотя никто из нас не знал, что девочка ищет помощи у мистера Дрюитта. Я-то уж точно этого не знала, когда вы, ребята, появились у меня впервые. И мне захотелось поговорить с Миссой, прежде чем выдавать ее вам. Уверена, что вы поступили бы так же, окажись вы в моем положении.

– А может быть, она встречалась с диаконом по другой причине? – предположил Линли.

– Она не врушка, – ответила Рабия. – Всем нам было нелегко после смерти Янны, а еще тяжелее было пережить период, предшествовавший ее смерти. Так что у Миссы была уважительная причина, чтобы искать утешение.