Он склонил голову, будто и впрямь обдумывал вопрос, затем мазнул по моей руке шершавым языком и рванул в чащу, взметнув вихрь из земли и осенних листьев. Вот и поговорили.

Я вздохнула и, подобрав не слишком-то приспособленную для подобных вылазок юбку, поплелась следом.

Конечно, жаловаться не стоило. Вместо приятной и почти необременительной прогулки я могла лежать бездыханной сломанной куклой под обломками кареты на дне ущелья, и стоптанные ноги — не самая большая цена за спасённую жизнь. С другой стороны, Уголёк будто нарочно издевался.

Когда лошади вдруг понесли и утащили нас в пропасть, я думала, это конец. Подивилась ещё, почему тело кажется таким лёгким, а разум — ясным. Почему мне совсем не страшно и не больно, и куда вдруг делись стены и потолок, о которые меня хорошенько так приложило, когда началась тряска. А потом поняла, что верный защитник накрыл меня своими крыльями, и всё изменилось.

Нет, Уголёк не летел. Точнее, летел, но совсем не так, как положено крылатым. Он словно обернулся облаком, чистой магией, и в мгновение ока перенёс нас обоих на твёрдую и безопасную землю… неизвестно где. А потом вновь стал самым обычным игривым псом и на все просьбы ещё раз воспользоваться силой и вернуть нас во дворец или хотя бы к тем, кто был на пикнике, лишь удивлённо моргал и высовывал язык.

Точно издевался.

Вот я и шла следом сквозь осенний лес, надеясь, что хотя бы бежит Уголёк в нужную сторону, и бесконечно прокручивала в голове события последних часов. Старалась не думать о том, успел ли спрыгнуть кучер, и о том, сильно ли мучились лошади… но прогнать мысли о виновнике уже не получалось.

Кто это был?

Нат, которая в последнюю минуту отказалась ехать вместе якобы из-за огромного крылатого пса, который своими лапами перепачкает ей платье? По мне, глупая причина, но для кузины… и для большинства женщин в принципе она вполне могла оказаться веской. К тому же, много ли у неё было возможностей? Навыков?

То ли дело Эрберт, говорящий с животными. Насколько я знала, ему бы даже приближаться к лошадям не пришлось, чтобы приговорить их к смерти. Вот только… по моим наблюдениям, бедный принц-повеса весь день был чрезвычайно занят: не мог отвести глаз от Сайлы и Родерика, который не покидал её ни на секунду. Парочка явно не скучала и прекрасно проводила время. Эрберт, похоже, пришёл к тем же выводам и к моменту отъезда разве что дым из ноздрей не пускал. Он даже про охмурение принцессы — то есть меня — позабыл, где тут выкроить время на покушение?

Алрэй и Тэйрин вели себя… как Алрэй и Тэйрин. Первый бросил пару грубоватых, но честных намёков, подбивая выбрать его. Второй пригласил побродить у озера и поболтать о погоде. Я слабо представляла, чем могла не угодить любому из них — Алрэй так и вовсе был инициатором брачного соглашения и, честно говоря, сейчас старался сильнее всех.

И оставался из принцев только Дьюэйн. Суровый демонолог, так и не избавившийся от отметины на лице. Полагаю, нарочно, потому что он то и дело сверкал этим шрамом перед Нат и отслеживал её реакцию. К концу дня кузина даже морщиться перестала, а плечи Дьюэйна чуть расправились — что это, если не прогресс в отношениях? Так что, получается, он тоже был занят налаживанием личной жизни, а тут я с этим дурацким покушением…

Кто дальше?

Подозревать Наиссу Эрвен очень не хотелось. Не потому, что я вдруг решила, будто за её холодными глазами скрыта чувствительная натура, и мы обязательно подружимся, нет. Просто в мире и так недостаёт умных женщин, и мне показалось, что леди Эрвен как раз из таких. Она могла ненавидеть меня, ревновать, мысленно осыпать проклятьями, но опуститься до такой глупости как убийство? Боги, пусть это будет не она. Пусть ей хватит ума сообразить, что уж я-то точно не угрожаю её планам на корону…

Остальные гости, слуги… я даже лиц их не запомнила. Это ведь был почти обычный приём, только на свежем воздухе, и разговоры обычные…

Я на миг замерла, прикрыла глаза и глубоко вдохнула.

Нет, так дела не делаются. Я даже не понимала толком, что там произошло, как это выглядело для остальных, и почему никто из десятка сильных магов — в том числе призванных меня охранять — не сумел справиться с лошадьми и каретой. Это могла быть как нелепая случайность, так и тщательно проработанный план, но одно я знала наверняка: я с полным правом могла требовать всех отчётов по расследованию, ибо едва не погибла на территории тёмных.

Мирный договор под угрозой.

Может, так оно и задумывалось?

Собачий лай прозвучал так близко, что я вздрогнула и распахнула глаза, и сердце тут же предательски ёкнуло. В нескольких шагах от меня, рядом с довольным слюнявым Угольком стоял…

— Далеко же вы забрались, — раздался знакомый голос и человек скинул капюшон.

Нет, не Рэйвен. Почему я так решила? Почему в любой закутанной в плащ фигуре вижу именно его?

— Не по своей воле, — отозвалась я, стараясь скрыть разочарование.

Лиэрт кивнул и, потрепав Уголька по макушке, указал на тропу:

— Идёмте, до дороги меньше мили. Надо спешить.

— Да уж, меня, наверное, уже признали мёртвой. Надо кое-кого разочаровать…

Первый принц поморщился, затем отвернулся и первый зашагал прочь, явно не сомневаясь, что я поплетусь следом. Я и поплелась, с трудом сдерживая болезненные стоны.

— Дело не в этом, — всё же бросил Лиэрт через плечо. — С королём беда, и без ва…

— Что?! — Теперь я почти бежала. — Что случилось?

— Пришлось его запереть. Иначе все, кто допустил вашу «смерть», уже бы покоились на дне того же ущелья.

Входя в башню некромага, где всё было так знакомо, я судорожно сжимала ладони в кулаки и в сотый, наверное, раз утешала себя тем, что могло быть хуже. Ведь, если бы не Уголёк, я не стояла бы сейчас здесь, перед комнатой, где заперли его Тёмное величество. Который едва не погубил себя и всё вокруг, услышав о том, что со мной случилось…

А так все живы, все здоровы. Почти. О моём спасении уже сообщили, хотя вряд ли тот же Рори успокоится, пока не увидит меня собственными глазами, а вот с Рэйвеном всё обстояло куда сложнее. Как я поняла, старший брат — единственный, кто знал его тайну. Единственный, кто пытался помочь. И сегодня он был вынужден впустить