Уже с 1901 г. Жак Садуль связал свою жизнь с СФИО. С этого времени он начал участвовать в организации конференций в рабочей среде. С социалистами М. Кашеном и А. Ж. Селлье он основал Дом Людей Капеллы и принимал участие в работе Народных университетов[236]. На базе таких университетов проводились лекции, конференции и устраивались праздники. Благодаря личному знакомству с выдающимся лидером социалистического движения Жаном Жоресом, Жак Садуль в 1908 г. заступил на должность секретаря Социалистической федерации во Вьенне. В его обязанности входило ведение пропаганды социализма среди крестьян, и поэтому новоявленный секретарь должен был курсировать по местным деревушкам[237].

Личные качества и убежденность в том, что он борется за социальную справедливость[238], а также талант оратора, раскрывшийся в ходе этой деятельности, позволили Садулю дважды выдвинуть свою кандидатуру в местные органы власти в Монтмориллоне[239]. Но оба раза он проигрывал: в первый раз он набрал 3902 голоса, что позволило ему занять второе место во втором туре, уступив кандидату от Радикальной партии[240], а в мае 1914 г. он набрал почти 13 тыс. голосов[241]. Убежденный социалист Садуль с большим беспокойством наблюдал за нараставшим франко-германским конфликтом и принял участие в пацифистском Базельском конгрессе Второго Интернационала в качестве делегата от Франции[242]. Россию на этом конгрессе представляли В. И. Ленин и Г. В. Плеханов. Ж. Садуль мог видеть и слышать выступления русскихсоциалистов, но, судя по всему, еще не имел возможности познакомиться с ними лично.

После объявления войны Германией Франции Жак Садуль был мобилизован и в звании капитана попал в 156-й пехотный полк[243]. Так как он был признан негодным для отправки на фронт[244], его назначили в Военный совет Труа в качестве правительственного комиссара. В его обязанности входил разбор мелких военных преступлений, совершенных военнослужащими[245]. На этой должности Садуль был недолго. В декабре 1916 г. последователь Жана Жореса, депутат от СФИО и друг Садуля Альбер Тома был назначен на вновь созданную должность[246] министра вооружений в кабинете Ж. Клемансо. Министр пригласил на службу Садуля и поручил ему заниматься проблемами гигиены на фабриках, жилищами для рабочих, организацией кооперативов и многими другими подобными вопросами. Кроме того, капитан Садуль должен был обеспечивать функции парламентского представителя министра в Сенате[247].

Между тем, новости из объятой революционным пламенем России доходили до Франции крайне скудно. В августе 1917 г. А. Тома отправил в Петроград хорошо проявившего себя капитана Садуля в качестве прикомандированного к ФРАМИС[248]. Такое решение могло быть обусловлено желанием министра иметь в России своего, всецело верного ему человека, который предоставлял бы лично ему сведения о развитии событий. Наконец, капитан Садуль был направлен в Россию и для оценки перспектив социализма в этой стране[249].

По прибытии в Петроград он явился в канцелярию ФРАМИС и предложил собственную кандидатуру для отправки в большевистский штаб восстания, в Смольный, в качестве частного лица. Благодаря известности в социалистических кругах[250], попасть в Смольный ему не составило труда. Уже 26 октября (8 ноября) капитан Садуль познакомился с В. И. Лениным и Л. Д. Троцким[251], с которыми впоследствии очень сблизился, и отнюдь не только благодаря рекомендательным письмам французских социалистов. Позже он отмечал, что был единственным иностранцем, допущенным в штаб восстания[252] (хотя свою роль Садуль явно преувеличивал: в Смольный был допущен также и американский журналист Джон Рид[253]). Капитан виделся с большевистскими лидерами практически каждый день. Он считал их людьми абсолютной политической честности[254] и восхищался ими[255]. Биографическая хроника В. И. Ленина свидетельствует, что с октября 1917 по март 1918 г. лидер большевиков общался с Ж. Садулем 7 раз[256]. Но чаще всего капитан Садуль беседовал с Л. Д. Троцким, который приглашал капитана к себе домой, и даже познакомил с семьей[257]. Садуль называл Троцкого гением[258] и искренне восхищался им, что подтверждают и материалы французской разведки, сотрудники которой считали, что Садуль попал под влияние Троцкого[259]. Сам же Л. Д.Троцкий первоначально причислял Ж. Садуля к антибольшевикам [260] и полагал, что капитан ведет двойную игру[261]. Позднее, уже в марте 1925 г. Троцкий вспоминал о капитане Садуле как о человеке, который выделялся среди других стремлением добросовестно разобраться с тем, что происходит перед его глазами. Троцкий видел также, как происходила эволюция взглядов капитана относительно официальной политики Франции[262].

Благодаря личному знакомству с лидерами большевиков Ж. Садуль сделался завсегдатаем штаба восстания. В этом его поощряли генерал А. А. Ниссель[263] и посол Франции в России Ж. Нуланс[264], который использовал капитана для сбора сведений о намерениях большевиков[265]. Надо сказать, что взаимоотношения между Садулем и Нулансом были, судя по всему, натянутыми. Позже Садуль называл посла «гнусным, позорно бежавшим из России»[266], а Нуланс, в свою очередь, подчеркивал, что «никогда не выбирал Садуля для работы в ФРАМИС, его прислал А. Тома»[267], которому тот регулярно отправлял письма-отчеты об увиденном в России. Эти письма впоследствии будет опубликованы в 1919 г. в Берне под названием «Записки о большевистской революции». Однако британский дипломат Р. Локкарт, который в тот период находился в России как сотрудник английского посольства и полуофициальный представитель Великобритании при Совете народных комиссаров, вспоминал в своих мемуарах, что для генерала Нисселя Ж. Садуль был полезным сотрудником, на которого можно было вполне положиться.

Однако вместе с тем Локкарт отмечал, что именно генерал «загнал несчастного Садуля в лагерь большевиков»[268].

Таким образом, этот личный агент А.Тома стал полезным для многих, особенно в период серьезной опасности, нависшей над французскими военными в России, когда многих из них арестовали, заключили в камеры Бутырской тюрьмы и проводили допросы с целью подтверждения их причастности к шпионажу и контрреволюционной деятельности (так называемое «Дело Локкарта»). После разрыва дипломатических отношений именно Ж. Садуль, человек, приехавший в Россию как военный, но не как политик (официально, по крайней мере), на некоторое время стал единственным связующим звеном между революционным правительством и военными союзниками России[269]. В тот период Садуль был убежденным сторонником продолжения войны до конца и действовал в соответствии с целями ФРАМИС[270]. Французские представители в России направляли его к Л. Д. Троцкому для передачи официальных протестов[271]. Кроме того, Садуль держал французское