Мне показалось шуткой оговоренный Ермаковым срок до нового года. Чего? Уж не думает ли он, что я реально буду таскаться за ним полгода?

Но Ермаков сразу включил зверя, а папа как-то настойчиво требовал оставить со мной Глеба. Это поднапрягло. Но не слишком. Я лично щупала стояк Ермакова, и стояло у него не на ту деревенскую воблу, которую он притащил сюда, а на меня. Даже то, с какой легкостью он ее хотел отослать, а потом передал отцу, доказывало, что Ермаков еле сдерживается, чтобы поскорее добраться до меня.

Я довольно улыбнулась. Все бы ничего, даже по плану, если бы не Глеб. Куда бы его сплавить?..

Но мысли отослать Глеба прошли, когда Ермаков остановился возле отеля. Он решил подчеркнуть статус, который сам же мне и придумал? Я не шлюха!

- В отель не пойду, - я сложила руки перед собой и демонстративно отвернулась.

- А я разве тебя спрашивал? – спокойно ответил Ермаков.

- Юль-Андеевна же сказала, что не пойдет. Чо не ясно? – встрял Глеб, и глаза зверя потемнели.

Черт вот его дернул! Я не собиралась этим вечером устраивать разборки Ермакову. Потом можно будет высказать ему всё, но сегодня хотелось просто оттянуться, сбросить накопившееся напряжение, потрахаться.

- Глеб, помолчи. Руслан, мы можем поехать ко мне.

- Да-да, уже ездил. Тесноватая у тебя гостевая. Выходи. –Те.

Глеб покосился на меня, я вздохнула и кивнула. Ну а что мне оставалось? Не закатывать же истерику сейчас? Я её завтра, после ночи закачу.

Ермаков махнул рукой администратору на ресепшене, но не подошел, не регистрировался. Это немного взбодрило. Наверное, у него здесь клубная карточка на люксовой номер? А там ванная с ароматическими маслами, лепестками роз… Холодное игристое в ведерке со льдом.

Ммм!..

Чем там еще девственниц ублажают и усыпляют бдительность, прежде чем трахнуть? Клубникой в шоколаде? Со сливками?

Мы поднимались в лифте и мне впервые стало неловко. Этот Глеб… Странно, раньше он мне никогда не мешал. Я его не замечала. И Ермаков. Ведет меня в номер, а сам какой-то отстраненный, как будто мы не трахаться идем.

Я взяла Руслана под руку, чтобы он расслабился. Или чтобы самой расслабиться. Ермаков нахмурил брови и посмотрел на меня сверху вниз.

Что?

В ответ я натянуто улыбнулась и по инерции погладила его по рукаву. Вот чего я нервничаю? Ведь все улажено. Только Глебушку спровадить и напомнить, чтоб с утра с Юркой забрали меня. Зверь же не думает, что я реально полгода буду ходить и пресмыкаться перед ним?

У номера-люкс Ермаков остановился и приложил магнитную карту-ключ. Я хотела сделать шаг вперед, но он удержал меня и обратился к Глебу:

- Заходи, проверяй, что там никто не спрятан. И можешь быть свободен. Свечи над нами держать не надо.

Глеб снова перевел взгляд на меня:

- Иди уже!

Телохранитель прошмыгнул внутрь и пропал. Ну что там так долго можно разглядывать? Ванну? Клубнику дегустировать? Шампанское открывать?

Я нервно переминалась у входа, продолжая цепляться за локоть Ермакова. А тот спокойно стоял и ждал. Наконец Глеб вышел и загородил собой вход в номер.

- Она туда не пойдет.

- С чего бы это?

Мужчины сцепились взглядами, на меня не смотрели.

- Потому что на мне безопасность Юлии Андреевны.

- До конца года в части ее безопасности является контроль количества половых партнеров и отсутствие угрозы жизни. Я ничего не перепутал? Или ты полагаешь, что я заебу ее до смерти?

Я хихикнула, чем привлекла внимание мужчин. Глеб покраснел, а Ермаков презрительно скривил губы. Ничего, после этой ночи по другому заулыбается – заискивающе!

- До утра свободен. Часов в десять подъедешь, и прокатимся на следующую запланированную экскурсию.

- Ммм, - промурлыкала я, - у тебя развлекательная программа предусмотрена?

- О, да, - сдержанно ответил Ермаков, провожая взглядом уходящего Глеба. – До конца года на каждый день, коза.

Коза?! Так меня никто называть не смеет!

- Так. Давай договоримся. Я для тебя Юля. А как к тебе обращаться? Не сваха же.

Зверь оскалился:

- Зови меня господином. И заходи уже, Ю-ля.

Номер ничем не поразил. Он оказался даже не люксовым, а просто двухкомнатным. В первой столик, кресла и телевизор, во второй, надо полагать спальня с кроватью и дверь в ванную.

Я скривилась: ни романтического ужина, ни охлажденного шампанского не приготовлено. А я с самолета ничего не ела, и живот неприятно заурчал. Осталась надежда на спальню и сюрприз там.

Черт, я бы сейчас могла килограмм клубники заточить, лишь бы хоть чем-то перекусить.

- Проходи в спальню.

- Сразу?

- А чего тянуть?

Согласна. Сама ненавижу долгие прелюдии и расшаркивания.

Вошла в спальню и от досады даже протяжно заныла. Никаких лепестков, ужина и клубники. И этот сутенер считает себя крутым соблазнителем девственниц? Пфф!

- Ты совсем не подготовился, - заигрывающе произнесла, не поворачиваясь к Ермакову, стоящему за моей спиной.

- Ошибаешься, я очень качественно всё подготовил. Раздевайся.

- Зайчик, покорми меня? – я все же развернулась, чтобы Ермаков проникся моим трогательным видом.

- Обязательно. Раздевайся.

В полумраке комнаты довольно сложно произвести ослепительный эффект своей фигурой. Я отошла к кровати, которая освещалась двумя настенными светильниками, и соблазнительно покрутила бедрами, спуская бретели платья с плеч и позволяя тому соскользнуть с тела.

Лица Ермакова я в полутьме не видела, зато расслышала сдавленный выдох.

- Хочешь сначала подкрепиться? – сиплым шепотом уточнил он.

Я улыбнулась, откидывая волосы и беззастенчиво демонстрируя ему грудь.

- Отлично… Тогда начни с минета.

Меня передернуло. Это не самая любимая мной процедура. Надо было его предупредить. С другой стороны, я же сумею раздразнить его и трахнуть. Он захочет меня всю и забудет о минете.

Я легла на кровати, подставляя его взору свою накаченную задницу. Я за ней следила, и мужикам она нравилась.

Ермаков в два шага преодолел расстояние до кровати, захлопывая дверь спальни. И в этот момент мне показалась в спальне какая-то неправильность. Сумрак мешал приглядеться, и Ермаков прижимался своей ширинкой к лицу, но определенно в углу стояло что-то не вписывающееся в интерьер.

Я забила на проснувшееся чувство тревоги, хотя реакция Глеба должна была предупредить, что простым минетом вечер не закончится. Но я расслабилась. Сейчас зверь не казался страшным и угрожающим. Наоборот, он зарылся пальцами в мои волосы, гладил, тянул, массировал, и прижимался пахом к моему лицу, торопя освободить вставший член.