не был, но так в его лице хотелось послать кого-либо за все свои мучения и за то, что на это все согласился. Поколесил ещё с час по этому замечательному району Лондона, и наконец-то нашел нужную мне гостиницу. Она показалась даже лучше предыдущей по виду, и портье меня заметил сразу через стеклянную дверь, но когда дело дошло до оформления, и он попросил меня кредитную карточку, то я понял, что приключения не кончаются. По возможности, тихим и спокойным голосом, стал пытаться втолковать ему, что кредитной карточки у меня нет, что меня пригласила компания, которая, наверное, должна все оплатить, на что он тоже спокойным голосом ответил, что эта компания не оплачивает им счетов по два-три месяца. В конце концов, после не очень продолжительных препираний, увидев, видимо, следы отчаяния и усталости на моем лице, он сдался и выдал мне ключ. Номер был на четвёртом этаже, крохотный (видимо, из расчета, что если опять не заплатят, то чтобы не очень жалеть), но со всем необходимым. Найдя в себе, силы принять душ и заказав такси на утро, я рухнул спать. Утром я ещё набрался наглости сходить на завтрак, но вчерашнего портье уже не было. Была девушка, гораздо приятнее и приветливее его, но своё чёрное дело, как я потом понял, он всё-таки сделал, заказав мне какой-то огромный автомобиль то ли с индусом, то ли с арабом водителем без счетчика, который за 10 минут езды до офиса содрал с меня 12 фунтов (как я потом узнал, водители знаменитых кэбов берут за такую поездку 6-7 фунтов). Вот так я добрался до офиса, который находился на 7 этаже одного из зданий на небольшой площади в центре Лондона. Всё знакомство с его обитателями прошло довольно быстро. Несколько минут с одним, несколько минут с другим, около получаса – ожидание третьего, короткое знакомство и пара дежурных фраз со всеми остальными, непосредственного значения к этому событию не имеющими. Со стороны обитателей офиса было подмечено, что я произвожу впечатление довольно спокойного человека. Я объяснил это особенностями питания на севере, мол рыбой питаемся, вот и нет агрессии и войн на севере поэтому. А в южных областях мол, где мясо в три горла одно едят, вон ее сколько. Не знаю, сыграло ли это какую роль, но когда пошли пить чай в перерыв в ближайшее кафе, то круинг-менеджер взял себе бутерброд с лососем.

В общем, заняло это всё часа четыре, после чего мне было сообщено, что лечу я обратно завтра рано утром, но не с Хитроу, а с Гатвика. Это был, конечно, для меня удар под дых. Только я начал приходить в состояние успокоенности, что все волнения позади, что дорогу до Паддингтона, благодаря ночным скитаниям, я изучил и на тебе, дёргайся опять, да ещё всё это на раннее утро. Пришлось быстренько ознакомиться с основными лондонскими достопримечательностями, Биг Бенами там разными, которые оказались благо рядом, и основное время потратить на проработку утреннего маршрута, поисков Виктория стэйшн, откуда должен идти мой поезд Гатвик-Экспресс и платформы, с которой он убывает, и это было не очень просто сделать, даже не торопясь сильно. Представляю, как бы я метался по этой Виктории утром. После всего этого, в отель я возвращался опять более-менее спокойный и уверенный в завтрашнем дне. Кстати, отель оказался недалеко от Гайд-Парка, и после покупки сувениров и кое-какой еды, я даже прошелся там и немного посидел на скамейке. Утром, несмотря на мою просьбу заказать обычный кэб, мне опять была подана экзотическая колымага с драйвером арабом, который опять слупил с меня 12 фунтов за маршрут, которым я проехал вчера за 7. Зато на Виктория стейшн я чувствовал себя в то утро уверенно, и даже подсказывал попутчикам, на какую платформу надо идти. До дому добрался без особых приключений, но пришлось опять делать ночевку в Питере, так как ни на поезд, ни на самолет я в этот день не попал.

Прибыл домой, как говорится, с корабля на бал. В тот день был день рождения жены, через пару часов должны были прибыть гости, она была вся в хлопотах по этому поводу, и все мои переживания и впечатления отодвинулись на второй план.

После этой поездки мне был определен пароход, на который меня, в общем-то, и раньше сватали, и был определен срок отъезда – конец мая. Стал я потихоньку собираться. Хорошо, когда знаешь заранее срок отъезда и потихоньку настраиваешься. Но не тут-то было. В конторе срочно понадобился капитан на судно, которое сдавалось в лесной чартер по горячей путевке. Фрахтователь продал по какой-то причине однотипный пароход, и ему срочно потребовалась замена. Быстренько переименовали другое судно, кстати, дали почти то же название, что и проданному. В общем, был какой-то мухлёж опять. Но на нём сидел украинский экипаж, который леса не возил, да и контракты-то у них только-только к минимальному сроку подходили, а у некоторых до него и не дотягивали. Но фрахтователь требовал срочно пароход, и были предприняты экстренные меры по формированию экипажа и подаче судна. Меня поставили в известность, что я буду руководить этим экипажем, за несколько дней до выезда. Был определенный стресс для меня, конечно. Во-первых, это было на целых пол месяца раньше намеченного срока, а когда досиживаешь дома последние дни, то каждый лишний день считаешь за подарок. Во-вторых, а может это во-первых (конечно, это, во-первых), экипаж уже собрали, в котором я никого не знал. В-третьих: у дочки, после длительного перерыва, был конкурс по спортивным (раньше их называли бальными) танцам, к которому мы всей семьей готовились всю зиму. Через день ездили на занятия в Северодвинск, шили и перешивали платья. И вот это долгожданное событие должно было происходить в Северодвинске, в день накануне отъезда моего, очень надолго. Конечно, мне стало тут не до конкурса, надо было срочно собираться, а в день, когда он начался, я вообще сидел, не выпуская телефона из рук, так как перед отъездом решение всех вопросов почему-то происходит в последний момент. В общем, изрядно подпортил своей семье этот праздник, к которому мы все привыкли и очень ждали, тем, что жену уговорил уехать с заключительного, самого интересного концерта собирать чемодан, так как находиться там уже не мог – мысли были заняты не тем.

* * *

Начало контракта было ужасным. Добирались, как обычно, на перекладных. У меня последнее время по-другому не бывает. Поездом до Москвы, затем поездом до