его рода. За деньги, конечно. Пацан ведь последний законный наследник знаменитого в Силетии рода.

Много, видать, за голову пацана обещано, если только солдатам за его поимку пять балеров давали. Я, кстати, возьми и спроси: «А не боишься ли ты, что я тебя выдам твоим врагам?».

- Нет, совсем не боюсь, - ответил пацанчик, - одно дело местный эрграсс, ему за меня денег отвалят, другое дело ты. И денег тебе не дадут, да и самого схватят.

И начал малец у меня допытываться, кто я, да откуда. Если благородный, то почему без коня и меча на поясе нет? А что говорить-то? Хотя сказать надо. Малец-то передо мной все излил, все свои тайны рассказал. А я врать или отмалчиваться буду? Хотя всю правду говорить нельзя. Даже часть ее. Но и отмалчиваться нельзя.

- Кто я? Зовут меня Вук, Вучко. Я тоже сирота. Мне пятнадцать лет, - начал я рассказывать про себя.

- Пятнадцать? – пацан хитро прищурился. – Ну-ну. Лучше четырнадцать сказать. Мало ли как будет.

Я вначале не понял, к чему он это говорит, а пацан продолжил:

- Хотя ты и на пятнадцать не выглядишь, а уж о четырнадцати и речи нет. Тебе семнадцать? Да? Да не бойся, я у тебя в долгу. Ты же мне жизнь спас. Не выдам. Если надо будет, то подтвержу, что шестнадцати нет.

- Но мне действительно пятнадцать. Недавно исполнилось.

В этом мире, который застрял на уровне нашего семнадцатого века, я действительно мог выглядеть так, как если бы мне было на два-три года старше. Век неразвитый, и люди такие же. С задержкой общего развития. Но откуда мальцу это знать?

- А почему меня могут выдать? Объясни, – продолжил я.

- Ага, не знаешь, - пацан явно не поверил, хитро прищурившись. – Ладно, пусть будет так, как ты хочешь. Если тебе шестнадцать лет, и ты совершись преступление, то запросто повесить могут. Если моложе, то… - пацан вдруг почему-то засмущался, - в тюрьму посадят. И все такое… Ты не бойся, я не выдам.

- И за что могут повесить?

- Убийство, или если покалечишь во время ограбления. Украдешь или обманешь благородного. Да мало ли за что. Ты из благородных?

- Как сказать…

- Разве не знаешь? Если умеешь волхвовать, то из благородных. Я умею. А ты?

Вон оно как. Волхвовать – владеть магией. Я же владею. А родители? А наши земные потомки дворян никакой магией не владеют. Я вот без голубой крови, а могу… Хотя постой, постой…

- Мама у меня из благородных.

А почему и нет? Она же ральетянка. И магией владеет.

- А отец?

- Отец волхвованием не владел.

- Интересненько. Редкий случай, но бывает. Это что же, твоя мать тебя нагуляла с кем-то из плебса? Ладно, ладно, не злись. Я же просто так, без умысла. Поэтому ты и без меча? А коня почему нет? Золото же у тебя есть.

- Это была последняя монета.

- Да? – лицо у мальчишки вытянулось. – А куда ты идешь?

- Я иду… Ты сам предложил направиться в Силетию. Хотя мне, в принципе, без разницы.

- Странная у тебя одежда. У вас там такая в моде?

- И такую носят, - ответил я уклончиво. Рассказывать правду о тоннелях между мирами желания не было никакого. Да и не поверит мне никто.

- Слишком заметная, - продолжил пацан, - внимание привлекает. Надо бы сменить.

А пацан совсем осмелел, давно ли слезно просился в слуги? Сейчас на равных со мной держится. Хотя, он же грасс. А я? Но насчет того, чтобы одежду поменять, наверное, он прав. Если я оказался в чужом мире, то выделяться не надо.

- И как ее сменить?

- Там дальше по дороге городок есть. В лавке старьевщика поменять. За твою еще и доплатить могут. Хотя, какую одежду тебе взять? Если ту, что благородные носят, тебе доплатить придется. Ты заклятиями владеешь?

- Это как?

- Понятно. Значит, нет. Умению отец обучает. А твой из плебса. Это плохо. Тогда будешь моим слугой.

- Чего?

Я опешил. Еще пару часов назад пацан напрашивался ко мне в слуги, а теперь вон оно как!

- А что? Я грасс, доказать могу, что благородный. А ты волхвованием не владеешь. Значит, будешь считаться слугой, который сопровождает юного грасса. Такое часто встречается, никто не удивится. А вот если ты себя за благородного выдашь, то клеймо тебе гарантированно.

- Какое клеймо?

Пацан открыл рот, но почему-то замешкался.

- Ну, всяко бывает, - немного уклончиво он ответил. - Год в тюрьме пробудешь. Это точно.

- И как узнают, что я не благородный? Меча нет? Ты же меня вначале за благородного принял. Так?

- Меч не главное. А как узнают? Да мало ли как дело повернется. Если тигрима не жалко, то посетим местного мага. Он все и разъяснит.

- Что разъяснит?

- Какие у тебя задатки к волхвованию. Есть такие, кто заклятий не знает, а способности к ним ого-го какие!

Я усмехнулся. Ладно, посетим в этом городке мага, ради такого тигрима не пожалею. Как этот пацанчик удивится, узнав, что я без всяких там их заклинаний умею делать всякие разные магические штучки.

За десять дней моего странствия по Иллиру я неплохо продвинулся в изучении своих возможностей. Как раз позавчера произошел хороший рывок. А все потому, что задумался о принципах действия магии на Ральете. Здесь, на Иллире, оказывается, принято применять какие-то заклятия, те, кто побогаче, амулеты защитные себе навешали. А ральетяне применяют мысленную магию. Умеют сконцентрироваться, импульс пошлют и вот тебе, пожалуйста, магическое действо. Все через мозг у них идет. Как простой пример – действие того же Зова. Типа гипноза на расстоянии.

Тот маг, что дверь в нашей квартире прожечь сумел, тоже мысленную энергию преобразовал в тепловую. Так я подумал и, кажется, зацепился краем сознания за какую-то важную мысль. Преобразование одной энергии в другую! Но у меня по физике всегда