Видимо, после развода я настолько привык к её постоянному присутствию, слишком много ей позволял, и как итог, бывшая жена стала наглеть. Марии стало непозволительно много в моей жизни. Она незримо всегда была рядом, Стас был ребёнком и так нам было комфортно, но сейчас всё изменилось. Маша явно специально подначивала Наташу, показывая, насколько мы близки, а я не придавал этому значения.

Ночную мглу освещали мои фары, а снежинки будто мотыльки летели на свет и, впечатываясь в лобое стекло, разбивались, превращаясь в воду. Свернул на обочину, затормозил. Неправильно всё. На душе неспокойно. Не могу. Сейчас понимал, что не смогу её вычеркнуть из своей жизни. Легко и безболезненно не получится. Поразительно, но с Машей получилось. До сих пор помню наш разговор на кухне. Её слова о том, как она устала, что больше так не хочет и моё спокойное согласие на развод. Я тогда ни минуты не колебался, ушёл и ни разу не пожалел…

И после, с другими женщинами, я достаточно просто и без скандалов разрывал отношения, уходя с лёгким сердцем и чувством свободы на душе. А сейчас на сердце словно камень залёг, в груди было тесно и душно. Меня физически тянуло вернуться, сказать другие слова, обнять её и не отпускать… Приплыли…

Покачал головой. У меня всё налажено. И по работе, и по быту. Я очень долго шёл к этому комфорту, а теперь что? Бросить всё в Ельске? Конечно, Наташа была бы самой замечательной женой. Она заботлива, нежна. Рядом с ней я счастлив. Каждый раз приезжая к ней, ощущал себя как дома. Умная, весёлая, страстная и самая красивая…

От мысли, что она больше не позвонит, не подпустит к себе, внутренности скрутило каким-то странным, ранее не испытываемым мной чувством. Это был страх потерять небезразличную мне женщину…

Что ж, нужно всё обдумать, поговорить со Стасом и расставить все точки с Машей. У неё свои отношения, у меня свои. Сын вырос, и больше у нас нет причин общаться. Ведь маячь на нашем горизонте постоянно Алексей… Убил бы уже давно обоих, а Ната столько молчала и глаза закрывала… Перегнул, расслабился, пропустил момент, когда это перешло все дозволенные границы.

Я и правда ничего не чувствую к Маше, кроме благодарности за нашего сына. Как женщина, она давным-давно меня не цепляет. Тем более после замужества бывшей и ещё одного ребёнка, она стала для меня абсолютно чужой. А вот Ната цепляет… Ох, как цепляет… Мелькнула мысль, развернуться и, наплевав на её слова, остаться там, где сейчас больше всего хотелось быть. Но такие порывы могут лишь всё испортить, тут не нужно спешить. Остынет, соскучится, а я пока улажу свои дела. Посидев в тишине ещё пару минут и, прикидывая в голове, с чего начать, наконец-то двинулся в сторону дома.

Припарковавшись в своём дворе, обратил внимание, что свет в гостиной включён. Нахмурился. Неужели Стас решил сегодня остаться у меня? Он вроде планировал пойти провожать Яну, а потом домой. Поставив машину на сигнализацию и всё так же находясь в своих мыслях, поднялся на этаж. Открыв дверь ключом, громко известил сына о своём приходе:

— Стас! Я дома.

В ответ тишина. В наушниках, что ли, зависает в компе? Повесил пальто и прошёл в комнату, но стоило войти, как сбился с шага. У окна, спиной ко мне, стояла Маша.

— О, — удивился, — А ты что здесь делаешь?

— Пришла поговорить, — тихо отозвалась она, не поворачиваясь, продолжая обнимать себя за плечи.

— Не помню, чтобы давал тебе ключи, — чувствуя, как раздражение поднимается волной, холодно проговорил в ответ.

— Я взяла их у Стаса, — пояснила Маша, теперь повернувшись ко мне. Глаза покрасневшие. Она плакала. Только это вызывало недоумение, а не какое-то беспокойство. Если у неё что-то произошло, то и шла бы к мужу. У меня тут не служба психологической помощи.

— Маш, — начал предупреждающе и, достигая точки кипения, — Какого чёрта? Тебе не кажется, что ты окончательно оборзела?

— Кот, — перебила она меня, — Послушай меня, пожалуйста…

— Какой "Кот"? — вспылил окончательно, — Маш. Хватит. Мы уже давно не Маруся и Кот. Мы Константин и Мария.

— Я… Я люблю тебя, — сквозь слёзы, надломленным голосом просипела она.

— А я тебя нет, — безжалостно и уверенно произнёс, смотря в её глаза, — Что у тебя в голове? Какая любовь? Ты уже столько лет спишь с другим мужиком, родила ему… О какой любви речь?

— Вот и представь, — хмыкнула она с горечью, — Столько лет живу с нелюбимым мужиком. Представляю тебя… Думаю о тебе… Я надеялась, ты осознаешь, что лучше меня нет и вернёшься…

— Тебе лечиться надо, — скривился, покачав головой, — Ты считаешь, я ушёл за хлебом? Или осознав, какое сокровище потерял, вернусь к тебе? А Олег? Его куда денем? А Дениса? Твоего сына?

— Я оставлю его Олегу, — глаза её лихорадочно поблёскивали, а взгляд метался, — Олег любит его, а мы сможем всё исправить… Боже, Коть, я никого никогда так не любила… Я для тебя всё сделаю…

— Ты, видимо, не слышишь, — остановил её, — Я тебя не люблю, — жёстко добавил, не собираясь играть с ней.

— Это из-за неё? — спросила она, усмехнувшись, — Это к ней ты ездил? Сорвался и побежал? И чем она лучше? Чем мы отличаемся? Я всегда была рядом. Видела все твои взлёты и падения и поддерживала тебя. А она? Что она сделала для тебя? Она тоже тебе сына родит?

— Это не твоё дело, — с металлом в голосе бросил ей, — Уходи.

— Нет, — мотнула она головой упрямо. А после начала медленно расстёгивать платье. Я смотрел на неё широко распахнутыми глазами, до конца не веря в реальность происходящего. Словно я попал в какую-то дешёвую постановку, но не в свою квартиру.

— Я знаю, что и как ты любишь… Знаю все твои слабые места… Вспомни, как нам было хорошо…, — шептала сбивчиво Маша, скидывая платье к своим ногам, оставаясь в нижнем белье и чулках. Раньше. Когда я был ею очарован, всё выглядело иначе. Обстановка, её голос, поведение Марии. А теперь передо мной стояла потерянная немолодая женщина. С едва видными спайками на животе, со слегка округлившимися бёдрами, небольшой грудью. Я видел больше её недостатки, чем достоинства. Ощущал раздражение, вместо возбуждения.

— Оденься, — припечатал непоколебимо, испытывая стыд за неё.

— Коть…, — протянула она, снимая медленно бюстгальтер, — Я хочу тебя… Я так нуждаюсь в тебе.

— Константин, — рявкнул я, а она вздрогнула, — Меня зовут Константин. Оделась и ушла отсюда. Я сделаю вид, что этого не было. Но чтобы ты больше никогда здесь не появлялась. Моя личная жизнь, это моё личное пространство, и не дай бог тебе, Маша, его хоть раз нарушить — пожалеешь…, — проговорил категорично и пошёл на выход.

— И что ты сделаешь? — прикрывая обнажённую грудь руками, растерянно произнесла она, пытаясь выглядеть сильной и независимой.

— Стас взрослый, всё общение через него, а тебя я видеть и слышать больше не хочу, — безразлично бросил, оборачиваясь.

— Вот как? А что если я познакомлюсь с твоей "Натусей"? — ядовито спросила она.