одну из них, будет долго и упорно искать потерю или даже подберет ту монету, которую потерял кто-то другой. Иными словами, в этих ситуациях большинство из нас сделает именно то, что от нас хотят монеты.

Как выше отмечалось, люди иногда подчиняют свободу своей воли диктату монет. Мы ежегодно отмечаем эту капитуляцию в День подбрасывания монеты 1 июня, вспоминая событие, благодаря которому первым пилотом самолета стал Орвилл Райт, а не его брат Уилбер[126]. Иногда и другие, не менее важные решения подчинялись беспристрастному и неинформированному выбору одной монеты. Так, в 1845 году подбрасывание одноцентовой монеты определило название для города Портленд в штате Орегон; впоследствии так называемый «портлендский пенни» был вознагражден комфортной пенсией в Орегонском историческом обществе[127]. Монетка часто требуется для принятия трудных решений и в мире спорта — от выбора того, кто начнет футбольный матч до выбора порядкового номера спортсменов, выставленных на драфт.

Одно важное решение, принятое американскими монетами в ущерб интересам людей, заключается в том, что центы вообще должны продолжать существовать. Дело в том, что этот номинал давно превратился в нечто бесполезное, к тому же он становится все менее рентабельным и все более опасным для человека-носителя. По данным Бюро трудовой статистики США, с 1913 года покупательная способность цента рухнула почти что в 25 раз[128]. Кроме того, центы теперь на 97,5 % состоят из цинка, что делает эти монеты более токсичными по сравнению с их предками из меди или бронзы[129]. Из-за химической активности цинка, центы опасны, а зачастую и смертельны для домашних животных и детей при проглатывании. Наконец, центы не только становятся все менее ценными и все более опасными, но и само их производство становится неприемлемо дорогим для людей. В мире, полностью контролируемом человеческим расчетом, номинальная стоимость каждой монеты должна быть выше стоимости ее производства. Эта концепция, известная как «сеньораж», позволяет правительствам в буквальном смысле делать деньги, делая деньги. Однако чеканка одного цента сейчас стоит уже почти два цента, так что США несут значительные финансовые потери производя миллиарды одноцентовых монет каждый год[130]. Из-за того, что использование одноцентовой монеты сохраняет операции с наличностью, компании и клиенты каждый год терпят убытки в 730 миллионов долларов. Люди еще больше усугубляют эту проблему, оценивая почти все товары таким образом, что для завершения транзакции требуются центы — например, ставя цену 1,99 доллара вместо ровно двух долларов. Практика так называемого психологического ценообразования имеет долгую историю, которую монеты очень успешно использовали[131]. В ответ на такое положение дел Австралия и Канада, например, отказались от монет с наименьшим номиналом, что, однако, лишь сместило давление на следующий по величине номинал. В Соединенных Штатах такой сдвиг означал бы давление на пятицентовую монету, стоимость производства которой также превышает ее номинал, достигнув 7,62 цента в 2019 году[132].

Спрятанное сокровище

Монеты полагаются на людей не только в том, что люди их выбросят или же благополучно ссыпят в банки, но — по крайней мере, некоторые из них — и в том, что их закопают или утопят. Такая стратегия предлагает давнюю альтернативу для тех популяций монет, которые вряд ли можно отнести к числу простаивающих из-за своего неудобства в обращении. Следуя ей, монеты из неокисляющихся драгоценных металлов надеются, например, попасть на тонущий корабль, ведь море для них безопасно. Другая стратегия выживания для ценных монет, которые слишком блестящи, чтобы просто ускользнуть из виду, когда их уронили, и которые мы будем усердно искать, стараясь вернуть их себе, заключается в захоронении на суше. Вообще, надо сказать, что дорогие монеты почти никогда не выходят из обращения и не попадают в наши банки для мелочи. Собственно поэтому рассуждения, справедливые для цента, не всегда будут работать для серебряного доллара). Мемы каждой монеты стремятся к выживанию — некоторые из них убеждают нас припасти одни виды монет в качестве украшений или декоративных имитаций[133], тогда как другие монеты услужливо предлагается отложить для религиозных целей — будь то пожертвования под фундамент храма по данному некогда обету или же талисман на удачу, прибитый к кораблю[134]. В этом ряду находится и древняя традиция класть монеты на глаза или в рот умершего, чтобы оплатить его переход в подземный мир[135]. Однако ценные монеты, более других наших любимых занятий, нуждаются в том, чтобы мы обращались с ними очень внимательно — как с сокровищами.

Различного рода человеческие трагедии, такие как забывчивость, настигшая захоронителя клада, испорченная карта сокровищ или виселица, от которой не смог уйти пират, мешают возвращению зарытых кладов, принося таким образом пользу спрятанным монетам (об этом рассказывается в седьмой и восьмой главах). Если возвращение клада откладывается на достаточно долгое время, то его монеты станут настолько ценными, что находчики будут их холить и лелеять в «музеях», или частных коллекциях. Посетите любую крупную выставку монет и вы увидите съезд выживших и отреставрированных старых монет, празднующих свою встречу на зависть всем сегодняшним деньгам, приходящим на вечеринку в карманах, а не в специальных контейнерах. Все присутствующие на этом съезде знают, что подавляющее большинство поныне здравствующих коллекционных монет происходят из зарытых сокровищ. Это результат естественного отбора, который не требует особого замысла со стороны самих монет. Ровно также белке не обязательно быть гениальной, чтобы делать то, к чему ее вынуждают гены — она просто закапывает много желудей в тайники, но иногда она забывает некоторые из них, а иногда ястреб настигает ее прежде, чем она съест все закопанные орехи. Однако и потерянные желуди в конечном итоге идут на пользу белке, хоть она и идет на такую жертву не добровольно. Природа создала желуди и целую эффективную систему, с помощью которой поедатели желудей помогают размножению деревьев, что в свою очередь ведет к росту числа желудей. Это приносит пользу всей экосистеме от желудя до ястреба и гарантирует, что гены деревьев и животных продолжат реплицироваться. Даже когда желудь «выходит из строя» и его съедают, его потеря способствует пропитанию животного, которое играет важную роль для будущих дубов. Точно так же ведут себя и монеты: одни закапываются и служат интересам доставшего их из укрытия человека (это — симбиоз), другие же остаются сокрытыми и служат собственным интересам за счет спрятавшего их человека (а это — паразитизм). Независимо от того, сознательно ли монеты планировали это или нет, но заставлять людей прятать ценные монеты стало выигрышной стратегией для