(пишу для тебя особо) любезно предоставил мне оного для отправления Таинства Крещения и прочего потребного. Так что не только окрестили Андрейку, но и сами исповедались и причастились. Корабль простоял менее недели. И очень нам повезло, что я был сие время в порту по своим делам. А младенец родился исключительно крепкий и здоровый. Кожей ровно кофий с молоком, темноволосый и кудрявый. Я души в нем не чаю.

Теперь о делах приземленных. Твои химики прибыли. Не обошлось без дорожных приключений. Но Господь устроил все к лучшему исходу. А полной неожиданностью для меня стали их жены».

Тут я прервался из-за общего смеха:

— Говорил же, не надо.

— Ну как не надо, Андрей Георгиевич, — разводит руками Домна, — мыслимое ли дело не женатых в Америку отпускать. На отхожий промысел и то нельзя, пока не оженится.

— Так то промысел. И пусть бы здесь сидели и ждали.

— Ну не скажи, — вступил Степан, — чай не на год едут. Да и мало ли как оно повернется. А тут своя жена.

— Неизвестно, что там. Вдруг, бабы забедуют?

— Они не спросливые. А парень завсегда забаловать может. Мало ли, — Степан не договаривает.

Но я знаю, о чем речь. Оба специалиста-химика из местных. Отправлены в свое время в Питер учениками на завод Веретенникова. Очень быстро сделались господа совсем интеллигентного вида и манер. Но не для родителей. Обычай неженатых дома держать, не отпускать на заработки, действительно, соблюдается строго. И в ученики— то отпустили скрепя сердце.

Поэтому, когда выбрали их для отправки на помощь Петрову, то родители им срочно нашли жен. Дело нехитрое. Оба женихи завидные. К тому же, у одного была давняя любовь. Второй тоже не сопротивлялся. Ко мне приводили всех для утверждения. Девушки хорошие, хоть картины русских типов с них пиши.

Когда обвенчались, так можно бы и отпустить, только этим дело не кончилось. Пошли слухи от наших путешественников, что местные индейцы в Бразилии оттого страшные, что женятся на мартышках. А добра этого там полно. Да-да. Они как прыгнут! Причем, без всякого согласия индейцев. Смешно, только шуток родичи не поняли. Обычно жены спокойно ждут дома сколько надо. В этом случае на общем сходе решено собрать супружниц в дорогу. От соблазна подальше.

Как не лили слезы при расставании, а на корабль погрузились семьями. Бывший капитан «Марселя» Жан Оре договорился со знакомым капитаном и поручился, что при своевременной оплате всех доставят в целости и довольстве. С пересадкой в Бресте.

Читаю письмо дальше: «Пришлось их селить к нам. Девушки поначалу дичились, но отошли быстро и моего Андрейку тискают и балуют. Арине во всем помощь. Она барыней себя ведет.

Знал бы ты, как я рад родным лицам. Да еще целых четыре человека в прибавление. Да еще одна непраздная. А как затянули вечером песни, так и вовсе слезы у меня потекли».

— Кто, кто непраздный?! — насели на меня.

— Не пишет, кто. Узнаем после. Дайте дочитать.

«Ребята смышленые. За то благодарен без меры. Лаборатория у меня устроилась при помощи градоначальника на городские деньги, а кое-что сам прикупил. Дело с ангидридом наладили быстро. Мак здесь растет хорошо, но в Китае лучше. Не буду тянуть, героин мы получили. Сразу поступили заказы.

Теперь не знаю, как ты к этому отнесешься, но требуется его много. Другого выхода не оставалось, как устроить свою фирму. Теперь это Американская лекарственная компания. Но не думай, что мы конкуренты. Я только про тебя лично сейчас говорю. Честно, как брату своему, я выделил половину акций. Они растут в цене постоянно. Если что-то подпорчу этим в твоих делах, то не держи зла. Всегда можешь приехать и вступить во владение своей половиной или же дать распоряжение на продажу. Но я мечтаю, что мы, как в старые добрые времена, будем работать вместе.

Здесь привозят с севера, из Перу, листья коки. Это такой куст. Раньше его колдуны ели, а теперь плантаторы потчуют работников, особенно в Штатах на Северном континенте. Бодрость он дает отменную, но боль так, как героин, не снимает.

Что до рудников, то дела идут прекрасно. Правда, недавно Диего целую войну устроил. Новое место очищал от индейцев для разработок. Но вполне цивилизованно с ним можно говорить. Сделался важный, женился и участвует в собраниях.

Вот еще новость. Федя собрался к тебе в гости. Насколько я знаю, отплытие этой весной. Так что летом ожидай. Там не все ладно, но он и его сын живы, целы и состоятельны. Даже воевал со своими „казаками“ на стороне Сисплатины с Бразилией. Сам все расскажет».

После чтения я задумался под гомон обсуждений. Листья коки. Почему такой силы внутренний запрет у меня на кокаин, что перевесил медицинскую пользу? Время другое и чего ждать? Когда другие наладят выпуск? Почему сразу представляются дорожки и наркокартели? Они все-равно потом возникнут. Пусть лучше подконтрольно. А медицинское применение огромно. Фрейд очень любил прописывать его от депрессии. Точнее, будет любить. И всем рекомендовать.

Уже поздно ночью в своем кабинете под далекое завывание волков я пытался вспомнить, как его получают. Намного проще, чем героин. Ангидрид не требуется. Нужна серная кислота, щелочь, да хоть сода, известь, керосин. Причем в джунглях и дизельным топливом обходились. Но если с героином я дело имел, а процесс изготовления и вовсе изучал подробно, то по кокаину познания имею весьма слабые и теоретические. Он не распространен у нас. Примерную схему удалось нарисовать. Остальное на практике доделают. Латиносы в будущем справляются же как-то.

Было и еще одно письмо. Совершенно приватное, от Никифора. Среди прочего описания оперативной обстановки были несколько строк, касающиеся Алены.

Без жены я откровенно тосковал. Политика политикой, но организм свое требует. И не только организм. На сторону не хочу идти. Она точно узнает. Может, поймет, но мне самому будет уже не так. Когда она приехала, то неделю мы друг от друга не отрывались. Она все мои желания угадывает. Но свербило что-то. Видел, что не договаривает.

И вот, Никифор пишет, что есть слухи. Сам Государь к ней неровно дышит. И не только он. К Елене Петровне никаких нареканий нет. Но от соблазна подальше просит не отпускать одну.

Теперь понятно, чего она так быстро собралась и уехала. Но таить в себе плохо. Она обидеть меня боится? Когда я вернулся в спальню, она тихо села в кровати.

— Солнце, что там у тебя с поклонниками в Питере? — С ходу начал я