внимание ее и Делуки «образ жизни». Не нужно быть «гением», чтобы понять, что такое Патти. Балиунас повторил ненормативную лексику, вменяемую Патрисии в показаниях: «Отъебись, засранец! Отъебись, задрот!»

– Это она, – сказал присяжным прокурор.

Еще он вспомнил сигареты. «Везде, где Патти», там сигареты «More». «Во взятом взаймы автомобиле, «Олдсмобиле», в пепельнице». (Какой в этом смысл, к чему это было сказано? «Взятый взаймы автомобиль» – «Олдсмобиль», Патрисия одолжила или арендовала у матери, и она жила в квартире, где были пепельницы. Почему ее окурки не должны быть во всех этих местах?)

– Если вы скажете себе: а может, ее там не было? – выдвинул гипотезу Балиунас, – как, вы думаете, эти автомобили ехали? (Ответ на это, без сомнения, есть. Там должен быть еще один водитель. Или больше.)

Но «предположим, что ее там не было. Предположим, что Делука сделал все сам. Неужели она не хотела этого сделать? Разве она не попросила его сделать это? Неужели она с ним не сговорилась? Если да, то была она там или не была, с точки зрения закона никакой разницы нет. Если она участвовала в планировании, если она помогала, поощряла, подстрекала, она в равной степени виновна». (Верно. То же самое можно было сказать о Лэнни Митчелле и Романе Собчински, если бы штат не решил сделать исключение в их случаях.)

Балиунас рассматривал «их поведение после этого». Как еще, спросил он, могли они поступить? Отмени Патти свое собеседование по трудоустройству, а Делука вместо работы останься дома, возник бы вопрос: «Где они были накануне?»

О почтальоне, видевшем по дороге двух незнакомцев. «Каков смысл его показаний? Никакого».

Лэнни и Роман – использовали ли они Патти Коломбо? «Она использовала их – или пыталась! Но была одурачена этими двумя идиотами, которые носили оружие, изображали крутых парней, говорили крутые речи».

Делука, утверждал прокурор, также манипулятор. «Он использовал Джой Хейсек. Использовал Берта Грина. Использовал Клиффорда Чайлдса. Но его обманули, потому что старина Клиффорд забрал деньги Делуки и сбежал». Делука даже «использовал свою жену и детей». (Балиунас забыл одного человека – Патрисию, ее Делука начал использовать уже три месяца спустя после ее шестнадцатого дня рождения. Практически все, кто не любит Патрисию Коломбо, игнорируют этот факт.)

Вечерние поездки по понедельникам, когда, по свидетельству Берта Грина, он подвозил Патти три недели подряд? «Патти Коломбо фабриковала три выезда! Никаких киллеров никогда не было, и никаких встреч с ним не планировалось. Это было сделано, чтобы Делука сильнее «разнервничался», пока в конце концов не сказал: «Нам надо сделать это самим». (Здесь Балиунас противоречил показаниям своих собственных свидетелей: Делука не говорил «в конце концов нам надо сделать это самим». По свидетельству как Джой, так и Берта, он говорил это в течение нескольких недель, возможно, нескольких месяцев, едва ли не упиваясь идеей. Всякий раз, смотрясь в зеркало и видя шрамы на губе и подбородке, он должен был все сильнее и сильнее ненавидеть Фрэнка Коломбо.)

В действительности, как признал Балиунас, было «много интересных маленьких поворотов, мелочей, которые постепенно накапливались».

В заключение он сказал: «Дамы и господа, не дайте им вас использовать. Не дайте им выйти из зала суда, перешагнув через обугленные останки Фрэнка Коломбо, Мэри Коломбо, Майкла Коломбо. Дамы и господа, не дайте им этого. Спасибо».

На странице 11 915 протокола судебного заседания закончилось заслушивание свидетелей, представление доказательств, все многочисленные ссоры между адвокатами и заключительные речи обеих сторон.

Заключительные дебаты начались в девять часов утра, а уже давно прошло время ужина. Это было 1 июля 1977 года.

Фрэнк, Мэри и Майкл были мертвы один год, один месяц, три недели и шесть дней.

45

Июль – сентябрь 1977 года

ПАТРИСИЯ КОЛОМБО, ЛЮБОВНИЦА, ПРИЗНАНА ВИНОВНОЙ

На вынесение вердикта у жюри ушло всего два часа.

Все произошло в один долгий, казавшийся бесконечным день – в тот же самый день, когда адвокаты обеих сторон выступили с заключительными речами. После выступлений адвокатов судья Пинчем зачитал присяжным заранее подготовленные инструкции. Формальным, точным языком он дал юридические определения таких слов и терминов, как «виновность», «невиновность», «презумпция невиновности», «свидетельство», «установление фактов», «убийство», «сговор» и «разумные сомнения». Он предупредил жюри о необходимости «отдельного рассмотрения» каждого из обвиняемых. Он напомнил присяжным, что они должны быть единственными судьями, оценивающими достоверность показаний свидетелей, которых они заслушали. И он наметил для них возможные вердикты, к которым они имели право прийти в соответствии с законом. Затем, незадолго до 21:00 вечера, он отправил их в совещательную комнату. Суд решил дать им поработать три часа, пока заключительные речи еще свежи в их памяти, и, если к полуночи они вердикт не вынесут, отправить их по домам и позволить им возобновить работу в субботу утром.

Но в 22:55 вечера старшина присяжных сообщил приставу через двери, что они пришли к единому мнению. Удивленный судебный пристав поспешил доложить об этом судье Пинчему.

«Приговор был вынесен с поразительной быстротой, – сообщила «Сан-таймс» на следующее утро. – Судебный персонал и адвокатов вылавливали в здании. Прошло еще сорок пять минут, прежде чем решение удалось огласить».

Когда Патрисию и Делуку вернули в зал суда, Делука ее ободряюще обнял. Некоторые говорили, что он выглядел почти самоуверенно, как будто быстрое решение означало оправдательный вердикт. Один репортер изумленно покачал головой и сказал: «Посмотрите на этого парня. Он и вправду считает, что присяжные ему поверили!»

Когда за двадцать минут до полуночи все наконец были на своих местах, судья Пинчем спросил:

– Мистер Форман, присяжные вынесли вердикт?

– Да, – последовал ответ.

Вердикт был вручен судье, изучен, затем передан секретарю суда для оглашения. Он был обвинительным.

Обвинительным по всем пунктам. Обвинительным во всем. Виновны, виновны, виновны – это слово зачитывалось снова и снова. Признаны виновными в убийстве, трижды она, трижды он. Признаны виновными в подстрекательстве к совершению убийства, трижды она, трижды он.

Патрисию приговор ошеломил. Сдерживая слезы, она резко упала в кресло, и Билл Свано быстро потянулся ее поддержать. На лице Делуки, как писала на следующий день «Дейли ньюс», «была та же слабая улыбка, которую он демонстрировал» на протяжении большей части судебного разбирательства.

Бернард Кэри, заместитель прокурора штата в округе Кук, на которого работала команда обвинения и который в последний день судебного процесса пришел со своими детьми, заявил прессе, что он «предсказывал, что [присяжные] вернутся [к] 22:30». Его обоснование: дело «настолько хорошо представлено, что присяжным было нетрудно принять решение». Когда его спросили, были ли убийства Коломбо «более жестокими, чем убийство