– Я налегке. – Вильма подняла корзину и фонарь, делая вид, что так и было задумано. Честно говоря, после корабля, где невозможно было нормально помыться, не говоря о стирке, вопросы по поиску нормального жилья и приобретению вещей встали особенно остро.

– Хорошо, идите за мной.

Аптекарша развернулась и, постукивая тростью по мосткам, направилась к выходу из порта. На Руди она больше не взглянула, и Вильма подозревала, что друга ждет непростой разговор. Ей было неловко, что она невольно стала его причиной, вот только прекрасно понимала, что, вмешавшись, окажет Руди медвежью услугу. Взрослые люди – сами разберутся, кто с кем и когда спал.

Вильма дошла до конца мостков, когда ее догнал запыхавшийся Олли. За спиной у мальчишки болтался вещмешок, а залатанная теплая куртка была наполовину расстегнута.

– Госпожа Сенгир, вы же к дяде планировали! Подождите! – выдохнул он, вместе с дыханием выпуская облачко пара. В порту было гораздо холоднее, чем на корабле.

– Давай сначала в гостиницу, а там посмотрим, – примирительно предложила ведьма. Собственный дом был приятнее, но хотелось иметь запасной вариант. Вдруг дядя успел сдать комнату или Вильма ему не понравится?

Последнее опасение она высказала вслух, но Олли только головой покачал.

– Я с вами. Чтобы не возвращаться, дядя подальше живет, – заявил мальчишка, нисколько не сомневаясь – выйдет, как он сказал.

– Может, тебя тогда Олли проводит? Гостиница на горке, а туда тяжелый подъем, – шепотом обратился к ней Руди, все это время плетущийся в хвосте, и покосился на прихрамывающую впереди Сину.

Вильма не знала, обижаться на него или сочувствовать. С одной стороны, он ради другой женщины был готов отправить ее куда подальше, лишь бы не маячила перед глазами, с другой – сразу видно, кто в их доме хозяин!

– Можно и так. Мне без разницы, – как можно безмятежнее сказала она и лишь крепче сжала ручку корзины – облегчение на лице друга сделало больнее, чем она думала.

Объясниться с Синой было проще – она настаивать и навязываться не стала, да и не скрывала, что рада окончанию короткого знакомства. Правда, сделала над собой усилие и пригласила в гости, как Вильма обживется.

– Мою аптеку все в городе знают, мимо не проскочите, – напоследок сказала она, и ведьма заверила, что обязательно зайдет. Какое-то время смотрела, как Сина уходит в сторону города, как ее догоняет Руди, отчаянно жестикулируя и что-то доказывая. Вот женщина поскользнулась, мужчина подхватил ее под локоть, и дальше они шли под руку…

– Если надумаете плакать, лучше не на ветру, а то кожа потрескается, – будничным тоном заявил Олли, и Вильма будто очнулась.

И правда, чего это она? Нашла время раскисать! Ничего она не потеряла лучшего друга – просто им обоим нужно время, чтобы привыкнуть к новым обстоятельствам.

– Идем. И для сведения – я не собиралась плакать, просто рада за друга, – пояснила Вильма, и мальчишка покивал, сделав вид, что поверил.

Двухэтажная гостиница с симпатичным садом с пушистыми елями находилась в квартале от порта, на невысоком пригорке, обдуваемом ледяными ветрами. В целом место выглядело удобным: и рынок неподалеку, и колодец с водой. Лестница к гостинице была вычищена и посыпана песком, а небольшой подъем после встречи с магами и крикунами Вильма за препятствие не посчитала.

Пожалуй, она остановилась бы в гостинице на первое время, пока не найдет работу и не привыкнет к здешней жизни, но неожиданно выявилась проблема – сюда не пускали с домашними животными. Не помогли ни уговоры, что Вильма остановится всего на пару дней, ни предложенная плата за постой кота. От присутствия животных в доме у хозяйки слезились глаза, а кожа покрывалась волдырями, и она наотрез отказалась селить гостью вместе с Семгой. Вильма с разочарованным видом вышла за порог.

– Теперь-то мы пойдем к дяде? – нетерпеливо уточнил Олли, потирая замерзшие ладони. Похоже, мальчишка с самого начала подозревал, что этим закончится.

Мороз стал крепче – или она просто замерзла? – но если раньше всего лишь щипало нос и щеки, то теперь хотелось хорошенько их растереть, чтобы растопить покрывшую кожу изморозь.

– Может, ты сначала предупредишь своего дядю? – засомневалась Вильма. Она подозревала, что встреча с незнакомкой в собственном доме, нагло напрашивающейся на постой, не лучшее начало для знакомства.

– Да он, может, только к ночи вернется. Днем он дома редко бывает. Что же вам, на улице все это время мерзнуть? – отмахнулся мальчишка, почти скатываясь по горке, минуя ступеньки. Вильма, не рискнув повторить за ним скольжение, сбежала по лестнице следом. – А вы устали, вам отдохнуть надо. Не переживайте, дядя сам просил найти постояльца, еще до моего отъезда. И я знаю, где лежит запасной ключ, – настойчиво повторил Олли.

– Так, может, дядя за это время нашел кого-нибудь еще? – буркнула Вильма, но юнга уже не слушал и уверенно шел вперед. Пришлось поторопиться и догонять под громкие вопли кота, недовольного столь бесцеремонной транспортировкой.

«Подальше» от гостиницы оказалось на окраине Иствера. Пока шли, Вильма крутила головой, рассматривая незнакомый город. Как бы сильно она ни устала, как бы ни хотелось спокойствия, в груди ворочалось любопытство. Ведь она впервые путешествовала! Когда была маленькой, мечтала объездить все страны, посмотреть на диковинки, встретить великих героев, о которых читала в сказках. В непогоду, сидя у камина, мама рассказывала ей о суровом мире вечного льда, где бродят тролли, воют снежные волки, а рыболикие могут утащить под воду.

Сказки оставались сказками, и Вильма не увидела ни среброгривых коней, скользящих по воде, ни чарующих ледяных птиц, рассыпающихся под солнечными лучами в снежинки. И все-таки север удивлял! Конечно, в Маскарте зимы были снежными, но не настолько, чтобы от зданий оставались только дверцы да окошки! При этом некоторые жители умудрялись ходить без рукавиц и шапок. А их шубы?.. Вильма едва сдержала истерический смешок, когда испугалась стоящего к ней спиной «медведя». Стало понятно, откуда пришло поверье, что на севере живут великаны: и без того рослые мужчины и женщины, обряженные в меха, выглядели еще крупнее.

Но, стоит отметить, если на нее как на чужачку и обращали внимание, то самую малость – у жителей и без того хватало дел. Пару раз кто-то окликнул Олли, спросив, как прошло плаванье и все ли здоровы – северный акцент с непривычки резал уши. На этом общение с местными жителями закончилось.

Зато дом, куда привел Олли, был в отличном состоянии: каменный, двухэтажный, с зеленой черепичной крышей, цвет которой было практически не разглядеть из-за снежной шапки. К увитому высохшим плющом крыльцу вела вычищенная дорожка. Кто бы здесь ни жил, в деньгах от постояльцев он явно не нуждался.

Впрочем, стоило попасть внутрь, как Вильма взяла свои слова обратно. Дому явно не хватало хозяйской руки. Изнутри он производил гнетущее впечатление: воздух пропитался сыростью и затхлостью, местами протек потолок, а все, начиная от полок и заканчивая зеркалом в тяжелой чугунной раме, было покрыто толстым слоем пыли. Не верилось, что здесь кто-то жил! Хотя… Вильма пригляделась: на полу виднелись отпечатки сапог, на вешалке висел мужской зонт, а с одной стороны зеркала осталась широкая, будто проведенная рукой полоса. Видно, торопившийся хозяин мельком взглянул в зеркало и вышел на улицу.