и закрывали глаза от заливающегося пота. Через несколько минут, с каждым из них мог бы справиться неотёсанный лесоруб, никогда не державший в руках боевого оружия, но они бились друг с другом и жить им хотелось одинаково.

Длинный меч резал воздух направо и налево, палаш по возможности останавливал его натиск, но движения «бастарда» были так изящны и легки, что изворачиваться от них становилось всё труднее и труднее. На теле бывшего адмирала добавилось несколько резаных ран и руки уже плохо слушались, когда в очередной раз Гаю приходилось ставить блок и принимать удар противника на сильную часть меча.

— Он стал наносить удары ниже гарды или по кончику клинка. -

Задыхаясь, успел подумать Агилар, когда невыносимая боль сковала его запястье. — Грязный приём. Он хочет отрубить мне пальцы или вывихнуть руку. Если я буду продолжать только защищаться, ему это удастся и тогда мне конец.

— Сейчас или никогда. — Решился Гай, почувствовавший, что скоро просто потеряет сознание от потери крови.

То, что он предпринял в следующие секунды, никак не напоминало технику боя благородных фехтовальных школ Бонвитана. Его действия были похожи на пьяную, уличную резню во время городских беспорядков. Весь окровавленный, он бросился на Клевраля, выставив свой палаш, наугад, слабо надеясь, что не нарвётся на встречный выпад «бастарда», и нанёс изо всех сил, на которые только был способен, рубящий удар чуть выше кирасы противника. Ещё одно мгновение и он уже ничего не видел и просто как мешок свалился плашмя на окровавленную от драки землю.

–

Поздняя ночь минувшего дня была настолько тихой, что жутко становилось даже бездомным собакам, которые опасаясь выйти на дорогу, хоронились в подворотнях и дрожали от голода и страха. Подобное затишье могло быть вестником только одного, это было затишье перед бурей. Об этом, как никто другой, знал замок Гералон. Об этом знали стражники, беспокойно всматриваясь в бойницы с высокой стены. Вельможи, нервно прохаживающиеся по коридорам и залам.

Об этом знал ещё один человек. Склянка с чернилами была отодвинута в сторону, а гусиное перо с пренебрежением брошено на пол. Лист бумаги только что получил новую запись. — День поединка. Гай, сэр Гай. — Напротив небрежно был нарисован крестик. А может это был плюс.

Глава десятая.

Огненный плен, раненый человек.

— Что за чёрт!? — Гай увидел всё тот же чёрный, заплесневелый потолок темницы. Убеждённый что его смертельно ранили в поединке, он уже не рассчитывал открыть глаза, а уж тем более оказаться обратно в узилище.

— А, очнулся. — Весело прозвучал знакомый голос.

Гай повернул голову и увидел проныру, который смачивал в воде повязки и бинты.

— Что произошло, как я здесь оказался, и как здесь оказался ты?

— Ты что ничего не помнишь? — В недоумении, почти выкрикнул мальчишка, и сел на корточки рядом со скамьей, на которой лежал, раненный Гай.

— Нет, а что я должен помнить? Мне показалось, что Клевраль пронзил меня своим «бастардом» и я умер.

— Ты что! Клевраль мёртв. Ты убил его. Отрубил голову. Помнишь, как он снял шлем, когда ты ему ранил ногу?

— Ну!

— Ну вот. Последним своим ударом ты попал ему по кирасе, клинок сам скользнул вверх и снёс башку рыцарю. Но, наверное, ты этого уже не видел, свои последние силы ты вложил в этот удар, а после упал, как подкошенный.

Агилар осмотрел себя. Абсолютно голый он весь был обмазан какими-то бальзамами, мазями и маслами. Забинтованный и утянутый жгутами он напоминал древнюю мумию, а не раненного.

В камере стояло множество баночек, скляночек, пузырьков и кастрюлек, а сам Утред держал в руках огромные ножницы и щипцы.

Откуда всё это?

— Помощник лекаря дал мне лекарства, в обмен на шлем Клевраля, который я стащил пока остальные рыцари горевали над павшим. Тебя сначала хотели добить, потом бросить умирать на ристалище, но этот, как его, Рандольф Гослин, приказал слугам затащить тебя обратно в тюрьму, и закрыть дверь снаружи. Меня заметили, но ловить не стали, мы с Остроухим удрали вовремя. Ну, я сразу домой, объяснил всё хозяину, отдал ему шлем, а тот рассказал мне, как пользоваться всеми этими снадобьями и лекарствами. По-моему у меня неплохо получается тебя лечить. — Расплылся в улыбке проныра и гордо выпятил грудь.

— С бинтами немного переборщил Утред, а вообще я очень тебе благодарен, не быть бы мне в живых, если бы не ты. Даже не знаю, как и благодарить.

— Знаешь! Я расскажу тебе самое главное. Дело в том, что к моему хозяину, помощнику лекаря, у которого я живу, несколько дней назад приехал брат. У него какая-то высокая должность в соседней провинции, и, по-видимому, много денег. Человек он уже немолодой, но одинокий и бездетный. Мне показалось, что добрый и воспитанный, хотя я его видел всего два раза.

Гай перевернулся на бок и попробовал сесть. — Зачем ты мне всё это рассказываешь?

— Да затем. Как этот вельможа увидел мою сестру, так сразу и влюбился в неё. Никаких, сказал, денег не пожалею, чтобы она скорее поправилась. Два дня рядом с ней просидел, не отлучался, а вчера, когда я пришёл от тебя за лекарствами, то узнал, что сестра за него выходит замуж и уезжает из Гальпы, через три дня. Теперь понял!?

— Нет.

— Когда сестра уедет, то я больше ни чем не рискую. Ты тоже поправишься, я запасусь провиантом, открою тюрьму, и мы сбежим с тобой вместе.

— Куда?

— К вольному морю. Куда мечтал сбежать пират Робертс. Ты моряк, тебя примут в любую команду, а меня вместе с тобой. Отличный способ отомстить королеве и вернуть своё гордое имя. Ты же не хочешь сгнить в этой унылой келье. Смотри, что я ещё стащил у рыцарей, это нам в дороге пригодится.

Гай чуть не свалился со своего ложа. Проныра достал из-под скамейки полутораручный меч «бастард».

— Как видишь, я всё продумал и хорошо подготовился. Удерём отсюда четвёртого дня, на границах сейчас не спокойно, городская стража занята, поэтому проблем скрыться не будит.

Агилар не собирался отказываться от намерений встретится с королевой и всё ей объяснить, но мальчишку такой расклад мог не устроить.

— Ладно. — Подумал Гай. — Сейчас главное выбраться отсюда любым способом. Как поступить дальше, можно решить и потом. Ни к каким пиратом мы, конечно, не пойдём, ещё не хватало стать изменником по-настоящему, но мальчишку можно и обмануть. Наверняка, его удастся пристроить временно в лагерь Мамлюк, скорее всего там сейчас за-старшего Гэвилэн. Он не откажет мне в просьбе и присмотрит за