Почему? — Нужно было заканчивать с этим фарсом.

Алиса снова попыталась встать, но безуспешно.

— Поверь мне, Абиссинец не поможет нам. Я не хочу, чтобы ты снова пострадал.

Максим вернулся к кровати, но садиться рядом не стал. Он наклонился и уперся ладонями в подушку.

— А как же ты? Что будет с тобой?! Хоть один раз, хоть на миг ты спросила себя, что, в конце концов, случится с тобой?!

Девушка широко раскрыла глаза от удивления, наконец, поняв его. Парень усмехнулся и помотал головой. Алиса попыталась справиться с чувствами, но получалось плохо. Он буквально навис над ней, снова не давая ей и шанса для маневра.

Они смотрели друг другу в глаза. И каждый знал, о чем думает другой. Но изменить решения друг друга они не могли. Их цели отличались.

Алиса сглотнула и ответила:

— Да. Когда начала следить за тобой полтора года назад… Когда считала тебя мертвым, все эти пять лет… Каждый раз, когда меня наказывали из-за тебя, долгих девять лет…

— Алиса…

— Это мое предназначение, я родилась для этого. И выбора у меня нет. Никогда не было. Единственная цель моей жизни — спасать тебя… ведь я — твой телохранитель…

Теперь и он понял ее.

Закрыв глаза и опустив голову, Максим прошептал:

— Я понял. Хватит.

Алиса потянулась к нему, но он уже поднялся.

— Для меня твоя жизнь…

— Я сказал, прекрати!

Его желание снова разбить свои кулаки о стену росло, словно снежный ком.

«Что она несет? Моя жизнь! ценнее ее жизни? Но я же знал, что она именно такая… И все равно, за что она так со мной? Неужели не понимает, что причиняет мне боль, говоря так? Я так сильно люблю ее! Так разве смогу позволить ей умереть за меня?!»

Его дыхание на секунду прервалось. Он нервно запустил пальцы в челку и улыбнулся.

«Что? Что, я только что… Я… Люблю ее! Люблю… да, вот почему не могу оставить ее и… Алиса, ты…»

Он вдруг широко улыбнулся и облегченно выдохнул. Злость развеялась, словно утренний туман под яркими лучами солнца, и дышать сразу стало легче.

Алиса встревоженно наблюдала за ним, не понимая смены его настроения.

— Максим?

— Вставай!

Девушка кивнула и попыталась приподняться на локтях. С третьей попытки ей это удалось. Максим нетерпеливо подошел к ней и, подняв за подмышки, поставил на пол.

— Иди, умойся и поешь на кухне.

Алиса быстро кивнула, прошла мимо него и поплелась в ванную, облегченно выдохнув по дороге, что ее пытка вопросами, наконец, закончилась.

Абиссинец и его бойцы проводили ее удивленными взглядами. Это был первый раз за время, проведенное здесь, когда Алиса вышла не в туалет. Обычно Максим наливал ей воды, и она умывалась прямо в комнате. Ела она там же.

Самуил прищелкнул языком и весело сказал:

— Вот тебе и дети Далматинца, хе-хе. Еще беспомощнее нас. Кстати, она с самого начала хотела нас сдать?

— Если бы хотела, то уже давно, не согласен? — Единорог подмигнул ему.

— Конечно. Даже спорить не буду.

Абиссинец приложил палец к губам.

— Тише.

Бойцы откинулись на спинки кресел и уставились в потолок. В комнате снова воцарилась тишина.

Максим стянул с кровати простынь и начал складывать ее. Нужно было успокоиться и взять себя в руки. Приказ, конечно, ей был дан…

«…но она не скажет какой… и ослушаться не посмеет… Но Далматинец далеко, а, значит, нужно попытаться… Алиса все еще считает себя моим телохранителем, и приказы отдаю ей я… Сработает?»

Подняв подушку, парень на секунду замер. Под ней лежал сотовый телефон. Обычная кнопочная модель. Открыв список контактов, он усмехнулся — пусто.

«Она свяжется с ней? Это Феникс, уверен… Она не стала бы так трястись из-за Дракона… Осталось совсем немного…»

Телефон в его руке завибрировал. Номер не определился. От неожиданности Максим вздрогнул, чуть не выронив его.

«И что теперь? Ответить? Или нет? Если они услышат мой голос… Она должна ответить? Но, с другой стороны, я могу узнать, кто сюда приходил… Что же делать?»

Он не успел нажать на кнопку, почувствовав ладонь на своем плече.

— Давай сделаем, как он хочет? Нельзя, чтобы они узнали, иначе в следующий раз ты можешь пропустить их сообщение.

Максим поднял глаза на Абиссинца. В его глазах читался вопрос. Некоторое время они смотрели друг на друга. Наконец он кивнул. Телефон смолк. Парень перевел взгляд за плечо наставника. В дверях стояла Алиса.

— О чем ты думаешь, умалчивая об этом? — Он поднял руку с телефоном. — Хочешь или нет, но ты расскажешь мне.

— Максим, это приказ.

— Не перебивай меня! А самое главное, прямо сейчас ты ответишь мне, с кем ты! Со мной или Далматинцем!!!

Абиссинец сразу отступил в сторону, явно не ожидая, что Максим способен поставить вопрос именно таким образом.

«Все или ничего? Ответ известен им обоим, но она не сможет принять такое решение сейчас… Разве он не видит?»

Алиса тоже, похоже, не ожидала такого крутого поворота. Она переминалась с ноги на ногу, все еще стоя в дверях комнаты.

— Максим, наш отец…

— Говорю тебе только раз: я больше не считаю себя сыном Далматинца! — Парень усмехнулся. — Решай! Второго шанса я тебе не дам! Не в этот раз… Я или он!

Абиссинец с любопытством смотрел на парня с белоснежными волосами. Сейчас его кожа почти ничем не отличалась от цвета волос, но в глазах не было и тени сомнения. Взгляд пылал решимостью, резко контрастируя с бледностью, явно вызванной страхом отказа. От ответа Алисы зависело ее будущее: спасется она или умрет на операционном столе фанатика. Наставник прекрасно понимал, что тянуть время больше нельзя, но понимал он также и то, что Максим затеял опасную игру. Хотя направить упрямицу в нужном направлении, скорее всего, иного способа и не существовало. Либо она услышит своего кандидата, либо слепо пойдет на верную смерть, вынуждая его пожертвовать своей жизнью ради ее спасения. Знай, Алиса это, то приняла бы первый вариант безоговорочно, но в данный момент прямо сказать ей об этом Максим не мог. И Абиссинец понимал, почему.

Мужчина прокашлялся и негромко сказал:

— Я согласен с Кирином. Решай, с кем ты?

Алиса вздрогнула, не ожидая такого от наставника. Не в силах скрыть своего удивления, девушка отступила на шаг назад и опустила глаза. Она всегда считала, что в игре ей нет равных, но Максим всегда угадывал ее истинные чувства. Даже у Далматинца не получалось, но он мог.

«Я выгляжу жалко? Я никчемная… я…»

И вдруг из ее