– Тогда я расскажу всю правду. Лёшу неубивала.

– Ты хочешь сказать, что переведёшь всестрелки на меня?

– А их и не надо переводить. Они сами переведутся.

Через несколько минут мы сидели уже в кабиневодителя и ехали за город избавляться от трупов. Я сжимала ледяные пальцы,искоса поглядывая на Фила.

– А что, если нас гаишники остановят?

– Не остановят, – буркнул Фил и закурилсигарету.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что гаишники лимузины неостанавливают. Не принято это у них. Лимузин ассоциируется с праздником, а угаишников осталось одно благородное правило – не портить людям праздники.

– Вот, значит, где в наше время можнобеспредельничать и трупы перевозить.

– Не каркай, а то точно остановят. Господи,никогда не думал, что так сложно водить лимузин. Какой же он всё-таки огромныйи неудобный в управлении.

Мы ехали за город так долго, что я неудержалась и задремала. Проснулась оттого, что Фил раздраженно тряс меня заплечо:

– Просыпайся, конечная станция.

Видимо, после этой чересчур бурной ночи я унего ничего, кроме раздражения, не вызывала. Внезапно я разволновалась, подумаво том, что моя совместная поездка с Филом может оказаться совсем не безобидной.Вполне возможно, что она будет последней. Приехали куда-то к реке, за чёртзнает сколько километров от Москвы. Кругом лес. Если Фил так спокойнорасправился со своим другом, то ему ничего не стоит убрать меня, как лишнегосвидетеля. По крайне мере, я не вижу смысла оставить меня в живых.

– Куда мы приехали?

– Я же сказал, конечная станция.

– Я хочу узнать название места, в котором мысейчас находимся.

– А тебе не всё ли равно.

– Представь себе, нет.

– Любопытство не порок, а настоящеесвинство, – со злостью отчеканил Фил и вышел из машины.

Я вышла следом за ним, стараясь держаться отнего подальше, так как не знала, что от него ожидать. В голове билась однакошмарная мысль – вдруг Фил полоснет лезвием ножа мне по шее, точно так же, какполоснул своего друга.

– Сейчас избавимся от Лёшки, а в другом местеуже от водилы, – командовал Фил. – От них нужно избавляться в разныхместах, тогда никто и никогда ни о чём не догадается.

Я с ужасом смотрела, как Фил вытаскиваетпосиневшего, голого «кролика» из джакузи на пол и спускает воду. Мёртвое теловызвало у меня такое отвращение, что я потянулась к бару за виски и стала питьего с удвоенной жадностью. Фил завернул труп в махровую простыню и посмотрел наменя всё тем же крайне раздражённым взглядом:

– Ты всё лакаешь? Нет чтобы помочь, так тывискарь жрёшь.

– А что я должна делать, если не верю, что всёэто происходит в реальности?! Мне кажется, либо я сплю, либо точно сошла с ума!Может, подбросишь меня до психиатрической лечебницы?

Фил ничего не ответил, последовав моемупримеру, налил себе виски и незамедлительно выпил.

– Я беру за плечи, ты за ноги, и тащим его креке, – показал он пальцем на завёрнутого в простыню «кролика». Напростыне уже выступила кровь.

– И я должна тащить?

– А ты что думала, что я буду делать этоодин?!

– Но...

– Никаких но. Хватай труп за ноги, я сказал!

При слове «труп» я поёжилась, но всё жесхватила «кролика» за ноги и потащила вместе с Филом из лимузина. Даже сквозьмахровое полотенце тело было холодным и омерзительным. Меня мутило, и ястаралась отворачиваться, чтобы не видеть этого ужаса. Дотащив труп до реки, мыположили его прямо на берегу. Пока Фил привязывал камень к ногам «кролика» ивосторгался тем, что в лимузине оказалась верёвка, я смотрела на мутную воду ичувствовала, как от страха стучат зубы.

– А теперь понесли его в воду.

– В воду?

– Нам придётся немного намокнуть. Если мыоставим труп на берегу, то его скоро обнаружат, а это совсем не входит в нашипланы. Чем быстрее найдут труп, тем быстрее найдут нас.

– А если труп долго не найдут?

– Значит, у нас появится возможностьнаслаждаться жизнью еще долгое время.

– А если труп вообще не найдут? – Я всёпыталась разобраться в последствиях этого кошмара.

– Вот это то, что нам надо! Если его ненайдут, мы будем жить долго и счастливо. Поэтому сейчас в наших интересахсделать всё возможное, чтобы труп не нашли. Ты плавать-то умеешь?

– Умею.

– Тогда никаких проблем нет.

– Прямо в одежде?

– А ты что, хочешь повторить сегодняшнюю ночьи устроить здесь стриптиз?

Я ничего не ответила, покраснела от унижения иотвела глаза в сторону.

Мы зашли в воду и поплыли подальше от берега,толкая труп перед собой. Бросив его на середине реки, мы быстро вернулисьназад. Неожиданно у меня началась истерика, и я не могла ничего с этимподелать. Сев на песок, я обхватила колени руками и зарыдала. Фил сходил влимузин за сигаретами, молча выкурил ее, а затем хорошенько тряхнул меня заплечи.

– Нам нельзя терять ни минуты. Хватит реветь!Да очухаешься же ты, наконец?! Слезами горю не поможешь! Заварила кашу, такрадуйся, что я эту кашу помогаю тебе расхлёбывать!

Я подняла голову и посмотрела на Фила краснымиот слёз глазами.

– Если бы не ты, то ничего бы и не было!

– А я здесь при чём?!

– Если бы ты не убил Лёшку, я бы не ударилаводителя бутылкой по голове и ничего бы не случилось! Ничего!!! Не было быникаких трупов, от которых надо было бы избавляться, и всего этого кошмара, скоторым теперь придётся как-то жить!

– Я тебе уже, по-моему, сказал, что не убивалЛёшку, – процедил сквозь зубы Фил.

– Я тоже его не убивала. Получается, что онвзял нож и сам себе горло перерезал, только вот тут неувязочка выходит. Не могон, после того как перерезал себе горло, встать из ванны, вложить (окровавленный)нож мне в руку и лечь обратно. Я вот смотрю на тебя, Фил, и думаю, а когда тыменя грохнешь, как ненужного свидетеля? Прямо сейчас или дальше отъедем? Еслиуж мочить, то всех.

– Дура ты, если бы я хотел тебя замочить, тосделал бы это сразу, – с какой-то брезгливостью сплюнул на землю Фил.

– Ты просто подумал, что я тебе ещё пригожусь.В качестве рабочей силы. Разница есть – вдвоём твоего друга тащить или одному.Я тебе нужна ещё для того, чтобы отделаться от второго трупа. Как толькоизбавимся от водилы, ты отправишь меня следом.