Вижу, что и Арес тянет, у него в запасе немеренно тем для разговора с отцом Риты.

Один Севастиан свалить хочет и с тоской смотрит на часы. Но сидит, нас дожидается.

Этот разговор между нами должен когда-то состояться. Избежать выяснений могли в одном случае - если бы Стрелецкая никогда не вернулась.

И то.

Я сам собирался в Грецию.

Давал себе срок в семь лет - счастливое число, чтобы стать счастливым.

Не вышло.

Вывод: я что-то делаю не так.

Сегодня мне дала шанс сама судьба. И во второй раз я его не упущу.

- Ладно, поедем мы, - поднялся к радости Юльки. Забрал пустые бутылки. Зашёл в кухню к маме и остолбенел, уставился на стопку вымытых сверкающих тарелок и стаканов.

- Гела, - позвал. - Всю посуду уже помыла?

- Долго ли умеючи, - мама усмехнулась. Обернулась ко мне с улыбкой. - Не поверишь, Тим. Успокаивает. Как медитация. Стою себе, вода шумит.

- Угу.

Кровь у меня тоже шумит.

Опоздал.

А ведь маленький Гриша может быть моим сыном. С анализом нельзя затягивать, чем раньше узнаю - тем быстрее подам на развод и снова женюсь.

Я ещё возьму у него ДНК, не здесь с посуды - так на улице пацана подкараулю.

- Мы с Юлей поехали, - попрощался с мамой. В столовой увидел, что младший с женой тоже собираются, лишь Арес упорно торчит за столом.

Присел на уши к Стрелецкому и сидит.

Какого хрена.

Разговора нашего боится?

- Ты едешь? - спросил прямо.

- Нет пока, мы с Романом дела обсуждаем.

- Имей совесть, родной, ночь на дворе, - Севастиан, походя, хлопнул его по плечу. - Домой пора. Лидия на ходу спит.

Невеста старшенького с благодарностью улыбнулась - замаялась уже, как и наши жены.

Ареса вынудили - он решительно встал.

- Спасибо за ужин, мама.

Оделись быстро, словно на поезд опаздываем, вышли в прохладную майскую ночь и двинулись к своим машинам.

- Езжай, я сразу за тобой, - сказал Юльке, когда она устроилась за рулём.

- Точно? - жена уставилась с подозрением.

- С братьями переговорю пять минут.

Она покосилась на Таню, которая так же с места двинуться не решается. Кивнула ей еле заметно.

И две машины, одна за другой, медленно вырулили за ворота. Арес что-то кратко бросил Лидии, усадив ту в салон.

Приблизился к нам с Севой - мы стойку заняли под раскидистым дубом, в тени от света фонарей, что заливают участок.

- У меня две минуты, тороплюсь, - заявил Арес.

- Задержишься, - усмехнулся Сева. Достал сигареты, не предлагая нам, сунул одну в рот. Щелчок зажигалки, и серый дымок струйкой поднялся в темное небо. Брат сощурился. - Ну. Слушаю.

- Севастиан, что за начальственный тон, - поморщился. - Коней придержи.

- Схренали? - удивился младший. - Я один ничего не знал про Стрелецкую, как идиот. Хотя, она уже другую фамилию носит. Просветите, какую?

- Я тоже был не в курсе про ребенка, - Арес оглянулся на свою машину, на невесту - Лидия в телефон уткнулась, на ее лицо падает свет от экрана. - Я женюсь скоро, вы оба женаты. На черта ворошить?

- И что, вот так разойдемся? - Сева выдохнул дым.

Молчание.

Чувствую себя говном каким-то. По мрачному лицу младшего видно - он слово сдержал, которое мы дали друг другу семь лет назад.

Одна девочка, и нас трое.

Сложный расклад.

Свалить в сторону никто не хотел, уступить дорогу другому - ни в ком из нас троих не нашлось благородства.

Значит, ничья.

И я по-честному держался, ничего не выяснять про Стрелецкую - это у нас с братьями было новым правилом.

И его обойти можно было, смухлевать.

Я даже на подруге ее женился, которая вечно рядом крутилась. Севастиан тоже самое сделал.

- Ты на Тане женился, - напомнил ему сейчас, чтобы заткнуть голос совести. - Через жену до ее подруги хотел добраться.

- Не хотел я, - вскинулся младший. Кинул недокуренную сигарету прямо в траву, придавил тлеющий уголёк подошвой. - Мы договаривались никого не расспрашивать - я слову верен остался. А если Таня сама что-то рассказывала - мне ей рот надо было затыкать?

- Значит, ты знал, что Рита в Греции.

- Только это и знал.

Оба посмотрели на Ареса.

- Не сходите с ума, - он качнул головой. - Вы всерьез это обсудить хотите?

Опоздал он с напутствием - с ума мы давно сошли, в тот день, когда договор заключили, что никто из нас не приблизится к этой девочке, не тронет больше.

Это была та фатальная глупость, из-за которой жизнь сворачивает не туда.

Вот прямо-прямо идет, тараном прёт, на пути все сметая, а потом раз резко в сторону - следом за гребаной русоволосой ведьмой, которая меня приворожила.

Что б ее.

Запрет на эту мелкую заразу.

И все эти годы я мечтал наплевать на него. Почему я согласился, почему с ней не остался, если мечтал?

Из-за сраного договора?

- Ты сам нарушал договор? - в лоб спросил Ареса.

- А ты? - зыркнул он в ответ.

- Год назад случайно наткнулся на открытую переписку в Юлькином ноутбуке, - признал. - Не специально, заметь.

- И ты написал ей, прикидываясь своей женой, - обвиняюще выплюнул Сева. - Тим, это несерьезно. Есть мужское слово, братское. Есть твоя подпись. И документ, который мы составили вместе.

- Я тоже нихрена не узнал, - двумя пальцами сдавил переносицу, пытаясь усмирить гнев, что поднимается, и в голосе сейчас вырвется. - Про учебу только она писала. А потом Юлька вернулась. Всё. Один раз это было.

- Один раз, десять - какая разница? Ты облажался, Тим.

- Ну убей меня теперь, - бросил. Мысленно перебрал пункты договора и чем каждый из нас пожертвует, в случае их нарушения.

Посмотрел на Ареса.

- Твоя очередь. Ты что сделал?

- Ничего я не делал, - старший назад шагнул, этим движением словно точку поставил в беседе. - Не делал и не собираюсь. Меня Лидия ждёт. Рад был встрече.

Он развернулся и уверенной походкой двинулся к машине.

В этот миг захотелось нагнать и за пиджак рвануть на себя, потом коленом в живот, и чтобы осел, остался.

И выложил правду, ведь Арес сейчас соврал - мы не идиоты.

По его тону, взгляду все видно.

Да он,