Серж растерялся. Что происходит? Он удивился еще больше, когда увидел, что дама садится в припаркованный неподалёку автомобиль. Сразу видно — очень дорогой. За рулем сидел немолодой мужчина в стильных очках, и машина стремительно сорвалась с места, через мгновение исчезнув за углом.

Он не мог бы объяснить почему, но спокойствие, царившее в душе, оказалось сломано. Мысли тяжело и назойливо вторглись в безмятежную белизну его мозга, словно грубияны полицейские. Понятно, что женщина не принадлежит к подобным ему романтикам вольной жизни. Слишком чистые волосы, аккуратная одежда. И туфли. Туфли особенно раздражали. Нормальные люди ходят в удобных кроссовках или шлёпках на босу ногу. Он вновь вспомнил странный аромат ее духов, на мгновение заглушивший знакомые запахи подшефного бачка. Здесь скрывалась загадка. Зачем такой даме нужна коробка из-под стирального порошка? Не похоже, что намечалась большая стирка.

От тяжелой мысленной работы он устал и поел без обычного удовольствия. И таким же беспокойным и даже тревожным оказался ночной сон. Практически кошмар. Снилось, что он стоит у раскрытого мусорного ящика в конце длинной очереди. Первые места занимают незнакомые хорошо одетые люди, они уверенно ныряют внутрь, достают какие-то предметы, передают их друг другу и, вежливо пожелав доброго вечера, разъезжаются на шикарных машинах.

Когда очередь наконец кончилась, Серж с ужасом обнаружил, что бачок пуст. Он лёг грудью на неудобный режущий край, пытаясь заглянуть в глубину, ставшую вдруг бездонной. Боль от металлического ребра сдавила грудь. И он в панике услышал громовой голос инспектора Клода Ренара:

— Что ты делаешь среди всех этих вражьих агентов?

Серж в ужасе проснулся. Он наполовину сполз со скамейки, от неудобной позы болела грудина. Так вот в чем дело. Шпионы. Они прятали свои донесения в мусор. Кажется, он слышал о таком когда-то или смотрел в кино в той далекой другой жизни, давно позабытой и спрятанной на задворках сознания.

Русские резиденты КГБ? Моссад? ЦРУ? И инспектор дознается об этом. Он всегда все узнаёт. Конфискует мусорный бачок, выгонит Сержа из этого города, парка, а возможно, посадит в тюрьму. Серж не хотел в камеру: там нет вида на море.

Весь день горемыка провел в парке, составляя рапорт: «Как и подобает патриоту и гражданину Франции, сообщаю, что иностранные лазутчики оккупировали мой мусорный бачок по адресу…» Он не пожалел несколько монет на конверт с маркой и к вечеру опустил донесение в почтовый ящик рядом с полицейским участком.

Ночь вновь оказалась беспокойной. Снилось, что скамейку окружила толпа врагов. Сначала они просто зловещи молчали, корча гримасы. Но вдруг среди них появился инспектор, потрясая письмом. Он хохотал и кричал:

— Мы все заодно!!! Шпионы, правительства, профсоюзы, полиция. — Затем инспектор указал пальцем на несчастного Сержа и велел: — Убейте его.

И все бросились душить ошалевшего от ужаса бедолагу. Он попытался вырваться, принялся биться и звать на помощь, почувствовал резкую боль в голове и умер.

Утром рядом со скамейкой обнаружили мертвое тело. Очевидно, ночевавший здесь бомж неудачно свалился ночью со своего ложа и ударился виском о торчавший рядом острый камень.

Лишь инспектор Клод Ренар, получивший все-таки злополучное письмо, на мгновение тревожно задумался.. Впрочем, это было очень короткое мгновение…

Часть вторая

Доктор Фредерик Сариба был доволен жизнью. Во-первых, он жил на юге Франции в курортном городке, где мечтала поселиться добрая половина человечества. Во-вторых, сегодня была пятница, часы светились приятными цифрами 16:45. Через пятнадцать минут рабочий день закончится. Можно забыть поднадоевших пенсионеров с их бесконечными проблемами и поехать на рыбалку. Он быстро вколол укол в желтую мозолистую пятку последнего страдальца.

— Сегодня постарайтесь ходить поменьше, а через неделю, надеюсь, забудете о своей пяточной шпоре. Хороших выходных, месье.

Пожал сухую руку пациента и быстро закрыл за посетителем дверь. Всё!

Через пять минут он был дома. В багажник отправились заранее приготовленные удочки, сачок, ведро для рыбы, а также бережно хранимая в холодильнике пластиковая коробка из-под стирального порошка, где лежали три аппетитные креветки — лучше приманки для рыбы не сыщешь. Туда же был брошен пластиковый мешок с бытовыми отходами. Доктор считал, что выбрасывать мусор в городские бачки намного экономичнее, чем платить за индивидуальный.

Любимая жена, красавица, умница и отличная домохозяйка, уселась рядом. По дороге месье Сариба, как всегда, притормозил у уличных ящиков, жена проворно выбросила пакет, и еще через десять минут они въехали на взморье.

Здесь широкий проток соединял море и залив. Вода рябила многочисленными кругами снующей рыбьей мелюзги, за которыми гонялись крупные хищники. Иногда мощное серебристое тело стремительно вылетало из воды, то ли от переизбытка молодецкой удали, то ли от желания сожрать на десерт стрекозу, летящую опрометчиво низко. За этими подвигами внимательно следили огромные чайки, которые успешно создавали конкуренцию двум десяткам рыбаков.

Солнце ласково улыбалась и охотникам, и их жертвам. Лёгкий теплый ветерок гладил разгоряченные азартом лица.

Поздоровавшись, доктор неторопливо и любовно разложил снасти. Жена привычно уселась на удобный складной стульчик. Ближайшие два часа обещали быть счастливыми.

И вдруг мир рухнул.

— Ты не видела коробки с креветками? — спросил доктор. Его лицо приобрело выражение малыша, который обнаружил, что вход в зоопарк закрыт. И слона увидеть не удастся.

— Какой коробки? — поинтересовалась жена, не понимая кошмара происходящего.

— Ну пластиковой, цветной такой, из-под стирального порошка. Я точно помню, что клал ее в багажник.

Глаза жены вдруг убежали в сторону. Доктор сразу понял, что внезапное косоглазие спутницы жизни неслучайно.

— Где коробка? — строго поинтересовался он.

Судя по встречному молчанию, на супругу обрушилась также и внезапная глухота.

— А? — наконец невинно поинтересовалась та.

— Ну…

— Такая яркая? Пластиковая? Не помню…

— Ну…

Жена затаилась. Потом набрала воздуха и чистосердечно призналась:

— Кажется, я выбросила ее вместе с мусорным пакетом. Перепутала, решила, что тоже на выброс.

— О боже! О боже!! О боже!!!!!!!

Вечер был испорчен. Безнадежно. Доктор в отчаянии опустился на тёплой песок. Его плечи сгорбились под невыносимой тяжестью утраты.

— Милый, я помню этот бачок, он был почти полон, и я положила коробку сверху. Вряд ли она куда-то делась. Скорее всего, так и лежит. Двадцати минут нам хватит, чтобы съездить туда и обратно.

Жизнь вновь приобрела краски. Солнце подмигнуло. Мощная рыба выпрыгнула из воды и сообщила, что подождет. Только быстро давайте. Не затягивайте.

Доктор мгновенно забросил удочки и все прочее в багажник, и через несколько томительных минут они были у мусорного бачка. Места для парковки рядом оказались заняты, пришлось потратить еще лишних несколько томительных секунд и встать поодаль. Он с напряжением смотрел в зеркало заднего вида за женой, которая быстро прошла до бачка. Заглянула внутрь и вынырнула, держа в руке заветную коробку. Слава богу!

В тот вечер рыбалка удалась. Доктор поймал двух жирных дорад и одного сибаса.

Вечером они пили вино и смотрели на закат. Вода тихо плескалась в голубой чаше бассейна.

— Знаешь, — сказала жена. — Там у бачка стоял бомж. Наверное, он решил, что я его конкурентка.

И они засмеялись.

Часть третья

Червяк Яшка-червяшка обосновался на дне мусорного бачка и был совершенно доволен своей жизнью, хотя не анализировал это чувство. Во-первых, у него не было мозга, а во-вторых… Хотя в данном случае