– Завтра в десять. Репетиция в костюмах, - и когда мы выходили из зала, снова вскинул на нас свою камеру. Алешка обернулся и, видимо, вспомнив о своей роли, высунул до отказа язык и на весь зал проорал:

– Бэ-е!

– Блестяще! - похвалил его Бонифаций. - Ты тоже вжился в образ!

А на первом этаже, возле гардероба, на большом зеркале уже появилась свежая надпись маркером: «Димка - дурак!» Не хватало еще: «Лешка - козел!»

Ничего, для дела можно потерпеть…

По дороге домой, заходя то в булочную, то в молочную, мы обменялись с Алешкой впечатлениями и информацией.

– Я у Чучундры все выведал, - сообщил Алешка, пересчитывая сдачу и прикидывая, хватит ли на мороженое. - Она опять хвалилась. Что папочка Вадик продал целых десять штук этих «рыцарей». И ужасно разбогател.

– Слабое место, да, Алеш? От продажи десяти «рыцарей» не разбогатеешь…

– Рыцари не продаются, - буркнул Алешка, продолжая звенеть мелочью.

– Я не об этом. Вадик богатеет совсем другим путем. Теперь и мне все ясно!

– Хватит! - решительно сказал Алешка.

– Что хватит? - я даже затормозил. - Только начали…

– На мороженое хватит.

Мы взяли по большому пломбиру и пошли домой. И я рассказал Алешке о своем новом плане. И о том, какое место в этом плане должна занять видеокамера Бонифация.

– Не даст, - сказал Алешка, старательно облизывая мороженое. - Он над ней трясется.

– Даст! - я не сомневался. - Перед самым спектаклем потребую. Куда он денется - премьера! Шантаж за шантаж!

Алешка подумал и хихикнул:

– Здорово придумал. А машину где возьмем?

– У Фролякина. У него их полно. Штук пятьсот.

Фролякин, тоже наш сосед по дому, недавно нашел себе работу - сторожем на автостоянке у гостиницы.

Алешка вдруг резко остановился. Я - тоже.

Впереди нас, не спеша, вышагивали по улице и беседовали два безобидных милиционера. Один в форме, а другой в штатском. Один - наш участковый, а другой - наш папа.

Мы пристроились за ними.

– Вообще, товарищ полковник, - говорил участковый, - этот «Сыщик» здорово работает. Вот только непонятно мне, почему они ни одного угонщика не задержали?

– Это не так просто. У них людей, наверное, не хватает… Нужно ведь устраивать засаду… Да и опасно, угонщики могут оказать вооруженное сопротивление.

– Вот и я думаю - надо оказать им помощь нашими силами. А то ведь так без конца машины будут угонять. Ведь ясно же, что действует организованная группа. Взять ее - и угоны прекратятся.

А мой план с этого момента окончательно оформился, все необходимые детали в нем заняли свои места…

Мы еще немного послушали (вернее, подслушали) разговор двух милиционеров, а потом свернули в знакомый проходной двор и коротким путем обогнали папу. И когда он позвонил в дверь, сделали вид, что давно уже сидим дома.

– Какие новости? - спросил папа, раздеваясь.

– Нас в спектакль приняли, - сообщил Алешка. - Димку - Дураком, а меня - Козлом.

– И вы согласились? - ужаснулся папа. - Не узнаю вас.

– Так надо, - доходчиво объяснил Алешка.

– Кому? - еще больше удивился папа.

– Ему! - он ткнул в меня пальцем (все вопросы, мол, к нему, старшему) и скрылся в нашей комнате.

А я на папин вопросительный взгляд только недоумевающе пожал плечами. Сначала я, правда, хотел его обрадовать и сообщить, что тайна «Черного рыцаря» разгадана, но вовремя остановился. Пусть уж папенька получит в свои руки готовое решение и «тепленьких» жуликов.

Папа тоже пожал плечами и пошел на кухню.

Да, тайна разгадана. Хитроумный механизм мошенничества с угонами престижных и дико дорогих иномарок раскрылся перед нами, как старые ходики. И совершенно ясно стало, как теперь их можно испортить. Чтобы они больше не тикали.

Да, Вадик здорово придумал, как стать еще богаче. По юридической терминологии, он «вступил в преступный сговор» с этим самым Бабаем в тюбетейке. Закупил на свои ворованные деньги противоугонные устройства и продает их Бабаю. А тот, руками «оболтуса» Толяна, устанавливает их на дорогие машины и передает брелоки Вадику. А тот - угонщику. Угонщик подходит к машине - пикнет брелочком, садится и уезжает на ней «без шума и пыли». Машину прячут в старый гараж под присмотром охранника и ждут в агентстве «Сыщик», когда к ним заявится несчастный владелец угнанной «тачки».

Владелец получает «угнанную» машину, агентство - большие денежки.

Картина ясная! Хоть я и тугодум, а все-таки докопался до глубоко спрятанной истины. Правда, Алешка это сделал раньше. Вот только забыл.

– Ничего я не забыл, - сказал Алешка. - Просто я хотел, чтобы ты сам додумался.

Благородная душа, недаром рыцарями увлекся. Впрочем, чем он только не увлекается. В самом широком диапазоне, как говорит мама, от моськи до слона. Правда, во всех своих очередных увлечениях он очень быстро разочаровывается, когда постигает все тонкости изучаемого предмета или явления. Он делает неожиданные выводы и абсолютно к ним охладевает. У Алешки, как говорит папа, критический склад ума. И он даже самые великие мысли самых великих людей никогда не принимает на веру, а всегда согласовывает и сверяет их со своим личным опытом. И убеждается на практике в несостоятельности тех или иных идей. Идей, которые безоговорочно принимало все просвещенное человечество во все века.

Словом, для Алешки авторитетов не существовало. Кроме, пожалуй, нашего соседа Фролякина. Его житейская мудрость была почему-то Алешке близка и понятна.

К Фролякину мы и отправились. За его житейской мудростью.

Но сначала я, кое-что вспомнив, порылся в своем столе и меньше чем за полчаса отыскал ту самую кассету, которую Алешка спер у Вадика, в подвале. Я воткнул ее в магнитофон и прослушал всю запись. И услышал то, что хотел вспомнить.

В разговоре сыщика с Вадиком речь зашла о том что Бабай выражал сомнение - не подозрительно ли, что агентство «Сыщик», так успешно разыскивая угнанные машины, ни разу не задержало их угонщиков? «Менты могут насторожиться. Надо с ними в контракт (контакт, он имел в виду) вступить и коллективы (коррективы, наверное) внести».

Вот-вот. Будут вам и «контракты», и «коллективы». Мало не покажется… План приобретал все более четкие очертания.

Красный «Форд» со свалки

У въезда на автостоянку находилась стеклянная будочка на курьих ножках. С нее вся стоянка виднелась как на ладони.

Мы взобрались по дребезжащим железным ступенькам и постучали в окошко. Фролякин, как обычно, спал. В этом и заключалось его дежурство.