в шлюпку вместе с сестрой и заботливо укутали материнской шалью, и Билли, в отличие от Джорджа, не испытывал почти никаких угрызений совести, сидя на месте, за одну четвёртую долю которого совсем скоро люди стали бы бросаться друг на друга и рвать глотки.

Мистер Флэнаган уверенно тащил Джорджа сквозь толпу. Посредине судна им повстречался полковник Грейси: тот настойчиво подталкивал к шлюпке двух перепуганных женщин.

— Поверьте, милые дамы, — гудел он, — это действительно необходимо!

— Грейси! — радостно воскликнул мистер Флэнаган, и его лицо осенила измученная улыбка.

— Флэнаган! — тут же весело отозвался Грейси. — Какими судьбами?

— Да, понимаете ли, пытаюсь эвакуировать сына, — принуждённо рассмеялся мистер Флэнаган и похлопал Джорджа по плечу.

Джордж клялся себе, что такого фамильярничанья даже со стороны отца не потерпит, что вырвется и будет протестовать — но Джордж и шагу в сторону не сделал. Он вытерпел с каменным лицом неловкое прикосновение и поджал губы. Глаза у него чесались так, что слёзы сами собой проступали на ресницах, и губы его дрожали — конечно, от холода.

Полковник Грейси спустил на Джорджа понимающий взгляд и покачал головой.

— Да, — сказал он негромко, — посадить молодого человека в шлюпку на борту у мистера Лайтоллера невозможно. Мистер Лайтоллер берёт только женщин и детей.

— Чёрт побери, Грейси! — воскликнул мистер Флэнаган. — Но ведь мой сын — тоже ребёнок!

Полковник обмерил Джорджа пристальным взглядом и ничего не сказал, а у Джорджа в душе почему-то заворочалась ядовитая змея стыда.

— Я понимаю ваши чувства, — негромко сказал полковник, обращаясь к мистеру Флэнагану, — но, между нами говоря, вы также должны понимать кое-какую простую истину.

— Какую это? — резко спросил мистер Флэнаган.

Над головами у них снова взорвался хвост белой ракеты, и Джордж закрыл глаза ребром ладони, щурясь и отворачиваясь. У далёкого борта Лайтоллера завозилась неуклюжая людская масса, и ночь прорезал мученический женский крик, слившийся с бездушным скрипом шлюпбалок и резкими командами экипажа. Полковник Грейси повёл мощными плечами и негромко произнёс:

— Слушайте, Флэнаган, вы ведь знаете, что на борту у нас больше двух тысяч человек.

— Так, — кивнул мистер Флэнаган торопливо.

За спиной у него к шлюпке протащили чрезмерно бледную леди, которая даже не могла идти своими ногами. Муж запрыгнул с леди вместе в шлюпку, усадил её там и, шумно выдохнув, перескочил обратно. Леди разразилась безумными воплями и причитаниями.

— А шлюпок только шестнадцать. И ещё четыре складных.

Лицо мистера Флэнагана побледнело.

— Что? — спросил он изменившимся голосом. — Вы хотите… да как такое возможно?

— Не знаю, как это оказалось возможным, — мягко промолвил полковник, — но их всего двадцать, и это факт.

— Чёрт побери!

— Причём как минимум две уже спущены, — добавил полковник Грейси и вздохнул, — обе — на правом борту, у мистера Мёрдока. Я бы посоветовал вам поторопиться туда, Флэнаган. Мёрдок берёт и мужчин, если женщин и детей рядом нет, у вас есть шанс спастись.

Мистер Флэнаган тут же вытянулся и сжал плечо Джорджа.

— Вы уверены?

— Абсолютно, — покачал головой полковник, — торопитесь, Флэнаган. Оставаться здесь вам бессмысленно: готов биться о заклад, что Лайтоллер ни при каких обстоятельствах не пустит мужчин в свои шлюпки.

Мистер Флэнаган порывисто шагнул вперёд и стиснул ладонь полковника в медвежьем рукопожатии. Они обменялись широкими улыбками, которые вполне могли бы сойти за естественные, если бы не их идеальная выверенность, симметричность, правильность, которая превращала лицо в отстранённую маску.

— Удачи вам, — сказал полковник Грейси, когда мистер Флэнаган выпустил его руку, — и да хранит вас господь!

— И вас, — ответил мистер Флэнаган и потащил Джорджа за собой. — Скорее! Времени мало!

В центре судна, неподалёку от полковника Грейси, в шезлонгах сидела пожилая супружеская пара, в которой Джордж сразу же признал супругов Штраус. Держась за руки, они спокойно смотрели в далёкое тёмно-синее небо, которое то и дело раскалывали на части голубовато-белые ниточки света от сигнальных ракет. К ним подошёл кто-то из палубной команды и настойчиво сказал:

— Хотя бы попытайтесь спастись! Пожалуйста, торопитесь!

— У нас достаточно времени, чтобы насладиться обществом друг друга в последний раз, — негромко ответил мистер Штраус и взял руку супруги в свою, — не беспокойтесь, наше решение твердо. Мы не собираемся покидать корабль.

— Мы прожили славную долгую жизнь, — сказала Ида, — хотелось бы, чтобы молодые люди, спасающиеся с этого несчастного корабля, получили шанс прожить такую же. Благодарю вас за заботу, но я не оставлю мужа. Будь что будет: если умирать, то умрём мы только вместе.

— Да хранит их господь, — пробормотал мистер Флэнаган, увлекая Джорджа следом, — скорее же! Скорее!

На правом борту полным ходом шла загрузка в шлюпки. Леди тут не мялись так, как на левом, у Лайтоллера, и сами пытались прыгать в шлюпки. Чем ближе к корме подходили мистер Флэнаган и его сын, тем меньше страха видели они на лицах пассажиров. Нос корабля клонился к воде, но корма по-прежнему оставалась на том же уровне, и здесь могло бы показаться, что с «Титаником» ничего страшного не случилось — попросту не может случиться. Из приоткрытых дверей раздавалась нежная музыка: её переливы выплёскивались на палубу, как невидимые канаты, обвивались кругом шлюпочных тросов. Музыканты вовсю водили смычками по струнам, словно бы единственные не знали, в каком ужасном положении они все сейчас находятся.

— Сюда! — крикнул мистер Флэнаган и дёрнул Джорджа за руку.

Они едва успели уклониться от мощной человеческой волны, которая выплеснулась на корму и испуганно заторопилась к борту. У шлюпок суетилось несколько раскрасневшихся от тяжёлой нагрузки матросов; они размахивали руками и во всё горло кричали, срывая голос на холодном воздухе:

— Женщины и дети! Сначала садятся только женщины и дети!

Мистер Флэнаган повертел головой. Зрение у него было достаточно острым, поэтому он быстро сумел найти среди неверных отблесков света, мешанины тел и белого сияния сигнальных ракет знакомую фигуру. Первый помощник Мёрдок мягко сгонял к шлюпкам стайку колеблющихся леди и уговаривал их сесть.

— Господи! — кричали леди. Они совершенно не понимали, что происходит. — Господи, она ведь развалится!

— Мистер Мёрдок, вы наверняка знаете моего мужа, значит, вы знаете и меня, я не впадаю в панику… скажите, пожалуйста, есть ли необходимость садиться? Неужели мы действительно тонем?

— Я туда не сяду! Не сяду! Вы посмотрите: она же вся трясётся! Я буду ждать, пока корабль не починят, мистер Мёрдок, это моё последнее слово!

Возле одной из шлюпок носился растрёпанный офицер с дико блестящими глазами. По пятам за офицером гонялся странно одетый мужчина: поверх пижамы — костюм, — потрясал кулаками и кричал:

— Быстрее же спускайте шлюпку! Спускайте! Спускайте!

Офицер повернулся и