– тот приосанился и важно кивнул. – Только не я, а Владимир. Достал из живота серебряные шарики. А потом тебя в Управление забрали. Ты почему без ошейника? – грозно вопросил Кузя у съежившегося от страха дива.

– Так… Алексей Артемьевич… они погибли… а наставник Владимир… ну, то есть господин Императорский див… в общем, он велел всем, у кого хозяин погиб и кто хочет вернуться в Управление, идти в штаб. Тут колдун привяжет.

– А ты, значит, хочешь? – Аверин вышел из вагончика, и Савелий моментально отскочил на землю перед лестницей, приняв ту же позу. Колдун присел на ступеньку. Хватит ли у него сил привязать дива?

– Конечно! – див посмотрел широко распахнутыми глазами. – Хозяин меня почти не бил, не наказывал, мне комнату выделили, там тепло, кровать, одеяло и кормили три раза в день. Кашей, овощами и картошкой, и всё это с мясом! – див не выдержал воспоминаний о еде и облизнулся. – Да кто откажется-то?!

Аверин усмехнулся. По сравнению с отелем Рождественского, общежитие Управления могло показаться санаторием.

– А тех, кто не вернется, – значительно тише и куда менее восторженно добавил Савелий, – наставник Владимир лично найдет и сожрет. Так и сказал.

Кузя прыснул.

– Ладно, – проговорил Аверин, – сейчас тебя привяжем. Ты один?

– Не знаю, – признался див, – многие сбежали. Но может, и вернутся. Но я – первый! – сказал он с гордостью.

– Подождите, – Любава вынесла стакан в алюминиевом подстаканнике, полный ароматного отвара, – сперва выпейте это.

– Кузя, – тихо сказал Аверин, поднося кружку к губам, – проследи, чтобы решимость нашего юного друга не угасла.

– Ага.

Но не успел Аверин сделать и пары глотков, как из-за развалин дома, пострадавшего при атаке, показался Сергей Мончинский. Было видно, что молодой колдун очень торопится.

– Ох, Гермес Аркадьевич! – обрадовался он. – Как хорошо, что вы уже здесь. А то… – он посмотрел на Савелия, – о, уже начали подходить. Вы не поверите, но Владимир как-то уговорил тех, кто остался без хозяина, вернуться! Я как раз бегу, потому что должен временно привязать хотя бы нескольких. Вы поможете? Нужен ведь ассистент.

– Конечно. Да только нужен ли? Этот див здесь добровольно и сопротивляться не настроен.

На ступеньках вновь появилась Любава. И в руках у нее был еще один стакан, от которого поднимался пар.

– А это вам… – щеки девушки полыхнули румянцем.

Аверин подвинулся, пропуская ее вниз по лестнице.

Она отдала Мончинскому чашку и быстро и порывисто обняла молодого колдуна.

Вторым ассистентом выступила императрица. Но роль ассистентов свелась лишь к тому, что Аверин постоял рядом, пока Мончинский поил дива своей кровью. А ее величество так и вовсе сидела на стульчике в дверях. Признаться, таких обрядов Аверину видеть еще не доводилось.

Интересно, а где Владимир? Он ведь точно чует кровь хозяина.

Но как только обряд закончился, Императорский див, аккуратно одетый и причесанный, появился рядом со штабом.

Савелий, увидев его, вжал голову в плечи и переместился за спину Мончинского, будто бы желая спрятаться за нового хозяина.

– Я пришел попросить помощи чародейки, – сказал Владимир и велел Савелию: – Ты тоже за мной.

– Колдуны не нужны? – спросил Аверин.

– Вы – нет, прошу вас остаться с ее величеством. Демонов, оставшихся без хозяев, еще довольно много. Их отлавливают и сажают в клетки, которые сейчас доставляют со всех окрестностей. Позже будем привязывать.

Аверин вернулся в фургон. Императрица отставила стакан и посмотрела на него. Аверину даже стало немного неуютно под ее пристальным взглядом.

– Эта дива… Анастасия, – произнесла она, – Владимир сказал, что вы близко знакомы.

– Ну… да, – Аверин смутился, – мы… дружили и помогали друг другу. И… я отправил ее в Пустошь. У нее есть сын…

– Сын? – удивилась императрица.

– Да. Мальчик, Алеша. Она была его фамильяром. Но он считал ее матерью. Да и она относилась к нему, как к родному. Если так можно сказать о диве.

– Это естественно для фамильяра.

– Возможно, но тут другая история. Вся семья Алексея погибла, а он сам остался калекой. Много часов он истекал кровью, но она не сожрала его. А потом заботилась, как родная мать.

– Вы ведь знаете, как я прилетела сюда?

– Да, Кузя рассказал.

– А про то, что меня сильно ранили?

– Знаю.

– Почему на нее не действует правило? Я для нее никто. Она не испытывает ко мне ни малейшей привязанности. Как она смогла не сожрать меня?

– Анастасия – необычный див. Возможно, ее контроль стал еще сильнее. Но… почему она ввязалась в бой с наездником на спине? Это слишком безрассудно и опасно.

– Не вините ее. Она собиралась высадить меня, но я настояла, чтобы она сразу напала.

– Вы? – удивился Аверин, – в таком случае, именно вы поступили… опрометчиво.

Она посмотрела на него долгим взглядом, и внезапно Аверин заметил на ее глазах слезы.

– Я увидела раненого дядю, – тихо произнесла она. – И Кузю. И подумала: вы тоже где-то там, среди этих полчищ… Конечно, я поступила глупо, но я так испугалась! За дядю и… за вас… А потом Владимир рассказал, какая на самом деле у вас миссия. И я поняла, что больше вас не увижу… Как вы могли… – слезы потоком хлынули из ее глаз, и она вскочила, но охнула и покачнулась, и Аверин, бросившись вперед, подхватил ее. Ему стало мучительно стыдно за свою толстокожесть. Но он не привык к тому, что кто-то всерьез может беспокоиться за него. И совершенно не подумал ни о чувствах Кузи, ни о Софье. А ведь на эту хрупкую женщину свалилось столько, сколько не выдержит и тренированный колдун.

Она подняла на него мокрое от слез лицо. Прядка волос прилипла к щеке, и Аверин, повинуясь внезапному порыву, осторожно убрал ее за ухо, проведя пальцами по шее, трогательно выглядывающей из высокого воротника. Девушка сейчас казалась ему настолько ранимой и беспомощной, что захотелось крепко обнять ее и прижать к груди.

Щеки императрицы стали пунцовыми. Она отпрянула. Он тоже отстранился, помог ей сесть и отвернулся к окну.

Повисла неловкая пауза.

К счастью, в дверь постучали, и