У него заныло в груди.

— Но наша любовь друг к другу от этого ведь не становились слабее. И я хотел сохранить ее…

— Но не удалось. — Эрика грустно улыбнулась.

— Ни один из нас тогда не был готов к семейной жизни…

— И сейчас ничего не изменилось.

Он не мог в душе не согласиться. Теперь, когда идет борьба за пост главы холдинга «Эллиотт», Гэннон будет вкалывать еще больше. Какая уж там семья.

— Но ты же не станешь отрицать существующее между нами притяжение?

— Нельзя отрицать очевидного. Но за последнее время я многому научилась. Нужно сдерживать свои эмоции. К тому же, когда мужчину интересует только секс, это жестоко с его стороны.

— Ой! Какой я бессердечный.

— Ты просто очень практичный. Даже в любовных отношениях.

— Практичность — своего рода защита. А если бы я не был с самого начала честен с тобой, то, может, у нас вообще бы ничего не получилось. Но мы, по крайней мере, приятно проводили время…

— Звучит несколько цинично и легковесно. И о какой такой любви вообще можно говорить? Но я прощаю тебя, даже переняла твой принцип. Теперь также подхожу ко всему по-деловому. Вот вернулась в «Пульс» в обмен на твою предстоящую услугу в плане искусственного оплодотворения.

Гэннон начинал чувствовать себя племенным быком. А еще он понимал, что идея Эрики, мягко говоря, странная. Зачем идти в лабораторию, когда можно сделать все естественным путем? И мужчина решил тянуть время. Наверняка мисс Лейвен одумается.

Но для чего она встречается с другим? Гэннон разозлился.

— Как твой ВТК? Не скажешь?

— Он был очень мил во время нашего свидания. Очень. Я отвечала ему тем же.

— Подействовал чудо-корень?

— Не твое дело.

— Мое. Мне не нравится разжигать огонь в женщине, дабы она потом согревала другого мужчину.

Эрика громко расхохоталась.

— Смешную вещь ты сейчас сказал.

— Почему это?

— Не хочется льстить твоему самолюбию, но о тебе мечтают столько женщин. А ты вдруг взялся ревновать меня. Лучше позвони своим подружкам. Сразу прибегут. Вот и сгорай в костре их любви. Только меня оставь в покое. Я уже настрадалась. Хватит. И вообще, если тебе не нравится, что ты подогреваешь много горшков, а ест из них кто-то другой, смени тактику. Или смирись.

— Твоя пламенная речь заслуживает похвалы. И что, я действительно объект вожделения? Мне никто еще не говорил подобного.

— Но это правда.

— Даже не задумывался над столь интересным фактом.

— Слишком много работаешь, красавчик.

— Не могу понять, ты делаешь мне комплименты или оскорбляешь?

— Просто выкладываю все начистоту.

Гэннон пристально посмотрел на Эрику. Да. За время их разлуки она очень изменилась. Стала намного независимее. Он почувствовал, что это даже будоражит его. Какая женщина! Красивая и гордая. Она и раньше привлекала к себе взоры мужчин. А сейчас и подавно. Гэннон разволновался, в нем росло желание. Эрика Лейвен окончательно вскружила ему голову. Как никогда. Сочетание в ней твердости характера и в то же время манящей сексуальности притягивало будто магнит.

И хотя Гэннон сознавал, что возобновление служебного романа вряд ли пойдет ему на пользу, он все равно решил действовать, добиваться восстановления близких отношений с мисс Лейвен. Она полностью захватила его внимание. Чертовски хотелось прижать девушку к себе.

Гэннон еле сдерживался. Деловым тоном произнес:

— Изучи как следует контракт. Дай знать, если появятся вопросы.

— Хорошо. Просмотрю его сегодня.

— Кстати, мой отец отбирает самых достойных представителей «Пульса» для похода на грандиозный прием, который устраивает посол Индии. Он состоится завтра вечером. Не хочешь пойти? Замолвлю словечко.

— Мероприятие будет наверняка интересным. А можно я захвачу с собой друга?

Гэннон замолчал, испытывая острое чувство ревности. Но потом, взяв себя в руки, произнес:

— Конечно, конечно. Сообщи его имя моей секретарше.

На следующее утро погода преподнесла сюрприз. Весь Нью-Йорк был завален снегом. Руководство холдинга «Эллиотт» распустило сотрудников по домам. Ожидались перебои в подаче электроэнергии и непредсказуемое число автомобильных аварий. Лучше отсидеться в кругу семьи.

Однако Эрика не хотела уходить из редакции. Ей не к кому было спешить. Воспользовавшись тишиной, закончила кое-какую работу в «Домашнем стиле», потом взялась готовить статью для «Пульса».

Через пару минут по электронной почте поступило сообщение от секретарши Гэннона. Прием в резиденции индийского посла из-за непогоды отменялся. Впрочем, и к лучшему. Девушка была не уверена, хочет ли она снова увидеть Джералда.

Когда она познакомилась с ним, поначалу молодой человек показался ей привлекательным и умным. Но потом, по какой-то непонятной причине, он стал вызывать у нее раздражение. Интерес угасал.

Эрика сосредоточилась на статье. Около пяти, расслабившись, выглянула в окно. Сколько снега, и транспорт встал. Решила сделать себе чашечку горячего шоколада. Домой совершенно не хотелось. Прошла через опустевший коридор редакции, чтобы налить воды в кофейник. На обратном пути заметила, что дверь в кабинет Гэннона приоткрыта. И свет горит.

Ей очень хотелось поболтать с Эллиоттом, но девушка ускорила шаг. Чуть ли не бежала в свою комнату.

Однако набранная скорость не помогла. Гэннон быстро догнал ее.

— Я тоже хочу кофе. Угостишь?

Эрика вздрогнула от неожиданности. Он стоял прямо за ее спиной.

— Собиралась готовить горячий шоколад.

— И это подойдет. На улице-то что творится. Зато здесь можно согреться. Пусть вьюга бесится себе. А мы вдвоем поблаженствуем. В редакции больше никого не осталось… — Он хитро улыбнулся.

Она почувствовала, что краснеет.

— О'кей. У меня несколько пакетиков с растворимым шоколадом. Так и быть, поделюсь. Но ты же обычно пьешь кофе. Разве не можешь попросить свою помощницу приготовить чашечку?

— Я ведь сказал: все разошлись по домам. Только мы с тобой…

Она включила электрический кофейник.

— Какую кружку мне выделишь? С видом нью-йоркского небоскреба?

Даже про нее не забыл, удивилась Эрика. Когда они оставались раньше наедине, он всегда пил кофе именно из этой кружки. Значит, помнил все до мельчайших деталей? Приятно. Но, впрочем, это незначительный факт. Какая-то несчастная кружка, причем давно разбившаяся, что стало весьма символичным. Их роман закончился достаточно быстро.

— Извини, но той кружки уже нет. Могу предложить другую. Мне подарили ее в «Домашнем стиле» на Рождество.