Она сильно прижала голову Владимира к своей груди и стала теребить его волосы. Он очнулся и поднял на неё свои глаза, взгляд которых Ирина любила в нём больше всего.

– Ириша, любимая, – сказал он нежно, – значит, это правда? Андрюша мой сын?

– Да, мой родной… это наш сын! Я это знала уже в Ставрополе. Нам так много ещё предстоит сделать, чтобы вернуть в нашу семью этого чудесного ребёнка. Самое главное – чтобы он нас принял в качестве родителей и был уверен, что теперь находится под нашей защитой.

Володя какое-то время сидел, смотря в одну точку, и она заметила, как две крупные слезы выкатились из его глаз.

– Я уже сама не раз плакала, думая об этом ребёнке, о том, что выпало на его долю. И ничто не смогло его ожесточить. Он ведь и характером пошёл в своего отца: беспредельно добрый, ласковый и чистый своей детской душой. А как обрадуется твоя мама, Володя! Какое это счастье! Нашёлся наш сын и её внук!

Наступил момент счастья для них обоих. Володя, всегда видя Ирину сосредоточенной, собранной и порой даже строгой, вдруг увидел неподдельную детскую радость в её глазах. Она плакала от счастья.

– Сегодня надо отпраздновать, когда Алёша придет с работы. Завтра надо поехать в Князь-Владимирский собор и воздать благодарение Господу нашему! И потом… как будем говорить ему об этом.

– Ничего, родной. Главное то, что мы его нашли. А слова найдутся, чтобы он нас понял.

Только сейчас Ирина заметила, как Володя стал отходить от шока. Она понимала, что, случайно нанеся ему некую обиду, усомнившись в правдивости его слов, она всегда могла рассчитывать на его снисходительность и отходчивость, исходящие от его поистине доброго мужского сердца.

– Володя! Рая был серьёзная женщина. Видишь, она дала сыну имя твоего отца.

– Да, Ириша, наверное, так. Она была очень ласковая и весёлая. Это можно теперь сказать, глядя на Андрея.

– Я представляю, что будет с нашей Надеждой. Она с ума сойдёт от радости, узнав, что Андрей её старший брат, и он останется у нас навсегда.

– Спасибо тебе, что ты есть у меня, любимая. Спасибо тебе за сына, заботу обо мне, детях. Родная, знай, чтобы ни случилось с твоим Вовкой, какие бы он иногда ни совершал ошибки, но и ты, и Алёша, и дети – это святое для меня.

Ирина, всё так же стоя, одной рукой прижала голову Володи к себе, а другой продолжала гладить и гладить его по густой ещё шевелюре, чуть тронутой на висках сединой. А в это время из её глаз капали на его голову слёзы радости.

* * *

– Алёша, привет!

– Привет, Володя! – услышал он в ответ от Алексея. – Дома всё в порядке? Что за срочный звонок?

– Дома всё в порядке, но нам надо бы сейчас встретиться, ты когда заканчиваешь?

– Я уже закончил. Так что назначай встречу. Или ты дома хочешь поговорить?

– Нет, Алёша, дома я сейчас не могу, всё сам поймёшь.

– Давай на выходе из метро «Гостиный двор».

– Хорошо, Алёша. Я тебя жду на выходе.

Через полчаса Владимир уже стоял напротив выхода из метро. Алёша появился спустя пять минут после его прихода. Володя быстро подошёл и взял его под руку.

– Алёша, пошли в машину, я припарковался на Садовой улице. Там поговорим, а потом отвезу тебя домой.

– Володя, я ощутил какое-то волнение в твоём голосе. Что-то случилось?

– Алёша, не падай в обморок, но Андрюша – мой сын.

– Нормально… неужели, Вовка!

– Да. Жаль, конечно, Алёшка, что ты пока не можешь его видеть, но я верю, что это случится. Он действительно сильно похож на меня.

– Володя, я могу подтвердить твои слова. Манера разговора твоя, он уравновешенный, спокойный и, как я понял, очень добрый парень.

– Я тебе более скажу. Помнишь, объектом твоего юмора часто было моё родимое пятно, что на правой ноге почти в паху.

– Вот-вот. Я всегда говорил, не туда ли тебя целуют девочки, дабы упрочить связь. Я был близко к истине, так как по ошибке можно перепутать родимое пятно с висящим там хорошим «хоботом».

– Ну, Алёшка, опять ты циник, – рассмеялся Владимир. – Так вот Ирина мне сказала, что у него такое пятно там же, где и у меня.

– А что? Разве сам не разглядел? Мы же в бане недавно были все вместе.

– Выходит, что не разглядел. Знать бы тогда, что это мой ребёнок, так все места бы просканировал.

Тут ребята принялись хохотать.

– Ну так, Вовчик, ближе к делу, как говорят. Андрей уже в курсе?

– В том то и дело, что нет. Я сам полтора часа назад это узнал от Ирины. Хочу узнать твоё мнение, что мне дальше делать.

– Надо сначала сходить на консультацию к юристу. Это дело непростое. Думать, что по приезде в Ставрополь тебе по первому заявлению государство отдаст ребёнка, – это верх наивности. Нужна куча документов, среди которых и подтверждение материального достатка семьи потребуют. Необходимо нотариально заверенное заявление от Ирины, что она желает стать ему приёмной матерью. Возможно даже, что ей самой придётся туда ехать. Так что этот процесс очень долгий. Но его надо ускорять на всех стадиях, чтобы наш парень 1 сентября в школу пошёл уже здесь.

– Слушай, Надежда его уже прибрала к рукам. Командует им, как хочет, а он её слушает.

– Ну ты, господи! Это генетика – весь в папашу своего пошёл. Здесь Ирина командует, а Вова выполняет. Он в какой класс должен идти?

– В четвёртый.

– Когда он переедет, пусть живёт в моей комнате. Заниматься может подолгу, мне ведь свет не мешает. А потом мы будем с ним общаться по-французски, что сразу предопределит его дальнейшую профессию. Володя, я думаю, что ему надо сказать всю правду и как можно скорее.

– Ты думаешь, он сумеет меня понять?

– Сумеет, не сомневайся. Володя, подумай сам, если ты в своей жизни не умеешь врать, то и твой ребёнок эту науку не должен постигать. Врать у нас мастаки руководители страны и приближённые к ним. Тебе это известно.

– Да, к сожалению, даже я стал так думать.

– Кстати, Ирина тоже не умеет врать. Из всей нашей семейной команды самый лукавый это я. Да и то я пускаюсь во все тяжкие, когда необходимо тебя, простофилю, вытащить из пикантной житейской ситуации. Я ведь всё равно не краснею в силу известных обстоятельств.

– Алёшка, – сказал Владимир и положил ему на плечо свою руку, – я люблю тебя, Алёшка. Почему ты такой хороший у меня?

– Потому что в моей ситуации я всегда верил тому, что ты мне говорил уже не раз и повторил только что. Именно твоё чувство ко мне, как, впрочем, и Ирины тоже, придаёт мне силы верить в будущее и с оптимизмом смотреть на жизнь. Я думаю, для начала тебе самому нужно всё сказать Андрею. А потом он сам придёт к Ирине, чтобы сказать ей самое главное слово в жизни – мама. У тебя есть занятие сегодня?