– П… По… Помогите, – закричал он.

Остальные ребята обернулись и увидели, что произошло. Все, даже робкий Илай, пришли на помощь. Они пытались разжать капкан из корней, но нога крепко засела в петле. Ребята были так заняты, что не увидели, как луч из дупла забрал Пухолюба, а затем пополз в сторону Камилы.

– Ты можешь вылезти из ботинка? – спросила Светик, пытаясь отогнуть корень дерева.

– Нет, он на шнурках, а подобраться к ним невозможно, – испуганно отвечала Камила.

– Тебе не больно? – сочувственно спрашивала Ясечка, которая беспомощно стояла рядом.

Вдруг Илай вскрикнул и отскочил в сторону. Алик посмотрел в сторону скульптора и сразу понял, что его напугало. Широкий луч от коварного дерева уже растворил в сиянии свободную ногу девочки.

– Л… Лу… Луч, – воскликнул мальчик.

Теперь все увидели, что дуб начал засасывать Камилу.

– Нужно ее чем-то заслонить, – решительно заявила Светик.

Алик взял свой коврик и прикрыл подругу. Но упрямое сияние прошло сквозь предмет, словно его и не было.

– Это невозможно, – потрясенно воскликнула Светик.

– Что произошло? – спросила Ясечка.

– Луч светит сквозь коврик Алика, – пояснила сестра.

Тем временем уже вся правая сторона Камилы стала призрачной. Нужно было торопиться.

Илай достал из чемоданчика плед и мальчики натянули его над подругой. Это не помогло. Как и в первом случае, сияние не прервалось. Дети стали пытаться заслонить девочку разными предметами. В ход пошел чемоданчик Илая, рюкзак Алика и даже листки с рисунками. Ничего не помогало.

Камила уже вся светилась, а ребята так и не нашли способа помешать дереву. И тогда Алик решился на крайние меры. Он выступил вперед и заслонил собой подругу. Постепенно тело Камилы стало угасать, приобретая нормальный цвет. Маленький художник, наоборот, разгорался с большой скоростью.

– Ты с ума сошел! – крикнула Светик и оттолкнула мальчика от луча, – Должен быть другой способ.

Не желая сдаваться, девочка схватила с земли свой фонарь и подставила под луч. Всем казалось, что волшебное сияние дуба столкнется со светом обычного фонаря и погаснет, но произошло нечто ужасное. Яркая вспышка ослепила детей и, пока все потирали раненные глаза, коварный луч снова осветил Камилу. Оказалось, что свет фонаря увеличил силу сияния дуба, и тот, в мгновенье, поглотил застрявшую в корнях девочку.

Когда Алик снова смог открыть глаза, Камилы уже не было.

Сначала все замерли. Дети не сразу смогли понять, куда подевалась Камила, но когда поняли, ужаснулись.

– Где она? – прислушиваясь, спросила Ясечка.

– Камила пропала, – сама себе не веря, сказала Светик.

– Как пропала, куда? – забеспокоилась слепая девочка.

– Ее съел дуб, – хмуро ответил Илай.

– Этого не может быть. Все это не по-настоящему. Так не бывает. Надо поискать на холме и в парке. Деревья не едят детей, – отказываясь признать очевидное, говорила Светик.

Она начала озираться, а потом и вовсе принялась обыскивать ближайшие кусты. Илай подошел к Ясечке и прошептал, глядя себе под ноги:

– Я сам видел, как ее затянуло в дупло.

Все это время Алик стоял, открыв рот, и смотрел в сторону дуба. От произошедшего он словно остолбенел. Однако слова скульптора вывели мальчика из ступора. Он громко закричал: «Нет!» и подбежал к дубу.

– Я думал, ты мне друг, а ты… а ты…, – поток слез хлынул из глаз и не дал договорить.

Алик уперся лбом в ствол и ругался-ругался-ругался.

– Как ты мог забрать самую лучшую девочку в мире! – бормотал маленький художник.

Никто, кроме Илая, не обратил внимания, что Алик перестал заикаться. Чем больше расстраивался мальчик, тем четче говорил. Когда расстройство переросло в злость, Алик начал пинать ствол. Мама с папой учили его, что драться и причинять боль – плохо. Но он не мог сдержаться.

– Гадкий, жадный дуб. Что ты сделал с Камилой!

Всем было грустно, но никто не испытывал такого горя, как Алик. Возможно поэтому, никто не стал останавливать мальчика, когда тот, отбив руки и ноги, принялся шлепать могучий ствол своим рюкзаком.

Дерево спокойно стояло, утопив свои змеиные корни в землю, и ни одна щепка не отлетела со ствола. А вот рюкзачок маленького художника скоро не выдержал. У сумки разошлась молния и в разные стороны начало рассыпаться содержимое.

– Алик, хватит, – не выдержала, наконец, Светик.

– А что он делает? – прислушиваясь к звукам драки, спросила Ясечка.

– Дерется с деревом, – ответила сестра.

– Думаю, это бесполезно, – не поднимая глаза, сказал Илай.

– Вот именно. Уверена, нам все показалось, и Камила где-то в лесу или парке, – настаивала Светик.

Алик никого не слушал. Горе ослепило и оглушило мальчика. Он продолжал что есть силы лупить уже опустевшим рюкзаком непобедимый ствол, изливая свою боль на дерево. Справа от него россыпью валялись карандаши. Чуть дальше лежала папка, в которой почти не было рисунков. Он отдал всю коллекцию Камиле, однако, несколько копий рисунка Мышестрела все же сохранились. Их он рисовал в ожидании этой субботы. Вечерами, глядя в окно, Алик продолжал корить себя, что не спас зверька и, пытаясь утешиться, рисовал его снова и снова.

Подул ветер. Он пах ночью, влагой и грибами. Озорные потоки воздуха подхватили один из рисунков Мышестрела и поднесли ближе к дубу. Листок упал изображением вверх, а задней частью прилег на изгиб могучего корня.

– Смотрите, – неожиданно громко воскликнул Илай.

Раньше его голос никогда не дрожал от волнения. Это всех удивило. Даже Алик опомнился и, прекратив бессмысленную драку, обернулся. Проследив за тем, куда указывает палец Илая, мальчик вздрогнул.

Из-под рисунка Мышестрела по морщинистому корню начали разбегаться струйки света. Словно ручейки весенней воды, они начали течь по направлению к стволу, а после – вверх. Спустя секунду весь дуб загорелся. Снова в морщинках коры пролегли яркие изломанные линии. Дерево сияло.

– Смотрите на дупло! – крикнула Светик.

Широкий луч в круглом отверстии начал разгораться. Испугавшись, дети начали отбегать назад. Только Алик стоял рядом и с вызовом смотрел на луч. Ему было все равно. Ради Камилы он готов был пожертвовать собой.

– Алик, беги оттуда! – закричала Светик.

– Оно и тебя съест, – добавил Илай.

Но смелый мальчик не двинулся с места. Все внутри Алика кипело от обиды. Он ничего не боялся.

Луч разгорелся полностью и, вопреки ожиданиям ребят, пополз не в сторону Алика, а к рисунку, лежащему на корне. Осветив изображение Мышестрела, свет замер. И тут начало происходить неожиданное чудо. Воздух на рисунке заискрился. Постепенно отдельные блестки сгущались и над рисунком все отчетливее виднелся контур.