– Весьма наивное стремление! – бросил Санш со свойственной ему резкостью, на которую уже никто не обижался.

Подружка Альберика кивнула:

– И правда, крайне наивное. Однако дело пошло, по крайней мере поначалу. Союзные государства постепенно росли, объединяя соседей и дружественные нации, беспрестанно создавая новые культуры или изменяя старые, раздвигая границы и сглаживая разногласия, уменьшая расслоение и наращивая обмены. Разумеется, изначальный импульс основывался на экономических предпосылках, но коммерческие обмены в конце концов позволили народам лучше узнать друг друга и установить более тесные связи. Разумеется, некоторые страны ожесточенно цеплялись за свои границы или же за старые притязания, однако никто не сомневался, что и эти нации рано или поздно присоединятся к союзным. Повсюду идеалисты начали верить в осуществление древней как мир утопии: в конец национализма. Один-единственный народ на земле: человечество.

– И ничего не получилось, – лаконично заметил Паскаль.

Клотильда, боком сидевшая на стуле, слегка обратившись влево, чтобы смотреть на Юс’сура, повернулась к Паскалю и положила ладони на стол.

– Да, – с горечью подтвердила она. – Кому, как не нам с вами, это знать. Первые волнения начались в середине века. Столкнувшись с мощным подъемом всевозможных объединительных сил, сторонники общинных принципов медлили с ответом, но он оказался невероятно жестоким. Многие террористические организации перегруппировались, и в две тысячи пятьдесят пятом году было объявлено о создании международного союза сепаратистов и фундаменталистов, что поставило все нации мира перед новым врагом: Объединенным фронтом освобождения. Акции, предпринимаемые ОФО, отличались все нарастающей жестокостью и применяли весь накопленный теневыми солдатами за многие десятилетия арсенал террора и партизанских войн. Угон самолетов, бомбы в общественных местах, захват заложников, массовые отравления, спонтанные убийства, камикадзе; печально длинный список.

– Я никогда ничего не слышал об ОФО, – задумчиво нахмурившись, вмешался Танкред.

– Ничего странного, – заверила Клотильда. – Упоминания о нем были тщательно изъяты из официальной истории. Это воплощение зла показалось нашим властям слишком двусмысленным. Капиталисты-безбожники и космополиты выглядели куда более действенной страшилкой.

– И никто ничего не мог поделать, чтобы остановить волну террора?

– Ценой ужесточения законов некоторым странам удалось обуздать это явление, другие же, напротив, оказались совершенно неспособны справиться с ситуацией. В две тысячи пятьдесят седьмом году Объединенная Корея столкнулась с широкомасштабной партизанской войной, которая закончилась путчем, позволившим прийти к власти фанатикам из неомаоистского крыла ОФО. В две тысячи пятьдесят восьмом Пакистан попал в руки исламистов Кашура, который, воспользовавшись анархией, царящей в Индии после гражданской войны, аннексировал провинцию Раджастан. В том же году демократическая республика Китай в свою очередь столкнулась с массированным наступлением движения неомаоистов, которое отныне располагало всей материально-технической базой Кореи.

Панамериканская конфедерация, союзник китайской республики, угрожала вмешаться в конфликт и таким образом навлекла на себя громы и молнии фундаменталистских террористических организаций Среднего Востока. Недавно образованная кораническая индо-пакистанская республика предложила новой Корее свою поддержку, а саудовские и иранские сепаратисты, стремясь захватить власть, начали совместные выступления против собственных правительств. Год спустя ОФО сумел объединить все движения и стал обладателем части, которую я бы назвала значительной, всех военных средств массового уничтожения, существующих на земном шаре.

В две тысячи шестидесятом ситуация стала взрывоопасной, игры межконтинентальных альянсов в случае наступательных действий грозили вызвать ужасающую цепную реакцию. Пацифисты без устали организовывали крупномасштабные демонстрации против неминуемой войны, а террористы отвечали им смертниками с бомбами. Пароксизм был достигнут в декабре, когда от взрыва сдвоенной сферической бомбы, устроенного очередным камикадзе в Амстердаме во время демонстрации за мир, погибло семнадцать тысяч человек.

– Господи, какой ужас, – выдохнул Сильвио, прикрыв рот рукой. – И как мир отреагировал на эту гнусность?

– Мир был бессилен перед Объединенным фронтом освобождения. В любом случае дни планеты были сочтены. Менее чем через год, двадцать восьмого сентября две тысячи шестидесятого года, произошла Война одного часа.

Клотильда ненадолго умолкла и налила себе воды. Начинала она рассказ тоном обычной беседы. Но, увлеченная темой, заговорила взволнованным громким голосом, который привлек тех, кто сидел за другими столами. Теперь молодую женщину слушали человек двадцать.

– В тот день недавно обретшая независимость провинция Раджастан послала свои баллистические ракеты на Китайскую демократическую республику с намерением обеспечить неомаоистам решающее преимущество. Это был первый акт самой страшной трагедии в истории человечества. Страны – союзницы Китая в свою очередь предприняли тактическую атаку на Раджастан, вызвав военный отпор наций, дружественных этой воинственной провинции. Как пороховая дорожка, ответные репрессивные меры распространялись от страны к стране в зависимости от международных договоров и со скоростью сверхбыстрой правительственной связи.

За один час почти все активные ядерные и бактериологические боеголовки на земле, в море и в пространстве были выпущены по воюющим сторонам. Семьдесят процентов человечества погибло от взрывов или их последствий. Кроме нескольких зон на восточном побережье, где остались группы выживших, Северная Америка была полностью опустошена, Канада выжжена. Хотя юг континента тоже не пощадило, целых и незатронутых радиацией районов там было больше, чем на севере. Некоторые из них, расположенные вне ветровых потоков, должны были оставаться пригодными для жизни еще несколько лет.

Азия и Средний Восток были обращены в пепел смертельным градом бомб, упавших с неба и повлекших разрушения от русского полярного круга до Бирмы и от Кореи до Турции. Только часть субтропической Индии, далеко к югу от Бомбея, пережила катаклизм. Если Индонезия заплатила тяжкую дань радиоактивным облакам, принесенным пассатами, близкая Австралия все-таки ускользнула от этой дрейфующей отравы.

Юг Африки, недавно объединившийся в неустойчивую Черную федерацию, перенес интенсивную бомбардировку ОФО бактериологическими бомбами, и половина его населения погибла в муках от супероспы и военной Эболы. Единственной областью на земном шаре, которая не была серьезно и надолго опустошена Войной одного часа, оказалась Европа.

– А почему? – спросил Паскаль. – Они были защищены лучше, чем остальные?

– Вовсе нет. Прежде всего по политическим причинам. Большая Европейская конфедерация не была полностью включена в сложную игру воспламенивших весь мир союзов и оборонных договоров. Кроме того, Европа избежала части предназначенного ей убийственного удара по чисто техническим причинам. Теперь мы знаем, что в своем апокалиптическом безумии ОФО перенаправил один из боевых спутников над Европой и нацелил свои стрелы Немезиды на европейские столицы. Однако из-за неожиданной неисправности адская машина выпустила все семьсот термоядерных боеголовок в Атлантический океан, ровно на шестидесятой параллели, вызвав тем не менее разрушительное цунами на шотландских берегах.