красочно расчленённые: руки, ноги, голова, части туловища, — всё складывалось в надпись, а кое-где эта надпись дублировалась кровью. Эш нахмурился.

— Я правильно понял, это же ваш язык? — небрежно поинтересовался император.

— Угу.

— И что там написано?

Эш изучил все карточки: надпись была одна и та же. И никакого смысла она не несла.

— А что, у тебя нет учёных, кроме меня? Специалистов по нашему языку?

— Есть. Но единственный специалист, — в голосе императора послышалось раздражение, — не должен такое видеть.

— Это ещё почему?

— Она женщина.

Эш на мгновение забыл про карточки и уставился на императора.

— Да что ты!

— Позже поговорим о женщинах, — процедил император. — Что там написано?

— Ничего особенного. — Эш снова принялся изучать фото. — Ничего такого.

— Эш!

— «Она танцует».

— Что?!

— «Она танцует». Я же говорил, чепуха.

На минуту в кабинете наступила тишина. За окном скрылось за горизонтом солнце, и столицу снова проглотил туман. А над Нижним городом он и не исчезал.

Эш отбросил карточки, напоказ зевнул и соскочил со стола.

— Всё? У тебя больше ничего для меня нет?

— Расспросишь моих слуг, съездишь в министерство, — из голоса Его Величества пропала вся благожелательность. — Они тебе расскажут всё, что нужно. И я хочу, чтобы ты поймал этого убийцу. Иначе…

— Иначе? — улыбнулся Эш.

Император тоже улыбнулся — холодно и издевательски.

— Он убивает только мужчин из Высокого и Среднего города. Слуг, аристократов… Различий в статусе не делает. Не боишься?

Эш хохотнул, но смех стих, когда фейри проследил взгляд императора: тот смотрел на Ричарда.

— Что ж, если кто-то из моего народа сошёл с ума… Мне будет интересно на это посмотреть. У вас будут ещё приказания для меня, Ваше Величество? — сладенько добавил Эш. И, не дожидаясь ответа, шагнул к двери.

— Будут, — бросил вслед ему император. — Сядь.

Эш сел. Снова на стол.

— Ну?

— Как твой император…

— Ты не мой император.

— Не перебивай. Ты живёшь в моей стране, значит, подчиняешься мне. Итак, как твой император я приказываю тебе в ближайшее время обзавестись наследником. На это я даю тебе год. А невесту ты выберешь на следующем же балу. На котором ты обязательно появишься. Он, кстати, уже скоро.

Эш фыркнул и снова встал.

— А больше ты ничего не хочешь?

— Эш. Это был приказ.

— Ты перепутал меня со своими лошадьми или собаками? — процедил фейри. — Я не буду спариваться по твоему желанию.

— Будешь.

Эш снова фыркнул — вложив в это всё своё презрение к чудному человеческому правителю: когда это жуки смели приказывать фейри?

А потом Ричард закашлялся и упал на колени. Он кашлял и кашлял, с его губ на ковёр стекала струйка слюны вперемешку с кровью, и Эш прекрасно чувствовал в ней приторный запах яда.

— Я знаю, что ты фейри, — спокойно произнёс император, когда Ричард чуть успокоился и часто-часто задышал. — Знаю, что вы свободолюбивы. А ещё я знаю, что ты хреновый лекарь, Эш, и что всегда сажаешь с собой за стол свою куклу. И что ты ешь только траву, но своего питомца кормишь мясом. Поверь, друг мой, сломать твою игрушку будет проще простого.

Эш резко обернулся к нему.

— Тебя тоже!

— Да, — улыбнулся император. — Но твой любимый Дикон всё равно умрёт. Пусть и вместе со мной. У меня же есть противоядие, и я могу его тебе дать. Но только если ты пообещаешь, что исполнишь мой приказ. Оба моих приказа. Обещания фейри священны, не так ли?

Ричард снова закашлялся, со стоном проталкивая в себя воздух на вдохе. Эш, сжав кулаки, процедил:

— Когда-нибудь я тебя убью.

Император с улыбкой пожал плечами.

— Хорошо, — Эш попытался, чтобы его голос звучал ровно. Ровно и спокойно. — Хорошо, я найду себе жену. И в течение года у нас родится ребёнок. И я найду убийцу твоего брата. Обещаю. Ты доволен?

— Абсолютно, — кивнул император. Покопавшись в ящике стола, он вытащил пузырёк с прозрачной жидкостью и протянул его Эшу. — Отсчитай десять капель. — А позже, наблюдая, как Эш даёт Дикону противоядие, не удержался от замечания: — Боги, Эш, у тебя даже руки не дрожат. А если бы это был не тот пузырёк? Если бы это был яд?

— Я чувствую ложь, — отозвался Эш. — Всегда. Я сильнее тебя, Генри, был и буду. И ты боишься меня, это я тоже чувствую. Ты не вечно сможешь мне приказывать, человек.

Император в ответ промолчал.

Ричарду быстро стало лучше, но Эш, когда аудиенция закончилась, всё равно хотел отправить «брата» ждать в воздушный поезд. Однако вспомнил, что на одной из фотокарточек голова Филиппа была надета на шпиль дворцовой ограды, выходит, люди не смогли защитить своего принца даже около императорской резиденции. Нет, Ричард здесь не в безопасности.

— Я в порядке, господин, правда. Всё хорошо, — виновато улыбался Дикон, когда они спускались в подземелья.

— Угу. Вижу. Ты бледный, как смерть.

— Вы видели смерть? — схватился за эту тему Ричард. — Вы видели её на «той стороне»? Я никогда её там не видел…

— И не увидишь.

— Она женщина?

— Помолчи.

— Конечно, господин. Вы думаете, она пришла в этот город? Это она?..

Эш вспомнил статую богини загробного мира — сутулая старуха в сером балахоне. Представил, что она вполне может прогуливаться сейчас по столице, и уж она-то точно не будет делать различий между слугами и их господами. Представил и поёжился.

Ключи от восточного коридора на самом нижнем ярусе дворца были только у Эша. Деревянные лакированные ключи, и он хранил их на шее, всегда. Дубликат при их потере было бы сделать, конечно, несложно, но пришлось бы распутывать целый клубок заклинаний, наложенных на двери и замки, а это потребовало бы не меньше недели. Целую лишнюю неделю в этом затхлом человеческом городе!..

Когда последняя дверь за ними закрылась, Ричард привычно замер у стены. Огромный зал без окон был тёмен и неприветлив, в нём царила напряжённая тишина, как будто что-то затаилось в этой темноте и ждёт момента вырваться. Иногда Ричард даже слышал рычание, хотя отлично знал, что это ему только мерещится. Некому тут было рычать.

Эш щёлкнул пальцами, в ответ под потолком зажглись зеленоватые коконы, в каждом из которых виднелся человеческий силуэт. От кокона к кокону тянулась нить, и вся конструкция очень напоминала паутину. Не хватало только паука.

Посреди зала — и ровно посреди выведенной алой краской на полу схемы — стоял стул, на котором сидел связанный человек с мешком на голове. Эш склонился над ним.

Ричард отвернулся. Что будет дальше, он видел не раз, в том числе