Поэтому я сижу с закрытыми глазами и мысленно прокручиваю свой рискованный план.

Снова, снова и снова.

Прошло две недели с тех пор, как исчезла Бэрроу, неделя с тех пор, как мой жених стал королем, и несколько дней с тех пор, как я в последний раз видела Элейн. Впрочем, воспоминание о ее прохладной гладкой коже всегда со мной. Но она далеко, за пределами моей досягаемости. Ей велели ехать обратно в Разломы, подальше от опасности.

Кэл позволил бы мне оставить Элейн здесь. Если бы мой отец согласился.

Несмотря ни на что, мы начинаем друг друга понимать. Забавно, но когда-то я мечтала о такой жизни. Король, который не станет лезть в мои дела. Теперь это большее, на что я могу надеяться – и одновременно тюрьма. Мы в ловушке оба, отделены от тех, кто нам дороже всего. Он не может вернуть Мэру, а я – Элейн. Только не теперь, когда на горизонте маячат Озерные королевы и вторжение неминуемо. Я не стану рисковать ее жизнью ради пары дней собственного комфорта.

Мои апартаменты во Дворце Белого огня предназначены для королевы – и они по-прежнему напоминают об Айрис Сигнет. Все синее, синее, синее, от занавесок и плюшевых ковров до цветов, которые в каком-то непристойном количестве вянут в хрустальных вазах. Поскольку слуг стало меньше, уборка комнат идет медленнее. В конце концов большую часть занавесок оборвала я сама. Они так и лежат в гостиной кучей сине-зеленого шелка, собирая пыль.

Длинный балкон, выходящий на реку – единственная возможность отдохнуть от Айрис, иноземной принцессы, которая еще вернется, чтобы убить нас всех. Но даже здесь, стоя лицом к солнцу, я не могу прогнать мысль об этой нимфе. Внизу течет Столичная река, разделяющая город Археон на две части. Я пытаюсь не обращать внимания на плеск воды, хоть она и спокойна. Чтобы отвлечься, принимаюсь заплетать волосы, убирая серебряные пряди с лица. Просто, но действенно. Чем туже коса, тем суровей и решительней я.

Сегодня я намерена немного потренироваться, поделать обычные упражнения. Побегать, может быть подраться с Птолемусом, если он захочет. Я внезапно жалею, что здесь нет Бэрроу. Она – сильный противник и отличный партнер по спаррингу.

И с ней проще иметь дело, чем с моей матерью.

Удивительно, что та еще не прибежала, как часто бывало в последние дни. Мама понуждает меня заниматься делами, более подобающими королеве, как она выражается. Но сегодня я не в силах очаровывать и устрашать, особенно ради нее. Родители хотят, чтобы я привлекла на нашу сторону больше Серебряных, обратила себе на пользу верность, в которой они поклялись Кэлу. Приманила союзников, спасла крыс с тонущего корабля.

Отец и мать желают, чтобы я стала его королевой – в том же смысле, в каком Айрис была королевой Мэйвена. Змея в супружеской постели, волк рядом. Тем временем мои родители будут собирать силы и ждать удобной минуты. Хотя я не люблю Кэла и никогда бы не полюбила, это отчего-то кажется мне недостойным.

Но если Анабель и Джулиан разыграют свои карты…

Понятия не имею, к чему это приведет.

Я как будто стою посередине моста, подожженного с обоих концов.

«Мост».

Я опускаю руки, оставив косу недоплетенной, и смотрю на массивную конструкцию, переброшенную над рекой. Дальняя половина Археона сверкает в лучах восходящего солнца, многочисленные здания увенчаны стальными и бронзовыми хищными птицами. Все как будто в порядке. На улицах полно транспортов и горожан. На мосту тоже людно – все три уровня оживлены. Меньше обычного, но это ожидаемо.

Мое внимание привлекают опоры моста и вода, которая плещет вокруг них. Она спокойна и движется с обычной скоростью. Но то, как выглядит течение у волноломов…

Река течет не в ту сторону.

И уровень поднимается.

Я бегом миную спальню и смежные комнаты, ничего не видя перед собой, пока не влетаю в покои Птолемуса. Запертая дверь распахивается и повисает на искореженных петлях. Я едва слышу собственный голос, когда зову брата. Шум в голове слишком громок, он заглушает все, кроме холодного и едкого прилива адреналина.

Полуодетый Птолемус вываливается навстречу мне из спальни. Я замечаю смятые простыни на кровати у него за спиной и иссиня-черную руку. Она движется и исчезает из виду – Рен Сконос торопливо одевается.

– Что случилось? – спрашивает брат.

Глаза у Толли расширены от ужаса.

Я хочу бежать. Кричать. Драться.

– Вторжение началось!

– Но как? Как они могли перебросить армию без нашего ведома?

Птолемус с трудом успевает за мной, пока мы бежим по дворцовым коридорам. Галереи, салоны, приемные, бальные залы сливаются перед глазами. Через несколько часов все это может быть разрушено. Сожжено, утоплено, просто стерто с лица земли. На мгновение я представляю тело брата, изломанное, распростертое на узорном мраморном полу. Лужа крови напоминает зеркало. Я моргаю, отгоняя жуткую картину. И чувствую вкус желчи во рту.

Я бросаю взгляд на Птолемуса – живого, дышащего, в своих доспехах похожего на башню – хотя бы для того, чтобы убедиться, что он еще здесь. Рен, в форме целительницы, следует за нами. Надеюсь, следующие несколько часов они будут рядом. Я бы привязала ее к брату, если бы могла.

– Мы следили за их цитаделями, – говорю я, стараясь не сбиваться с мысли. – Мы видели, что Озерные собирают силы и к чему-то готовятся, но не знали, когда ждать удара.

Рен отвечает – ровным, но отнюдь не успокаивающим тоном:

– Они, видимо, обошли с севера. По суше.

– Без Алой гвардии у нас в Озерном крае не так уж много глаз, – выругавшись, добавляет Птолемус, когда мы сворачиваем в очередной раз, направляясь к тронному залу.

Родители еще не нашли нас, а значит, они на совете. Очевидно, они уже в курсе.

Стражи-Лероланы открывают перед нами дверь, взявшись своими смертоносными руками за массивные лакированные панели. Мы заходим вместе, все трое, держась сомкнутым строем на тот случай, если Озерные уже проникли в город. Моя способность гудит и растягивается, готовясь перехватить любую случайную пулю. Я пересчитываю заряды в ружьях охраны, пока мы пересекаем зал.

На возвышении, где стоит трон Кэла и кресла его дяди и бабушки, собрались члены королевских семей. Наши родители здесь – отец, как обычно, в доспехах. Солнечный свет отражается от них при каждом движении, и смотреть на него почти больно. Мама одета скромнее – доспехов на ней нет, но она не безоружна. Ларенция Серпент временно отказалась от своей любимой пантеры, хоть та и прекрасный охотник. Рядом с ее креслом сидят два мохнатых волка; уши и носы у них подергиваются. Выглядят они зловеще. Эти твари умеют не только драться, но и выслеживать врага. Никто не застанет мою мать врасплох, пока в ее распоряжении такие слуги.

Джулиан Джейкос и королева Анабель сидят по бокам от Кэла. Бабушка короля явно готова к битве: ее маленькое крепкое тело затянуто в оранжевый, как пламя, мундир, поверх которого надет удобный панцирь. Руки обнажены, на них нет даже обручального кольца. Джулиан ничем не защищен. Его глаза обведены темными кругами – судя по всему, он провел ночь без сна. Он держится ближе к племяннику, на расстоянии нескольких сантиметров. Не знаю, кто из них кого оберегает.