Анатолий хлебнул из горлышка и снова сморщился. Надо было водки взять. Расстроила его встреча с этим Сергеем. Вроде и не угрожал, разговаривал вежливо, передавая просьбу Назарова, за которой чувствовалась настоящая опасность. Судебные иски для небольших газет — обычное дело. Риск разориться на нем существует всегда. Но раз хозяин спокоен и не бьет по рукам Сударчикова — значит, наверху есть кто-то, кто в трудную минуту поддержит и не даст рьяным адвокатам Назарова чересчур усердствовать.

Что делать-то, а? Продолжать печатать фото и придумывать к ним подписи? Или сдаться покорно? Ну, нет! Он журналист, а не хрен с горы! Надо просто закончить статью по поводу расслоения общества. Да, тема неприятная и скользкая, но как-то начинать надо!

Видно, у Сударчикова пошла черная полоса, начиная со встречи с человеком Назарова. На следующее утро его вызвал к себе главред и, пряча глаза, сказал, что фотографии, присланные по сетевой почте, он не может опубликовать. По каким причинам — не сказал. Личное решение — и не поспоришь. Но парочку нейтральных, где Назаров помогает садиться девушке в машину, он сам крупным планом возле своего автомобиля, редактор не зарубил. И статью решили тиснуть, правда, перед этим сгладив некоторые острые углы, пусть даже в Российской империи цензура уже сто с лишним лет ослабила свои путы. Можно сказать — вообще не вмешивалась в журналистику, отдавая на откуп редакторам все, что связано с информацией. Это не означало, что цензуры не было. Она таилась за спиной каждого учредителя газет и журналов. Просто бывало так: переступая невидимый порог, рискуешь лишиться лицензии и оказаться на улице. Если вообще не потянут по политическому делу.

А еще через день, когда газета вышла в свет, кто-то побывал в квартире Сударчикова и разнес вдребезги монитор, раскурочил системный блок, выдернул накопитель информации и унес с собой. Демонстративная и наглая акция. Ладно, что все папки с рабочими фотографиями скопированы на флэшку, которую журналист всегда носил с собой на шее. Чьих рук дело — Анатолий догадался сразу, но привязать вторжение в свою квартиру к опубликованию фотоснимков в газете не получилось. Полиция, вызванная им, приехала через полчаса, составила протокол, и молодой следователь дал намек, что дело тухлое. Мало ли какие подозрения есть у господина Сударчикова. Вот у его коллег из других газет — неких Фатеева, Ласкина, Финштейна — знаете таких? — аналогичные проблемы. У кого-то порезали колеса во дворе, кому-то подкинули в почтовый ящик гранату, правда, без запала. Так что, уважаемый господин Сударчиков, ваш случай — детская забава. Не иначе, кого-то разозлили своими статейками и фотографиями.

Анатолий подумал и не стал называть фамилию того, кто весьма обиделся на работу журналистов. Может, и в самом деле, Назаров только шутил, запугивая коллег Сударчикова, а до настоящей мести решил не скатываться. Все-таки, как выяснил фотограф, провинциальный дворянин был волхвом восьмого ранга и уже успел отметиться какими-то подвигами, отмеченными самим императором. Если найдут исполнителей, они вряд ли укажут на мальчишку-дворянина, а придумают кучу причин, по которым решили запугать коллег Сударчикова.

Глава шестнадцатая

Коллегия Иерархов находилась на Галерной улице среди пышной зелени начавшегося лета, вольно раскинувшись двумя крыльями вычурных зданий с высокими колоннадами и резными фигурами, поддерживающими балкончики и карнизы окон. Широкие двери из тяжелого бука, пропитанного мастикой и покрытого блестящим лаком, были распахнуты, и поэтому Никита спокойно зашел в фойе. Здесь он был впервые, и его любопытство распространялось буквально на все. Что ж, одна из основных имперских Коллегий себе ни в чем не отказывала. Полы из красного мрамора, позолота на больших зеркалах, хром и никель на ручках дверей, ножках диванов и стульев возле административной стойки. Лестничный пролет на второй этаж, балюстрады, перила, ковры, кабина лифта для особо ленивых.

— Сударь? — к нему из стеклянной кабинки вышел охранник с одной лишь дубинкой на широком ремне. А что ему бояться? Кругом магические щиты, направленные на уничтожение любого агрессивного индивидуума; они умело вмонтированы в потолочные панели и отличить их для глаза обывателя не представлялось возможным. Такие же серебристо-белые пластины, отражающие свет электрических плафонов. Никита хмыкнул. Халявная энергия. Любой маг, сбрасывая накопившиеся за день излишки аурного напряжения, подпитывает резервные аккумуляторы здания. — Вы к кому-то пришли? У вас встреча?

— Мне к господину Сухареву, — Никита повертел еще раз головой, заметив, что за административной стойкой так никто и не появился. — Моя фамилия Назаров.

Охранник почему-то сморщил лоб, потом попросил обождать на месте, хотя мог предложить сесть на диван, а сам рванул к стойке, перегнулся через нее и стал копаться в ее недрах. Никита подозревал, что он нажимает на кнопку вызова. Дежурный куда-нибудь свалил, может, на обед или от скуки решил прогуляться по коридорам. Да у них здесь бардак!

Дежурный вынырнул откуда-то из невидимой двери, сразу материализуясь в качестве улыбчивого и приветливого менеджера, как модно сейчас стало называть сотрудников в совместных русско-иностранных компаниях. Охранник благосклонно кивнул головой, приглашая Никиту к стойке. Он уже разглядел, что кроме тонкой папки в руках молодого человека больше ничего не было. Да и сам весьма прилично одет: серый костюм из хорошей ткани, галстук, модные туфли, на рукавах рубашки — золотые запонки.

— Добрый день, сударь! — администратор, молодой мужчина, выглядел слегка смущенным, что его поймали не за рабочим местом. — Не расскажете о цели визита?

— Мне нужно отдать документы на зачисление в Академию Иерархов, — Никита постучал пальцем по папке. — Переводом из ВВА. И желательно, поговорить с главой Коллегии.

— Но у вас не назначено? — уточнил мужчина, поправляя галстук-бабочку на своей шее.

— Нет. О моем визите извещены, но точную дату я не называл. Появилось свободное время — пришел. Дело в том, что я два месяца находился в отъезде, и поэтому не мог согласовать встречу.

— Одну секунду.

Пока администратор щелкал кнопками клавиатуры, Никита продолжал обследовать огромное фойе здания. Вот с лестницы спустились два почтенных старца, от которых ощутимо несло Силой. Матерые, но уже замшелые волхвы, о чем-то негромко разговаривали, и заметив Никиту, сбавили шаг. Несомненно, прощупывают его, поддавшись любопытству. Массированную атаку «щупов» Никита отбил с легкостью, дав команду своим «убийцам» подчистить аурное поле. Нечего в его голове копаться. Волхвы оживились и объединили свои усилия. Вторая волна хитрых «зондов» решила проникнуть внутрь защитных сооружений. Ладно, пусть. Никита, сдерживая улыбку, пропустил вражеские ряды за первую линию обороны, где благополучно их уничтожил. Щит Берегини, значительно модифицированный Тамарой за последние дни, просто выкосил все структурные плетения старичков-волхвов.

— И кто вы будете, молодой человек, так браво демонстрирующий свои защитные плетения? — наконец, счел нужным поинтересоваться один из противников, элегантно одетый в старомодный, но так ему идущий костюм. Он подошел к Никите и осмотрел его с ног до головы. Выглядело сие бесцеремонно. Только в глазах старика плещется любопытство. Никита сдержался только из-за уважения к статусу незнакомого иерарха.