— Гляди-ка, говорящее насекомое… Видать, слабо врезал, раз тебе еще есть чем говорить, — пророкотал Харрук, сверкая желтыми глазами. — Пора это исправить!

— А тебе пора на цепь…

Я громко свистнула, надеясь привлечь их внимание. Это, конечно, мило, что они сдерживаются — иначе тут уже не осталось бы ни одной целой вещи — но итог все равно будет печальный

— Довольно! — сказала сердито. — Еще один такой инцидент, и оба пойдете охлаждаться на улицу — с той лишь разницей, что волчишка будет спать, зная, что я благодарна за заступничество и рада его возвращению домой. Сами разойдетесь, или мне Каина будить?

— Малютка, да ведь он же…

— Вы слышали приказ госпожи, — внезапно вмешался Фиралис, хладнокровно вставая между ними. — Никаких драк. Вы достаточно испортили ее имущество.

— И ты тоже иди спать, — Я уперла кулаки в бока. — Я не шучу, Фир. Никакой ночной уборки, чтобы тебя тут до самого утра не было! Минимум семь часов сна! А ну все брысь!

Вот почему у меня дети послушнее мужей? Хм, риторический вопрос.

— А они-то что тут забыли?

Я высунулась из окна, лицезрея, как группа пестрых счастливых фениксов возводит палаточный лагерь прямо напротив нашего особняка. Несколько молодых самцов завидев мою царственную особу пали ниц. Остальные затянули ритуальную песню, взявшись за руки и распушив перья в хвостах.

Идрис с утра улизнул во дворец — объяснять причину своего приезда, так что ответа я не получила. А спрашивать лично не очень-то и хотелось. Пусть Каин сам с ними разберется, у меня дела. Вернувшись, залезла на спину Кориандра и приступила к массажу. Лекарь блаженствовал. С тех пор, как он вернулся к работе, у нас было совсем мало времени для уединения — и этими мгновениями стоило насладиться в полной мере.

— Наверно, не стоит этого говорить — но жаль я не врезал пауку, как Харрук, — промурчал Кори. — Он заслужил.

— Тебе нужно беречь руки.

— И все же… Почему мы должны терпеть его присутствие? Может, стоит отправить его на территорию драконов, пусть там мучаются?

— Это все ради Зиры, — напомнила я, дергая за треугольное ухо. Пепельно-серый пышный хвост легонько огладил бедро.

— Уже придумала, чем займешься сегодня, милая?

— Думаю, да. Девочке нужно показать то, чего нет в Саарганише.

Идрис растил Зиру в вакууме: никаких друзей, ни к кому не привязывайся и не верь. Слишком тяжелый груз для одной маленькой девочки. Ей будет лучше здесь.

Короткие минуты тисканья с Кориандром. Потом проверка детей — все ли почистили зубы, умылись и переоделись в чистое. Зира вышла посмотреть на эту процедуру со стороны, сторонясь нас, но не сбегая в свою комнату.

— Мама, мамуль, а она пахнет как ты, — прошептал Сурри, дергая меня за штанину. — Можно ее обнять?

— Даже не думай, — мгновенно отозвалась та. — Ты знаешь, кто я такая? Я богиня, а ты простой жук. Знай свое место!

Ох уж это папино воспитание…

Конечно, он впервые испытал привязанность к потомству. Но зачем так перегибать? Ведь ей же самой будет сложно строить отношения с окружающими. Этого я допустить не могла.

— Зира, не груби брату. Лучше идем со мной, поможешь с одним дельцем, — кивком пригласила следовать за собой.

Девочка неохотно подчинилась.

Она продолжала вести наблюдение, явно не понимая, какое место мне предназначено в существующей иерархии. Идрис был сильнейшим многоногом. Но этот статус не мешал скиру подлизываться ко мне и даже заваливать подарками. Несколько пауков, после длительных проверок пропущенных в столицу, притащили утром дары: мешок, доверху наполненный сверкающими драгоценными камнями и редкостями из Зги, несколько сундуков с лучшим паучьим шелком. Ухмыляясь, Идрис приказал сложить их у моих ног:

— Моя женщина не должна ни в чем нуждаться!

Роскошь слепила глаза. С этими богатствами могло соперничать лишь наследство Фира — и то при условии, что театр вместе с актерами придется продавать по кирпичику.

Все это, включая странные отношения в незнакомой семье, заставляло Зиру злиться. Она не понимала, как себя вести, и почему я не падаю ниц, как это делали абсолютно все в подземном городе. А когда я попросила ее подержать грязную пеленку — «работа» Лилии — она не выдержала.

На хорошеньком личике вспыхнули пятна.

— Я не буду этого делать!

— Почему?

— Это работа для слуг, для твоих мужей, но… но никак не для меня… Ты же главная женщина клана! Так почему сама всем занимаешься?

— Ну, я не вижу рядом никого из вышеперечисленных, а твоя сестра нуждается в помощи уже сейчас. Так что не вредничай, пожалуйста, — Я ловко перевернула хихикающую Лили.

— Ты не понимаешь? Это противоестественно! Я ведь…

— Дай угадаю — богиня? — хмыкнула. — Не буду спорить, зерно истины в этом есть. Но вот тебе задачка на логику: если ты богиня, то кто же в таком случае я, произведшая тебя на свет?

Она притихла, задумавшись.

Нет, ничего не потеряно. Ребенок двух столь хитрых личностей не может быть глупым. По глазам вижу — она приближается к правильному выводу. Саарганиш ведь живет по иерархии, и кто станет отрицать, что мать богини выше всех?

— Значит, я должна тебе повиноваться? — нахмурилась Зира, впервые утратив напускную заносчивость.

— Нет. Просто помогать. В честном труде нет ничего зазорного. К тому же королевы и богини — дамы самостоятельные и должны всякое уметь. Подержи, сестру.

Я передала Лилию и краем глаза начала наблюдать за действиями дочерей. Старшенькая вымученно терпела попытки младшей запихнуть ее роскошные черные косы в рот. Но уже не жаловалась и явно не считала, что малышка — низшая форма жизни. Хороший знак!

— Так странно, — сказала вдруг Зира. — У тебя столько детей. И ты всех их любишь?

— Да… Конечно, я люблю вас всех, — Ее вопрос застал меня врасплох.

— Дома все иначе. Никто не следит за потомством, как мне объясняли — чтобы закалить и сделать их сильными. Твои дети сильные?

К горлу подкатил горький комок. Я выпрямилась, сполоснула руки в кувшине и забрала хихикающую Лилию из рук дочери (маленькая тигрица была в восторге от нвоого знакомства). А ведь у нее такая же прохладная кожа, что и у Каина. Как много я не знала о собственном ребенке. Практически ничего.

— Зира, ты злишься, что мы с твоим отцом живем порознь? — спросила нейтральным голосом. Прозвучавшие следом слова удивили своим спокойствием:

— Я же не слепая. Я знаю, что между вами натянутые отношения. Этот… Отец, он все мне объяснил. Женщинам тяжело в Саарганише. Но, может быть, если я все исправлю, когда вырасту, мы сможем видеться чаще?