Я едва слышно засмеялся. Ее ирония от меня не ускользнула.

Мы уже не были мальчиками в толстовках. Пора было вновь представить себя Тандер-Бэй.

Час спустя я туже затянул свой галстук, надел узкие кожаные перчатки и направился через входную дверь к одному из мотоциклов, подготовленных Майклом. Не знаю, все ли байки принадлежали ему, но сегодня вечером выбор пал на них, потому что улицы городка не подойдут для наших машин.

Проверив, надежно ли лежал в моем нагрудном кармане кинжал, я оседлал мотоцикл, стоявший возле Майкла. Я не до конца понимал, зачем взял холодное оружие, но нас связывала общая история. Почему бы и нет?

– Залезай, девочка, – сказал Уилл. – Давай.

Оглянувшись через плечо, я увидел, как Алекс, широко улыбнувшись и покачав головой, села на байк сзади него.

Кай с Бэнкс взяли четвертый мотоцикл, а Лев и Давид прикрывали нас на «Гелендвагене» Майкла.

Уинтер вышла из дома, держась за локоть Рики, которая подвела ее ко мне. Я взял девушку за руку, пока она ощупывала сиденье второй.

Мои губы растянулись в улыбке. Глаза Уинтер были завязаны прозрачной красной лентой. Я все равно видел их под тканью, но для нее такая маска была идеальна, потому что не мешала другим органам чувств, с помощью которых она ощущала окружающий мир.

– Ты знаешь, что должна будешь сделать?

Забравшись на байк с маленьким рюкзаком за плечами, Уинтер ответила:

– Просто дай мне сигнал, когда.

Она обхватила мою талию. Сняв маску, висевшую у меня на запястье, я натянул ее себе на макушку, после чего бросил взгляд на Майкла и Рику. Она уже сидела сзади него и надела свою маску.

– Твой отец тоже там будет, – предупредил я парня.

Он тихо засмеялся, завел мотоцикл и газанул на холостом ходу.

– Всему свое время.

Опустив маски на лица, мы все сорвались с места.

Чертовски верно.

* * *

Все складывалось очень удачно.

Публичное место. Никаких детей. Шум и суматоха.

По-видимому, за последние несколько лет разлука смягчила сердца жителей Тандер-Бэй, тоскующих по Всадникам, и они решили организовать собственные празднования Ночи Озорства.

Ранним вечером состоялся парад в честь Хэллоуина с карнавалом для детей, но после десяти начался комендантский час – всех, кто младше шестнадцати, отправили по домам.

Чтобы взрослые могли поиграть.

Музыкальные группы выступали в нескольких пабах, на улицах разливали алкогольные напитки. Городская площадь превратилась в один большой мрачный готический цирк с торговыми лавками, игровыми автоматами, трюкачами и перформансами. Все вокруг было в декорациях, люди наряжались в костюмы, наличие масок приветствовалось. Ходили слухи о более развратных частных мероприятиях, попасть на которые можно только по приглашению. Праздник даже начинал привлекать жителей соседних городов.

Это все было довольно… мило.

Ничего плохого, если кто-то хотел потусить с друзьями за бокальчиком пива, но это не настоящая Ночь Дьявола. Эти люди просто надевали черное в качестве костюма.

Для нас же маскарад – возможность показать истинных себя.

Мы остановились на светофоре – центр городка виднелся впереди, – и обменялись взглядами, проверяя свою готовность.

Прибыть. Отвлечь. Напасть. Таков был план.

Приподняв маску, я оглянулся на Уинтер.

– Ты готова?

– Словно шар для боулинга, – она повторила инструкции Рики по поводу ее роли в сегодняшнем деле.

Я почувствовал, что девушка перевесила рюкзак вперед. Так ей будет легче до него дотянуться. Потом опустил маску, сжал бедро Уинтер и поддал газу вслед за остальными.

Народ заполонил столики кафе, бары, тротуары, собирался группами у торговых стендов на тротуарах. Хотя дороги оказались более-менее пустыми, ведь парад закончился несколько часов назад.

«Me Against the Devil» гремела из динамиков на площади, где танцевали и прыгали старшеклассники со студентами. Подождав еще пару секунд, мы сорвались с места. Уинтер держалась за меня одной рукой, вторую засунув в рюкзак.

Пронзительный рев наших двигателей заглушил все остальные звуки, люди поднимали головы, оборачивались, пока я в паре с Уинтер, а Майкл с Рикой объехали площадь по периметру, преодолевая повороты на скорости под крики и одобрительные возгласы зрителей. Кай и Уилл ехали помедленнее, на ходу проверяя обстановку в таверне «Белый Ворон».

Ветер бил в лицо. Я цеплял полицейские машины, припаркованные на обочинах. Рика достала пейнтбольный маркер и направила его дулом вверх. С Майклом во главе мы еще раз обогнули площадь.

Раззадоренный музыкой, я сжал рукоятки и рванул вперед.

На старт, внимание и… Я дважды похлопал по правой ноге Уинтер.

Она выдернула чеку дымовой шашки и запустила ее правой рукой, словно шар для боулинга. Прокатившись по улице и извергая зеленый дым, та ударилась о тротуар.

Люди восторженно кричали, в то время как столпы дыма поднимались в воздух, заволакивая все вокруг.

– Я справилась? – поинтересовалась девушка, прильнув к моему уху.

– Превосходно.

Как бы мне хотелось, чтобы она могла это увидеть. Свернув влево и с визгом затормозив, я похлопал ее по левой ноге. Однако она уже держала другую шашку наготове.

Выдернув чеку, Уинтер бросила шашку левой рукой. Та закатилась под машину, откуда повалил фиолетовый дым.

Я двинулся дальше, услышав ее смех, вилял из стороны в сторону, подначивая толпу. Неподалеку заметил копов, которые терпеливо наблюдали, наверняка гадая, как далеко позволят нам зайти.

С тротуара послышался крик парня:

– Пейнтбол?!

Посмотрев в том направлении, я увидел огромную красную кляксу на его сером свитере в районе груди.

Засмеявшись, он указал пальцем:

– Ты так просто не отвертишься, Рика! Я знаю, что это твоих рук дело!

Я тоже посмеялся, после чего погнал вперед. Мы разбрасывали шашки, а Лев и Давид управляли дронами, из которых сделали темных жнецов с черепами вместо лиц и в черных балахонах. Летая над площадью, они распугивали зевак.

Нам удалось привлечь всеобщее внимание. Клубы дыма создавали туманную завесу, затруднявшую видимость.

Когда я похлопал по левому бедру Уинтер, она запустила очередную шашку с розовым дымом. При следующей остановке я подал знак слева, и на тротуар покатилась шашка, распыляющая красный дым.

Четыре угла площади окутали разноцветные облака. Рика пару раз выстрелила краской на брусчатку перед витринами ее семейного магазина.