Отношения В. А. Жуковского с Машей Протасовой повторили историю, изложенную в романе Руссо, но дальше – больше. Между влюбленными возникло непреодолимое препятствие, а именно их родство. Мать девушки Екатерина Афанасьевна выступила категорически против брака, и взяла с Жуковского тайное слово, что тот откажется от своей любви к Маше либо обязуется навсегда покинуть их дом. В письме к А. П. Киреевской (ее двоюродной сестре) весной 1814 г. она писала: «Моя надежда вся на Бога; он видит истинное мое желание исполнить предписание Его святой воли, установленной церковью, который глава есть Христос. С добрым, милым моим Жуковским также было у нас изъяснение, после которого, тоже, мне кажется, нельзя ему иметь надежду, чтоб я когда-нибудь согласилась на беззаконный брак, или лучше просто, потому что тут браку нет. На него я мало надеюсь, он долго не возвратит своего спокойствия, особливо в здешней стороне. Голову поэта мудрено охолодить, он уже так привык мечтать; да и в законе христианском все, что против его выгоды, то кажется ему предрассудком».

Страстная любовь к девушке пройдет через всю жизнь поэта, через их письма и объяснения. В итоге Маша Протасова выйдет замуж за профессора Ивана Филипповича Мойера и уедет в Эстляндию. Муж, зная о ее чувствах к Жуковскому, тем не менее будет очень бережно к ней относиться. Во время родов 14 марта 1823 г. Маша умерла, и Жуковский написал на ее кончину одно из лучших своих стихотворений «19 марта 1823»:

В одном из писем поэт напишет: «Судьба прогремела мимо нас, поколотив нас мимоходом».[16]

Из дома Меншикова семья Воейковых выехала в 1826 г.

В числе коммерческих организаций, в разное время арендовавших у Воейковых помещения под конторы, можно назвать Санкт-Петербургско-Азовский коммерческий банк, представителя американской фирмы «Ундервуд», фирму «Спорт», инженера Р. Э. Эрихсона, фотографа И. И. Карпова, портного Краута. Это, конечно, неполный список. В доме находился магазин фабрики Якова и Иосифа Конов (Jacob & Josef Kohn) – известного австрийского производителя мебели, поставлявшего в Россию, в частности, знаменитые стулья из бука с гнутыми ножками. Почитателей оружия сюда приглашала вывеска «Центральное депо орудия», а для любителей сладостей работал магазин фабрики «Г. Ландрин». На первом этаже дома располагался магазин товарищества М. С. Кузнецова – во второй половине XX столетия его помещение долгое время занимал магазин «Фарфор. Стекло. Хрусталь», а ныне здесь открыт ресторан.

Санкт-Петербургско-Азовский коммерческий банк учредил во второй половине 1880-х гг. известный русский финансист, купец 1-й гильдии тайный советник Яков Соломонович Поляков, происходившей из уважаемой семьи купцов и промышленников.

История появления этого кредитного учреждения весьма интересна. Поляков входил в число учредителей очень крупного Азовско-Донского коммерческого банка, обслуживавшего, в частности, все судоходство по Черному и Азовскому морям. Кроме того, финансист полностью владел Донским земельным банком. Азовско-Донской банк оказался крайне заинтересован в расширении операций, особенно в период спада судоходства. Ко всему прочему, все валютные операции банка велись через Санкт-Петербург, где котировки определяла Петербургская биржа, а это вело к дополнительным расходам на комиссии столичным финансовым учреждениям. Я. С. Поляков правильно рассудил, что пора открывать в Санкт-Петербурге отделение Азовско-Донского банка и в 1886 г. начал просить об этом Министерство финансов. Финансисту отказали в его просьбе, но одновременно предложили учредить в столице новый банк, для работы с Азовско-Донским банком, что Поляков и сделал.

М. С. Кузнецов

В доме Меншиковых Санкт-Петербургско-Азовский коммерческий банк располагался до 1895 г., переехав затем в собственное здание, сооруженное рядом (Невский пр., 62). Финансовый кризис, начавшийся в 1898 г., сильно подкосил финансовую империю Я. С. Полякова, а Санкт-Петербургско-Азовский коммерческий банк, несмотря на помощь русского правительства, обанкротился.

Длительное время в доме работал фирменный магазин фабрики конфет, шоколада, драже и бисквита Г. М. Ландрина, который считался самым большим в столице. Производство, основанное Георгием Матвеевичем Ландриным в 1848 г., располагалось в собственном доме на Екатерингофском проспекте (ныне – пр. Римского-Корсакова, 7–9).

Продукция фабрики пользовалась большим спросом, особенно разноцветные леденцы (монпансье), которые Ландрин выпускал с 1860 г., причем продавал их без обертки, упаковывая в жестяные банки.

Учредитель фабрики Георг Матвеевич Ландрин (Landrin) родился в 1822 г. в Прибалтике, в городе Ревеле (ныне – Таллин), в 1840-х гг. приехал в столицу Империи. В 1864 г. его приписали ко 2-й купеческой гильдии, а через семь лет он стал купцом 1-й гильдии. Г. М. Ландрин скончался в 1882 г. в возрасте 60 лет. Все имущество, включая фабрику, перешло вдове Евдокии Ивановне Ландриной (до замужества Максимович). Фабрика «Г. Ландрин» как частное предприятие просуществовала до 1918 г.

Инженер-электромеханик Роберт Эрнестович Эрихсон (1854–1932) занимался устройством вентиляции и отопления, монтажом лифтового оборудования, для чего открыл конторы в Москве, Харькове, Иваново-Вознесенске и, конечно, в Санкт-Петербурге, в доме Меншикова. К числу самых известных работ конторы Эрихсона относится монтаж лифта по проекту инженера А. Штиглера в здании Зимнего дворца. Кроме того, Эрихсон являлся генеральным представителем в России завода электротехнических принадлежностей «Браун Бовери и K°» (Швейцария).

Центральная контора Р. Э. Эрихсона находилась в Москве, где жил сам Роберт Эрнестович. В Московской губернии он владел усадьбой в селе Константиново, ранее принадлежавшей Ф. Н. Плевако и П. А. Пушкину.

Контора инженера Р. Э. Эрихсона в доме Меншикова просуществовала некоторое время, а в 1910-х гг. переехала в дом № 92 по Невскому проспекту.

Фотомастерская И. И. Карпова проработала в доме до 1905 г., причем ее владелец, отставной штабс-капитан, занимался изготовлением фотоаппаратов. Для себя он заказывал фотографическое оборудование в лучших фирмах того времени.