города, тем самым железноголовым. Мои подозрения насчёт жёсткой кастовости их общества подтвердились, и те, кого мы положили в долине за поместьем, действительно проходили мощную психическую обработку, делавшую их легко управляемыми. Но потенциал Василия был оценён куда более достойно, и его после краткой беседы и демонстрации военной мощи отправили прямиком в Закрытый город. Там он прошёл особую подготовку и некоторое промывание мозгов, после чего был аккуратно ранен в двух местах и выброшен за сотню километров до ближайшего форта федералов. Достаточно истощённый, достаточно грязный, с начинающим гореть огнём лихорадки взором, он добрался до него, один из немногих уцелевших после разгрома колонны. Тогда железноголовые ещё кое-что значили в раскладе сил в Зоне. Наружу выехал вообще героем - ведь его возвращение подтверждало способности псайкера, в ту пору отмахать пешком сотню вёрст через не самый спокойный сектор дорогого стоило. Любителей поживиться тёплым человеческим мясом и сейчас хватает, а уж тогда...

Тогда-то его приняли под своё крыло комитетчики. Им тоже требовался свой человек среди тех, кто не только вхож, но и выхож из Зоны. Таких было не очень много, и в основном они предпочитали оставаться внутри, то есть становились сталкерами. Быстро продвинувшись в обоих иерархиях, Василий обеспечил своим хозяевам разгром нескольких крупных отрядов американцев, они тогда ещё шастали по Зоне как у себя дома. За океаном это списали на потери от живой природы. А нанимателям, сиречь Закрытому городу, его деятельность позволила успешно уводить медленно собираемые силы от ударов. Разумеется, кое-какие стычки случались. Но они были чётко дозированы, таким образом, чтобы создать впечатление неорганизованности и разрозненности потенциальных противников. И уж ни в коем случае не дать привязать всех их к Закрытому городу как к координирующему центру.

И предложение вышестоящего командования, на которое через президента давили учёные, о выдаче некоторым особо успешным сталкерским отрядам своего рода лицензии, он принял на ура. Это был реальный шанс сначала позволить им объединиться, а потом одним махом извести с помощью железноголовых и недавно вставших на их же сторону более развитых союзников. Тех самых, про которых на совещании в поместье говорил Махтан, тех самых зелёных - он с первого взгляда узнал разведчиков. Только стихия, которую выпустила на волю Фрези, не позволила сделать это. Нас крепко потрепали те частые бои и осады, но мы выжили. За тот провал никого наказывать не стали - никто ведь не мог предусмотреть такое.

Второй головной болью для Василия, уже возглавлявшего отдел оперативного планирования Закрытого города, был Блэк. Никем не управляемый, появляющийся то тут то там, ведущий собственную, идущую вразрез со всякой логикой игру, неуловимый и неуязвимый. После нескольких коротких схваток, окончившихся недопустимо большими потерями, медиум на время отодвинул эту заботу в сторону.Естественно, он не знал, чем и как мы с Блэком связаны... и так и не узнает - подумал я.

А месяца полтора назад ему выпал редкий шанс привести к Закрытому городу очередную группу сил. В тех самых секторах, где мы вознамерились отыскать джайров, личная разведка Василия ценой гибели двух групп из трёх обнаружила организованные поселения ранее неизвестной цивилизации. Природная защищённость секторов позволяла долго оставаться незамеченными. Эти люди обладали многими полезными качествами, но вот их истовая вера в некое охочее до крови божество поразила даже повидавшего многое особиста. И эта же вера запрещала им приносить жертвы из числа собственного народа, только чужаков. Это было одной из причин недоступности сведений о секторах - тех, кто уцелел в хищных лесах, после встречи с крайтами, спинохватами, парящими скатами и прочей флорой-фауной, перехватывали разъезды храмовых охотников. Василий ухватился за идею, лично явился в одно из поселений, они представляли собой укреплённые городки с небольшими посадами. Его попытались было повязать... но тут мощь псайкера в прямом смысле слова повергла всех на колени. Кое-кто и обгадился где стоял. Он не стал присваивать себе титул Посланника или там Избранного, он просто пообещал им много чужаков, которых будет легко захватить. В обмен на службу Закрытому городу. И после согласия принялся готовить поход... который закончился обещанным разгромом в холмах у Реки.

Закончив свои излияния, Василий осторожно покосился на тёмную. Она застыла как изваяние, но едва он шевельнулся, остриё стилета больно ужалило кожу. А вторая рука альварки ненавязчиво легла на кадык.

- Хорошо... Хорошо рассказал, - я вынул "Стечкин", медленно передвинул затвор, загоняя патрон в ствол.

- Я же всё!.. - встрепенулся он и скривился от боли. Рива двумя пальцами придавила ему кадык.

- Рассказал. Знаешь, если бы тупо упёрся и молчал, я бы тебя убил сразу и без церемоний.

- Я же вам всё рассказал... - он уронил голову. - И на переправе я не солгал ни словом, ты ведь знаешь это!

- Ты предал обоих хозяев. Это дерьмово, но я хотя бы понимаю, что тобой двигало. Или думаю, что понимаю, неважно. Но ты пошёл против человеческой расы. Даже Гитлер не додумался до такого.

- Громко звучит, - позволил себе съехидничать Василий. - Люди, раса...

Я пожал плечами.

- Может и громко. Зато правда. Как правда и то, что я тебе ничего не обещал за твой рассказ. Рива, отойди, ещё испачкаешься.

В ночной тишине приречного леса выстрел грохнул особенно гулко, раскатился вибрирующим эхом, вспугнув птиц и зверьё на пару сотен шагов вокруг. Неестественно медленно упало тело вскочившего особиста. Ривана с подчёркнутой брезгливостью вытерла вышитым платочком редкие брызги крови, попавшие на её идеально подогнанную по фигуре куртку. Сидевшие поодаль у костра Марта и Людвиг выглядели так, будто вообще ничего не случилось. Да и что им станется, арийским бестиям во плоти?

Я убрал пистолет в кобуру, повернулся к солдатам, вздохнул:

- Ну вот. Теперь прошу к нашему огню. Олег, Паша, выкиньте эту дрянь в овраг. Чтоб реку не пакостить. А до утра его обглодают.

Десантники, несомненно парни тёртые, таращились на меня как на привидение маршала Жукова, вздумавшего среди ночи прокатиться по Манежной на своём бронзовом скакуне. Только учёный кивнул и протянул руку:

- Говоров Михаил. Можно просто Миша, здесь как-то не до церемоний.

- Валера. Но зовут меня Харальдом.

Крепыш понимающе качнул головой. Скорее всего он в Зоне не первый раз и уже встречался со сталкерами. Очнулись и солдаты. Самого большого, сероглазого брюнета со шрамом на правой руке и татуированным тигром под парашютным куполом в обрамлении дубовых листьев, звали Денисом, стоявший рядом с ним простоватого вида парень с витой русой