Него, верит в то, что после смерти мы встретимся с Ним и с теми, кто нам дорог. Тогда почему мы чувствуем огромную, разрывающую душу боль, если у кого-то из нас эта душа еще существует?

Крик отнял силы, и где-то внутри меня лопнула натянутая струна. Я заплакала от огромного и слишком тяжелого для меня чувства горя. Не просто заплакала… Я кричала, не в силах больше контролировать ни себя, ни свою боль. Когда слезы иссякли, боль свернулась в клубок и спряталась в глубине моего сердца, еще не умершего, но уже неживого. Ее острые зубы крепко вцепились в истекающую кровью плоть, и я вдруг поняла, что ничто, даже время, не сможет ее извлечь оттуда. А потом я спросила себя: «Кто из них умрет первым — боль или сердце, когда милорд исполнит свое обещание?».

Я села в тот день за клавиатуру с одним единственным воспоминанием — комната, в тишине которой милорд спросил меня: «Кто из них умрет первым, Лиина?»…

Это случилось в самый разгар Южного конфликта — наши первые потери и потери в армии милорда. Отсутствие договора о мире между двумя крупнейшими державами и явное нежелание милорда начинать переговорный процесс привели к тому, что правители других территорий так и не выразили своего официального отношения ни к Элидии, ни к Эльдарии.

Таким образом, потенциальный союзник сегодня завтра легко мог превратиться в противника, а предполагаемый противник — стать союзником. В определенном смысле у милорда, как и у принца Дэниэля, были развязаны руки в принятии решений о завоевании новых территорий. Я же могла их сдерживать только в вопросах войны между Элидией и моей страной, поскольку они дали слово друг другу, но не целому миру.

Спустя несколько месяцев после своего выздоровления милорд сказал мне, что во время посещения свободных земель — так называли в народе Южные провинции Тэнии, так и не завоеванные милордом, он принял решение привести к присяге народы, населяющие юг Тэнии.

Его решение не только нарушало устоявшиеся традиции, но и могло привести к началу войны. Вторжение на свободные земли непосредственно затрагивало интересы принца Дэниэля, поскольку определенная часть южных территорий Тэнии граничила с землями Эльдарии и Ночными Западными землями, и лишь не более одной трети — с землями Элидии. По сути, Юг являлся буферной зоной между двумя крупными государствами.

Южные земли Тэнии, жившие обособленной и нейтральной ко всем правителям жизнью, не присягали никому и никогда. Однако к услугам воинов, рожденных на свободной земле, прибегали все известные правители, ибо эти воины славились своим мастерством. Они были чем-то вроде наемников и служили тому, кто им платил. Их было немало в армии принца Дэниэля.

Наемники не клялись в верности правителям, которым служили, но клялись в преданности своим командирам. В свою очередь и принц Дэниэль и милорд прекрасно понимали насколько важно поручать командование этими людьми тем военачальникам, кто уже поклялся в верности им самим. И все же это не всегда удовлетворяло тех, кто был облечен достаточной властью для объявления войны всем и вся. К тому же командиры наемников были людьми и умирали, как и все люди, что давало воинам юга возможность требовать пересмотра заключенных соглашений.

Народы Южных провинций не стремились к объединению, и каждый город или любой населенный пункт жили своей обособленной жизнью, самостоятельно выбирая органы власти или своего руководителя. Так что, на Юге можно было встретиться не только с местными правителями, но даже с неким подобием демократии. Люди этих земель обладали свободой и выбором, в отличие от тех, кто не мог изменить свою жизнь, единожды поклявшись своего принцу или магистру, и потому их называли свободными.

Решение милорда прозвучало для меня, как гром среди ясного неба, поскольку последние пару месяцев я пыталась уговорить его начать переговоры с братом об условиях нового мирного соглашения или хотя бы определить предварительные сроки их начала. И я не могла представить себе, что милорд обдумывает вовсе не это, а затевает очередную войну, подгоняемый жаждой крови, больше не желающей отдыхать.

В тот день мы наговорили друг другу слишком много лишних слов, и большая их часть принадлежала мне. Я даже вспоминать о них не хочу, поскольку последующее решение приняла в гневе и разочаровании. Ссора с милордом нарушила хрупкое равновесие, сложившееся в наших отношениях. Мы поругались, словно двое влюбленных, а не два разумных человека, и снова расстались на довольно долгое время. Я вернулась к принцу Дэниэлю и последующие события, связанные с разрешением Южного конфликта, заставили меня принимать решения, которыми я не горжусь. Я хотела бы все забыть, но не могу, и теперь понимаю, насколько пророческими были слова сэра Гаа Рона и милорда, ибо я научилась убивать, а мое умение в какой-то мере убило и мою настоящую душу…

Несмотря на то, что конфликт между Элидией и свободными землями не привел к войне, и впереди нас ждало еще целое десятилетие мира, крови было пролито много. И я постаралась для этого ничуть не меньше самого милорда, ибо сделала то, что сделал в свое время милорд — предала смерти человека, пытавшегося его убить. Это было моим долгом и моей обязанностью — привилегией по статусу и праву повелевать. Иногда я даже верю в то, что спасла многие жизни, пожертвовав малым, спасла честь принца Дэниэля. Но этот мир все равно сделал из меня убийцу, и я чувствую, что сама и по собственной воле приставила дуло пистолета к чужому виску и нажала на курок. Храни, Боже, людей, облеченных огромной властью, чтобы им никогда не пришлось отдавать приказы о физическом уничтожении других людей, а нам никогда не пришлось бы исполнять их…

Милорду не удалось реализовать свои планы до конца. Он успел вторгнуться в пределы границ города Гоон Ри, но основная часть населения успела покинуть свои дома и раствориться в бескрайних и дремучих лесах Юга. Когда армия милорда вошла в город, он был пуст, как и десятки других населенных пунктов. Не с кем было воевать и некого было приводить к присяге. Но чем дальше милорд продвигался вглубь свободных территорий, тем больше столкновений возникало между жителями Юга и воинами милорда. И каждая сторона уже хоронила своих мертвецов.

Для принца Дэниэля основная проблема заключалась в том, что часть его воинов была родом из Южных провинций, и они хотели оставить службу и вернуться домой. Дэниэль мог решиться на то, чтобы ослабить собственную армию, отпустив их, если бы не одно «но». Воины