– Так вот, – подытожил мужчина, – Архангельский – он еще из старой команды.

Ага, понятно, взяточник. Я не знала, пригодится ли мне данная информация, ведь денег у меня нет, но я намотала на ус.

Пока тянулись томительные минуты ожидания, я раздумывала, что сказать Вадиму Григорьевичу. С какого боку к нему подойти? Надо ли говорить, что Карину убили? Или придерживаться той версии, что она навсегда уехала за границу? Известно, что лучший способ развязать человеку язык – это напугать его. Так что попробую-ка я опять повторить трюк со смертельной болезнью, авось прокатит.

Но когда я вошла в кабинет, мне хватило одного взгляда, чтобы понять: напугать господина Архангельского вряд ли удастся. Он сам кого хочешь напугает.

Вадима Григорьевича нельзя было назвать красавцем, но женщины в его присутствии, безусловно, трепетали. Он был похож на бычка: коренастый, с круглой головой и выразительными ноздрями. От него исходила уверенность, присущая всем мужчинам, облеченным властью. Деньги у него тоже, скорее всего, водились, вид у господина Архангельского был лощеный. Однако не оставалось сомнений, что и без денег он получит желаемое, используя свои связи и пробивные способности.

Вадим Григорьевич скользнул по мне взглядом, и кажется, от него ничего не укрылось: ни мой социальный статус, ни семейное положение, ни дешевая сумка из кожзама. И увиденное не вызвало у него особого интереса.

– Что у вас? – сухо поинтересовался чиновник.

Я произвожу впечатление бойкой дамочки, но бывает, что на меня находит ступор. Обычно это случается в самый неподходящий момент, когда нужно выступить с речью перед аудиторией или отстоять свои права в государственном учреждении. Вот и сейчас я совершенно некстати онемела.

– Чем могу помочь? – с легкой нотой раздражения повторил Архангельский. – И сядьте же вы, наконец!

Я присела на краешек стула и усилием воли заставила себя говорить:

– Вообще-то это я могу вам помочь. Позвольте представиться – Инна Альбертовна Зильберман, кандидат наук, доцент Института вирусных инфекций. – Поскольку мои регалии не произвели впечатления, я добавила: – Заведующая кафедрой.

– И чем же вы можете мне помочь, Инна Альбертовна, заведующая кафедрой? – насмешливо поинтересовался Архангельский. Очевидно, такая возможность его сильно позабавила.

Я выкинула козырную карту:

– У меня есть информация, что вы смертельно больны.

Впервые мужчина проявил интерес:

– И чем же?

Напряжение, которое сковывало меня, вдруг спало, я вальяжно откинулась на спинку стула и принялась заливаться соловьем:

– Видите ли, в чем дело. В наш институт поступила девушка с редким и очень опасным заболеванием. Опасность состоит в том, что какое-то время болезнь протекает бессимптомно, но потом внезапно у человека один за другим начинают отказывать органы. Организм просто разваливается на глазах. К сожалению, девушку не удалось спасти, она попала к нам слишком поздно. И еще одна неприятная новость: дама успела заразить других людей, точнее мужчин, потому что болезнь передается только половым путем. Никакие средства контрацепции не помогают, это самые маленькие вирусы, известные науке. Да, чуть не забыла: девушку зовут Елохова Карина Павловна. – Я выразительно посмотрела на собеседника, но тот никак не отреагировал. – Вам знакомо это имя? – прямо спросила я.

Архангельский ответил мгновенно:

– Что-то не припоминаю.

– Жаль, потому что Карина Елохова указала вашу фамилию в списке своих половых партнеров.

Мужчина развел руками:

– Понятия не имею, почему она так сделала. Я счастливо женат и супруге не изменяю.

На его безымянном пальце действительно блестело обручальное кольцо.

– Вдвойне жаль, потому что на всю Москву имеется только десять ампул лекарств от этого заболевания. По одной ампуле на человека. А в списке Елоховой семнадцать мужчин. Это только те, кого она смогла вспомнить. Семь человек гарантированно умрут, потому что не получат врачебную помощь.

Все-таки Архангельский не зря занимал свой пост. Дураком он не был и почувствовал какой-то подвох.

– Зачем вы пришли?

– Мною движет врачебный долг, – с достоинством ответствовала я, – а также небольшой личный интерес. За умеренную сумму я готова продать вам ампулы. Спасите себя и своих близких. Возможно, вы тоже успели кого-то заразить…

Теперь мой мотив был понятен: алчность. Я была уверена, что Архангельский спросит, о какой сумме идет речь. Ведь не может же у человека начисто отсутствовать чувство самосохранения! Но он не спросил. Вместо этого задумчиво произнес:

– Даже если предположить, что вы говорите правду, я могу самостоятельно сделать анализы и вылечиться без вас. Зачем платить вам?

– Есть только десять ампул, – напомнила я.

– Это в Москве, а в мире? Сегодня за границей можно купить любые лекарства, были бы деньги.

– Согласна. Но болезнь редкая, ее очень трудно диагностировать. Если не знать, на какие вирусы проверяться, анализы ничего не обнаружат.

– Ой ли? – усмехнулся Архангельский. – Можно подумать, так трудно будет узнать, какая новая зараза появилась в Москве.

– Если вы меня внимательно слушали, то заметили, что я не назвала заболевание. Я сделала это умышленно. Данная информация засекречена, чтобы не вызывать панику среди населения. Вам не удастся найти никаких сведений, уверяю вас. Когда вы умрете, в протоколе вскрытия будет написано «инфаркт»…

Согласна, сказано жестоко, но другого выхода у меня не было. Я продолжала напирать:

– Советую поторопиться, вы первый из списка, кому я предложила свою помощь. Думаю, другие мужчины будут более благоразумны, и ампул скоро не останется! Даю вам минуту на размышление. Время пошло!

Увы, шантаж не достиг цели. В ответ на мою тираду чиновник лишь расхохотался, показав зубы – слишком белые, чтобы быть настоящими. Мне ничего не оставалось, кроме как покинуть кабинет. Сквозняк с оглушительным хлопком захлопнул дверь за моей спиной.

Я чувствовала себя идиоткой. Впрочем, в последнее время это ощущение меня не покидало.

Мне казалось, что я придумала гениальную идею: риск заболеть смертельной болезнью кому угодно развяжет язык. Но не тут-то было. Господин Архангельский не только не признался, что знаком с Кариной Елоховой, его вообще мало заинтересовала эта история. Он и глазом не повел при известии, что лекарства всем заболевшим не хватит!

Тут может быть два варианта. Первый: художник Сергей, несмотря на свою профессиональную зрительную память, ошибся. Архангельский просто похож на предполагаемого ухажера Карины.

Второй вариант: Вадим Григорьевич знаком с Елоховой, но не настолько близко, чтобы опасаться заразиться смертельной болезнью. Поэтому и спокоен как удав.