И может сорвать он цветы.

Так вот!

Спел он и тоже станцевал две фигуры.

Смысл этого стихотворения такой: пусть демоны как опавшие цветы будут сметены бурей. Демоны совершенно не поняли, о чём стихотворение, им казалось, что всё идёт замечательно, и они пили снова и снова.

Додзи сказал:

— Мы, встреченные вами демоны, считаем, что вас, гостей-монахов, следует хорошо развлечь. Оставляю прислуживать вам этих двух девушек. Развлекитесь немного. А завтра поговорим!

Додзи ушёл к себе. Остальные демоны, увидев, что Додзи ушёл, улеглись, где попало и заснули.

Райко приблизился к девушкам:

— Кто вы? Вы из столицы? Кто ваши родители?

— Я дочь советника Икэда-но Кунитаки. Если бы теперь здесь оказались мои любимые отец с матерью, нянюшки и кормилицы! Если бы увидели меня! Как жалок мой вид! Как бы они расстроились! — сказала девушка и горько расплакалась.

Спросили другую.

— Я дочь младшей сестры Ёсида-но сайсё. Прискорбно так кончить жизнь, — грустно сказала она.

Обе девушки плакали такими жалобными голосами, что казалось, вот-вот растают. Ёримицу выслушал их.

— Я понимаю, у вас есть причина для слёз. Но сегодня ночью мы перебьём всех этих демонов и тогда все вместе вернёмся в столицу, и вы увидитесь с любимыми отцами и матерями. Где спит демон? Покажите нам дорогу, — в ответ на это девушки сказали:

— Сон это или явь? Конечно, мы проводим вас в спальню демона, идёмте.

Райко задумался.

— Прежде всего, нам всем надо вооружиться.

Их короба были поблизости. Райко достал и надел доспехи под названием «Перламутровая цепочка» — алая нить переплетена кожей, рогатый шлем, подаренный тремя божествами, такой же, как доспехи, шлем под названием «Львиный царь» надел сверху, взял меч из стали чистой воды, от всего сердца помолился Хатиману и был готов идти. Остальные пять человек, тоже надели доспехи — каждый по своему вкусу, каждый взял меч, не уступающий другим. Женщины пошли впереди, и всё тихо, осторожно двинулись за ними. Миновали широкую гостиную, перешли каменный мост. Везде валялись тела демонов, напившихся вином, и никто из них не мог поднять тревогу. Люди переступали через них. Наконец воины увидели железные палаты посреди широкой гостиной, у железной двери была толстая железная основа. Они остановились, не зная, что делать. Простому смертному было никак невозможно проникнуть внутрь, лишь сквозь решётку можно было заглянуть туда. С четырёх сторон высоко поднималось пламя светильников, в ряд были поставлены пики, насаженные на железные палки. Додзи совершенно преобразился. Его рост стал более двух дзё, волосы красными и спутанными, из волос торчали рога, на лице — густые борода и брови, ноги и руки будто медвежьи, широко разбросаны во сне. Волосы встали дыбом при виде этой спящей фигуры! На счастье, появились три божества, чтобы помочь шестерым воинам.

— До сих пор всё идёт хорошо. Сейчас следует спокойно подумать. Мы скуём цепями ноги и руки демона, прикуём его к столбам с четырёх сторон, но никто не должен увидеть, что мы здесь делаем. Ёримицу, ты отрубишь голову, а остальные пятеро пусть в тот же самый момент встанут кругом и разрубят демона на куски. Всё будет хорошо, — изрекли божества.

Дверь поддалась и открылась, и божества тут же исчезли, будто растворились в воздухе. Слёзы благодарности запечатлелись в сердцах людей. Ведь здесь появлялись божества трёх храмов! Получив указания, Райко надеялся на успех. Он подошёл к голове демона, легко вытащил свой меч из стали чистой воды.

— О, божества трёх храмов! Прибавьте мне силы! — сказал он и, трижды поклонившись, ударил.

Демон-божество открыл глаза:

— Безжалостные гости-монахи. Я вижу, что здесь обман, произвол! Я демон-божество! — он попытался подняться, но его ноги и руки были скованы цепями, и он остался лежать. Он заорал страшным голосом, загремел гром и отозвался и на небе, и на земле.

Но тут воины все разом принялись рубить его на куски мечами. Голова Сютэн Додзи подскочила до небес и нацелилась вцепиться в волосы Райко, но в рогатом шлеме тому нечего было опасаться, ему всё было нипочём. Ноги и руки отрубили от тела и выкинули в большой сад. Демон по имени Ибараки Додзи завопил:

— Покажем этим типам, зарубившим нашего господина, на что мы способны!

Он без оглядки ринулся в бой. Цуна ещё раньше, чем увидел это, прокричал:

— Не знаю, на что вы способны, но беда вам!

Они сражались довольно долго, и всё же исход поединка был ещё не ясен. Они крепко-накрепко сцепились друг с другом, то один, то другой оказывались то сверху, то снизу. У Цуны была сила трёхсот человек, но и Ибараки был очень силён! Он схватил Цуну и прижал его. Райко увидел это, наскочил и рубанул Ибараки по тонкой шее. Исикума Додзи и Канэ Додзи защищали внешние ворота. Десяток Демонов смотрели на всё и орали:

— Додзи больше нет! Где наше жилище! Куда мы денемся!

Шесть воинов увидели их и решили показать, каковы они в деле, на что способны, применяя военное искусство, которому были обучены. Они гнались то за одним, то за другим, многих демонов порубили и через некоторое время решили передохнуть.

Ёримицу сказал:

— Необходимо как-то побыстрее вывести отсюда женщин, теперь уже ничего не должно нам помешать.

Услышав шум, женщины, похищенные демонами, высыпали из своей темницы, чтобы их увидел Райко.

— Сон это или явь! Помогите!

Они складывали молитвенно руки, печально вздыхали и усердно молились, о том, чтобы преступники, чья вина глубока, были отданы в руки бесов-мучителей, попали в ад, где мучения бесконечны, а люди спаслись и бодхисаттва Дзидзо[636] помог им.

В это время все шестеро воинов предстали перед девушками. Здесь в замке дворцы были украшены драгоценностями, в четырёх направлениях четыре времени года, здания выстроились в ряд, — такой красоты невозможно ни представить, ни описать словами. А посмотришь по сторонам: мёртвые белые кости, люди, живьём замаринованные. Невозможно смотреть! Среди этого ужаса они увидели высокородную девицу лет семнадцати-восемнадцати, у которой была оторвана рука и отрезано бедро. Жизнь ещё не совсем в ней угасла, и она печально плакала. Ёримицу увидел это:

— Эта девушка из столицы? Чья она дочь?

Девушки ответили:

— Она дочь тюнагона Хорикавы.

— Бедняжка, послушай. Мы монахи, мы победили демонов и теперь все возвращаемся в столицу. Только ты остаёшься, ведь ты уже не можешь вернуться.