– Он гибнет, – сказала Кассандра голосом Ожье.

Пятерка прогров на площадке разделилась, разорвав связь между скафандрами. Трое кинулись к ящикам с грузом, схватили их и побежали на пандус, соединяющий площадку с кораблем. Двое неторопливо пошли к Флойду и Ожье, кажется вовсе и не озабоченные происходящим с соплеменниками и с единственным средством покинуть планету.

Пандус елозил, кривился – корабль отчаянно старался удержаться у площадки. На момент показалось, что троица рухнет вместе с ящиками в пропасть. Но програм как-то удалось проскочить, юркнуть внутрь, а пандус медленно сложился, приник к обшивке, будто закрылась пасть насытившегося кита.

Новые взрывы избороздили корпус. Хвост теперь опустился ниже носа, как если бы корабль погружался в воду. Но и один из напавших кораблей получил фатальную рану. Он медленно снижался, испуская чернильного цвета дым – или то, что казалось дымом, – из прорехи в боку. Вот он сорвался в штопор и взорвался где-то у Монпарнаса.

Серебристая пара уже подошла к входу на лестницу. Пара секунд, и они увидят Флойда с Ожье.

– Флойд, слушай меня!

– Весь внимание.

– Нужно уходить отсюда. Я послала небольшие рои машин в оба шаттла – пытаюсь запустить их.

– И что?

– Оба судна оправляются от электромагнитного импульса. Лучше использовать шаттл Калискана: он меньше и быстрее, его гораздо труднее перехватить.

– Так чего же мы ждем?

Флойда привлекло движение на большом корабле. В его корме открылся люк, оттуда выскочило что-то, разгоняющееся с каждой секундой. Что это – припасенное для последнего удара оружие? Овальный кургузый объект продолжал подъем, изрыгая пламя из заднего торца.

– Что это?

– Аварийная шлюпка. Но далеко она не уйдет.

Уцелевший корабль нападавших прекратил атаку, метнулся вверх, стараясь перехватить беглецов, выстрелил, принял ответный удар. Затем шлюпка нырнула в испещренное геометрическими узорами облачное одеяло. Его осветил взрыв, резкий свет полоснул по глазам, запоздало раскатился грохот. В просвете между тучами Флойд успел заметить огненный комок шлюпки, как ни в чем не бывало несущейся к орбите, словно повернула вспять падающая звезда.

– Говоришь, далеко не уйдет?

– Вряд ли проскочит за ближнюю орбиту. В околоземном пространстве полно перехватчиков.

Большой корабль уже не мог держать высоту. Он накренился на сорок пять градусов, плюясь огнем и дымом; по обшивке лихорадочно плясали искаженные символы. Крен усилился, корма ударилась об одну из четырех ног башни, и та с жутким скрежетом рвущегося металла продвинулась на несколько метров. Через дыру под ногами Флойд увидел, как обваливаются тонны металла. Но подбитый корабль еще не покинула жизнь. Он поворачивался, упершись в башню. Новый рывок едва не сбросил Ожье и Флойда с узкой лестницы.

– Смотри! – в ужасе пробормотал Флойд.

Похожее на колючку суденышко Калискана соскользнуло с края площадки, ударилось о башню, полетело, кувыркаясь, стуча о решетчатые конструкции, – крохотное, словно оброненное яйцо. Внизу оно распухло на мгновение, обернулось пронизанным темными жилками огненным шаром, похожим на мозг. Башню тряхнуло, как никогда раньше. Другой шаттл, на котором прибыли Флойд с Ожье, съехал к середине площадки. Чуть больше наклон, еще толчок, и он тоже полетит вниз.

– Наше средство эвакуации сделало большой бабах, – меланхолично заметил Флойд.

– Остался другой шаттл. Мы поймем, сможет ли он лететь, когда проберемся в него. Но тогда вернуться к нашему убежищу уже не сможем.

– Я готов рискнуть.

– Коли так, пошли.

Ожье выскочила из-за укрытия, Флойд – сразу за ней. Они шагали пригнувшись, чтобы удержаться на ногах под ураганным ветром. Ожье снова принялась стрелять с нечеловеческой быстротой и точностью. Иногда даже не смотрела в направлении выстрела, но поражала цели безошибочно. Правда, не нанесла серьезного ущерба двоим оставшимся програм – или пистолет уже не выдавал прежней мощности, или они усилили защиту. Но по крайней мере большой корабль им уже не помогал. Прогры двигались к шаттлу лайнера, опять соединив броню, выдвигая серебряный отросток, чтобы перекрыть доступ к двери. Щупальце извивалось, пульсировало, его оконечность расширялась, преграждая путь. А пара меньших щупалец поползла к Ожье и Флойду, трепеща над ними, словно болтающиеся швартовочные канаты. Ожье не прекращала огня, целясь в канаты и в то место, откуда они появились. Точность оставалась безупречной, но Флойд видел, что спутница экономит боеприпасы. Теперь она могла лишь отгонять меньшие щупальца.

– Они уже истощены, – процедила Ожье, переводя дыхание. – Не могут растягивать броню до бесконечности. К сожалению, у меня кончается заряд.

Им, спрятавшимся за кучей покореженного металла, оставалась всего дюжина шагов до шаттла. Большое щупальце по-прежнему блокировало дверь. Через него не прорвешься. Достаточно вспомнить, что оно сделало с Кассандрой…

– Не сдаваться же, – буркнул Флойд.

– Мы и не собираемся. Но разряды малой мощности бесполезны. В оружии осталось энергии на шесть нормальных выстрелов. Или на один мощный луч. Вот он-то мне и нужен. Пистолет расплавится, но это теперь не важно.

– Делай, как считаешь нужным.

– Их это не убьет, но энтузиазма поубавит. – Она переключила пистолет и предупредила: – Что бы сейчас ни случилось, мчись со всех ног к люку. Запрыгивай в корабль и стартуй. Не жди меня, если я не побегу вслед за тобой.

– Без тебя я никуда.

– О тебе позаботятся машины. Но лучше надеяться, что до этого не дойдет.

Канаты взметнулись над головой, полетели вниз, истончаясь, превращаясь в длинные клинки.

– Если хочешь что-то сделать, сейчас самое время, – посоветовал Флойд.

Ожье вытянула руку с пистолетом, прицелилась в слившиеся тела прогров. Оружие извергло мощный луч, кинжалом врезавшийся в сочлененные фигуры, испаряя слои серебристого вещества. Пистолет полыхнул огнем, засветился, раскаляясь. Она удержала его, плавящийся, роняющий капли металла, до конца стрельбы, затем отшвырнула, рыча от боли.

– Беги! – крикнула она.

Финальный выстрел, очевидно, нанес противнику большой вред. Броня заколыхалась вокруг прогров, словно потревоженный студень. Острые тонкие щупальца втянулись назад, большое щупальце у двери оторвалось и задергалось, свиваясь и развиваясь, будто обезглавленная змея. Проход к двери был свободен. Флойд кинулся туда, потянул за угловатую полосатую рукоять, предназначенную для открывания снаружи. К его большому облегчению, дверь скользнула вверх, ушла в корпус. За ней была шлюзовая камера.

Флойд оглянулся, надеясь увидеть Ожье.

Но ее не было рядом. Она почти не сдвинулась с места, откуда стреляла. Лежа на боку и откинув почерневшую, изуродованную руку, пыталась ползти – медленно, мучительно, по сантиметру.