– Оля, я устал слушать всякую чушь. Уже утро.Трасса полна машин. У нас нет времени.

В тот момент, когда он взял меня за руку,помогая встать, я заглянула ему в глаза и как-то осторожно спросила:

– А ты меня не убьёшь?

– Нет, – невозмутимо сказал Фил.

– С трудом верится.

– Я что, убийца какой-нибудь? Я и Лёшку-то неубивал. На фига. Он отличный мужик. Пусть я не так давно его знал, но плохогопро него ничего не скажу.

– А кто ж его тогда убил? – спросила я,немного успокоившись.

Зная ответ Фила, я заранее подстраховалась ижалостливо произнесла:

– Клянусь, я не убивала. Ну мне-то это зачем?Ну разве я, такая хрупкая девушка, могу мужику горло перерезать?!

– Может, у тебя галлюцинации были отмарихуаны, когда ты это делала, то вообще не соображала, что происходит?!

– Да ты что? Наверное, галлюцинации были утебя! Ты ему шею перерезал, вышел из машины и всё забыл. Может, тебе просто впамяти хорошо покопаться надо, чтобы восстановить реальные события этой ночи?

– Я точно не убивал.

– Я тоже.

– Во-первых, я не дурак убивать в такомнеподходящем месте. Во-вторых, я вообще, как мне кажется, никогда никого несмогу убить. А в-третьих, у меня с Лёшкой даже общих дел нет, чтоб я на негозуб имел. Он мне дорогу не переходил.

– У меня тем более нет никаких причин егоубивать. Да я никогда бы и не смогла человека убить...

– А водилу?

Я втянула голову в плечи и виновато поджалагубы.

– Я не специально. Это получилось случайно...Я не хотела... Просто так вышло. Он стал угрожать мне, что отвезёт в отделениемилиции. Я реально испугалась.

Выдержав паузу, я вновь поёжилась и сказалазадумчивым голосом:

– Фил, я знаешь что не пойму...

– Что?

– Какая-то загадка получается, в которойничего не понятно. Ты не убивал, я не убивала, а кто же тогда мог убить, если,кроме меня и тебя, в машине никого не было?

– Может, водила? – спросил Фил, и мы обазастыли в оцепенении...

– Что ты сказал? – От растерянности,усталости, от сковавшего меня страха всё поплыло перед глазами и ещё большепересохло во рту.

– Так, может, мы зря друг друга подозреваем иЛёшку действительно убил водила? – продолжил Фил таким ледяным тоном, чтоя ощутила, как по моему телу пробежал холодок.

– Конечно, на мёртвых всегда всё прощесписывать. Только у водителя не было причин убивать Лёшку. Зачем ему убиватьклиента, который должен заплатить ему немалые деньги?

– А может, он маньяк?

– И что же этот маньяк не полоснул ножом меня?

– Зачем? Кто тогда за убийство ответит? Лёшкуубил, тебя изнасиловал, а затем подставил, чтобы было кому за решёткой сидеть.

– Что?! Кто меня изнасиловал?! – Меняпросто взорвало от услышанного, и я стала похожа на фурию. – Я спрашиваю,кто меня изнасиловал?!

– Ну что ты вскипела? Я просто высказываю своипредположения. Ты же всё равно в ауте была и ничего не помнишь. В такомбессознательном состоянии тебя могла смело трахнуть рота солдат и ты бы ничегоне почувствовала. Тебе в тот момент, что сто, что один, особой разницы не было.Так что вполне возможно, что на тебя сегодня ночью не только я, но и водилазалез.

Не удержавшись, я отвесила Филу хорошуюпощёчину и, вытерев слёзы, направилась к лимузину.

– Оль, ты чего? – Фил бросился следом замной.

– Ничего.

– Обиделась, что ли?

– А я на дураков не обижаюсь.

Поправив мокрую одежду, я достала с переднегосиденья свою сумочку, повесила её на плечо и с вызовом произнесла:

– Никто, кроме тебя, меня сегодня ночью ненасиловал! Понял, придурок?!

– Ты поосторожнее в выражениях. – Вголосе Фила послышалась угроза. – Я тебя не насиловал. Ты сама с радостьюпод меня залезла.

– Ты только что сказал, что я была вбессознательном состоянии, а заниматься сексом с женщиной, находящейся вбессознательном состоянии, – это и есть изнасилование.

– Сначала ты была в нормальном состоянии, а впроцессе уснула, – ехидно заметил Фил.

– В любом случае это уже не имеет никакогозначения. Но переводить стрелки на водителя не надо. Он точно не убивал. Еслион, как ты говоришь, маньяк и убил человека, так и не получив с него приличнуюсумму, и если он решил свалить убийство на меня, то он бы не подъезжал кЛёшкиному дому и не требовал того разбудить и немедленно рассчитаться. Он бы непугал меня милицией, а просто бы взял и туда отвёз. И уж тем более не заходилбы в салон и не ужасался от увиденного. И, вообще, если бы водитель былманьяком, то он не совершил бы преступление в собственном автомобиле. Он же недурак. Поверь, для того, чтобы разделаться с жертвой, есть масса мест, которыене соприкасаются с работой и не вызывают подозрений. Так что эта версияабсурдна!

Немного помолчав, я глубоко вздохнула и пошлав сторону дороги.

– Ольга, ты куда?

– Куда глаза глядят, – буркнула я иускорила шаг.

– Нормально. Трупов наворотила и на меня всёповесила.

Я остановилась, повернулась к Филу и крикнула:

– Если ты не убивал, тогда какого чёрта тыприбежал в такую рань и помогаешь мне избавляться от трупов?! Если ты неубивал, то ты не должен был реагировать на мой звонок. Ты сейчас смог десятыйсон видеть, а ты возишься со всем этим!

– Я пришёл, потому что ты сказала, что сЛешкой что-то случилось. Я, конечно, поверил, что он мертв, решил – сердечныйприступ. Всё-таки столько выпить и так обкуриться марихуаной, может и моторотказать. Подумал, может, человеку действительно плохо стало, а ты, пьянаядура, вместо того, чтобы помочь и вызвать «скорую помощь», несёшь полнейшуючушь! А как я могу другу не прийти на помощь?!

– Хорошо. Первый аргумент принимается. Тогдаответь на второй вопрос. Какого чёрта ты помогаешь мне избавляться от трупов,если ты у нас весь такой чистенький, ножа в руках не держал и горло никому нерезал?!

– Потому, что я был в эту ночь в этомпроклятом лимузине и у меня нет алиби!

– Ах, у тебя нет алиби?!

– Представь себе, нет.

– Что ж ты так оплошал?!