К сожалению, мама этого не одобрила. Она сказала, что ученик средней школы не может носить такую дорогую куртку и что я могу её испортить или потерять.

Я ответил, что это нечестно: куртка висела в шкафу и собирала пыль, поэтому, даже если с ней что-нибудь случится, ничего страшного не произойдёт. Но мама сказала, что куртка посылает «неправильный месседж» и к тому же она не годится для зимы. Она велела мне убрать её в шкаф на верхнем этаже.

Когда сегодня утром я принимал душ, все мои мысли были о том, как было бы классно надеть эту вещь в школу. Я подумал, что мог бы потихоньку стащить куртку из дома, а потом повесить обратно в шкаф, так чтобы мама ничего не заметила.

В общем, пока мама кормила завтраком Мэнни, я поднялся наверх, схватил куртку и выскользнул из дома.

Первое, что могу сказать: мама была права, когда говорила, что куртка не годится для зимы.

Она была без подкладки, и на полпути к школе я начал сожалеть о своём решении.

Свои перчатки я забыл дома в зимнем пальто, и у меня ЗАКОЧЕНЕЛИ руки. Я сунул их в карманы куртки и почувствовал, что там что-то лежит.

В одном кармане оказались клёвые солнезащитные очки, «авиаторы» – это был бонус. А в другом – лента с фотками: такую ленту вам выдают фотокабинки, которые стоят в торговых центрах.

Я сначала не узнал людей на кадрах, но потом до меня дошло, что это мама и папа.

И надо же мне было увидеть это сразу после завтрака.

В школе, когда я шёл по коридору, все поворачивали головы в мою сторону.

Ко мне было приковано столько внимания, что я решил не снимать куртку до конца дня. В классе я чувствовал себя совершенно другим человеком.

За несколько минут до звонка на первый урок в маленькое дверное окошко громко постучали.

У меня чуть инфаркт не случился, когда я увидел, кто пришёл.

Учитель открыл дверь. Мама направилась к моей парте и при всём классе потребовала, чтобы я отдал ей папину куртку.

Я сказал, что на улице очень холодно и я не могу идти домой без куртки. Тогда она дала мне СВОЁ зимнее пальто.

Я был не в восторге от этой ситуации, зато мне хотя бы было тепло, когда я возвращался домой.

Про парня, которого мама заставила надеть своё зимнее пальто, знает уже вся школа. Поэтому найти себе пару для танцев стало ещё труднее.

Вот почему я решил, что лучше всего пригласить на танцы того, кто НЕ УЧИТСЯ со мной в одной школе. И, похоже, я нашёл подходящее для поисков местечко – церковь.

Я слышал, что дети, которые учатся в школе при церкви, считают детей из обычной школы страшно крутыми. Поэтому, когда я встречаю в церкви кого-нибудь из своих приятелей, я изображаю перед детьми из церковной школы реально крутого пацана.

Недавно моя мама подружилась в церкви с миссис Стринджер: они обе состоят в комитете по проведению осенней ярмарки.

У Стринджеров двое детей, которые ходят в школу при церкви: мальчик по имени Уэсли и девочка по имени Лорел. Уэсли я ни разу не видел – во время службы он, наверное, сидит в подвале вместе с остальными малышами.

Несколько дней назад мама пригласила семью Стринджеров к нам на ужин в эту пятницу. Наверное, она надеется, что Мэнни и Уэсли смогут найти общий язык и у Мэнни наконец появится настоящий, всамделишный друг.

У МЕНЯ, похоже, тоже появился неплохой шанс.

Мы с Лорел ровесники, и она намного симпатичнее многих девочек из моего класса. Так что этот ужин может круто изменить мою судьбу.

Мама потратила немало времени, чтобы к приходу Стринджеров привести дом в порядок, но, посмотрев вокруг, я понял, что моя помощь не помешает.

В доме было полно сомнительных вещей. Во-первых, в гостиной всё ещё стояла ёлка. Чтобы её разобрать, пришлось бы повозиться, поэтому мы с папой взяли и затащили её в гараж.

Углы мебели, стоявшей в гостиной, были обмотаны памперсами: они остались ещё с тех пор, как Мэнни начал ползать, и мама решила сделать дом безопасным для малыша.

Она обмотала памперсы скотчем, чтобы они держались, и отодрать их было НЕПРОСТО.

На диване в гостиной спал дядя Гэри, и мы накрыли его простынёй в надежде, что никто не захочет сесть на диван.

Потом мы пошли на кухню. Здесь на стене висит доска с разными сертификатами и ленточками, которыми мама многие годы награждала нас, детей.

Всё, на чем стоит моё имя, – полный отстой, поэтому я снял доску и спрятал её в кладовку.