— Вкратце изложите, — попросил Пастухов. В его голосе я не заметила ни малейших признаков какой-либо заинтересованности.

— Идея такова, — тут же оживился Андрей Васильевич. — Женя — полиглот. У нее столичная подготовка в одном из военных заведений, она, кстати, из генеральской семьи. Вы понимаете, к чему я клоню?

— Пока нет, — коротко ответил Пастухов сухим голосом. — Но вы продолжайте, продолжайте, я еще располагаю кое-каким временем.

— Перехожу к главному, — объявил Раменский. — Мы создаем фирму…

— Мы?

— Ну вы, мы — там посмотрим, главное сейчас — получить положительное решение… Ну вы понимаете, о ком я сейчас говорю.

Пастухов кивнул.

— Создается фирма, — Раменский решил употребить нейтральный оборот, — которая специализируется на разговорных иностранных языках. Профиль самый широкий. Сюда ведь и японцы ездят, и голландцы, верно? Во-от. А параллельно с этим…

— Можете не продолжать, — прервал его Пастухов. — Я все уяснил.

Юрий Ильич внимательно посмотрел на Раменского, как бы взвешивая серьезность его намерений. Потом он перевел взгляд на меня и тихо сказал:

— Я провентилирую этот вопрос. Мне нравится подход, совмещающий языковую и профессиональную подготовку в бизнесе, который вы имеете в виду. Завтра в десять я вам позвоню.

Пастухов сдержал обещание. Ровно в десять в автомобиле Раменского раздался звонок.

Юрий Ильич связался с моим боссом по мобильному телефону и таким же надтреснутым, бесцветным, как и вчера, голосом предложил обсудить главные детали — в том числе и финансирование проекта — «непосредственно на месте», как он выразился.

Было сделано также весьма существенное добавление. Пастухов счел долгом уточнить:

— На встречу должна приехать ваша протеже Охотникова. К сожалению, ваше присутствие, Андрей Васильевич, пока нежелательно.

— Да-да, я понимаю…

— После известных событий, — продолжал Пастухов, — мой родственник не хочет с вами встречаться. Впрочем, думаю, что в случае успеха предложенной вами деятельности ситуация может измениться. Пока же мой родственник воспринимает ваше предложение как жест доброй воли и намерение загладить прошлые ошибки. Но этого еще недостаточно — так он просил вам передать…

— Знаете, Юрий Ильич, я очень рад, — с предельной искренностью проговорил в трубку Раменский, а сам с хитрецой подмигнул мне.

* * *

Загородный дом Рифмача сильно отличался от резиденции моего босса.

Если у Раменского каменное строение и сад с частью леска можно было бы сравнить с имением, то владения Фомичева напоминали крепость.

Трехэтажное здание имело пристройки в два этажа и одноэтажный флигель. На самом верху дома красовалась башенка, украшенная развевающимся на зимнем ветру флагом с изображением вставшего на дыбы дракона, который извергает струю красного пламени.

Подъезжая на выделенном мне Раменским «Опеле» к комплексу зданий, принадлежащих Фомичеву, я подверглась проверке еще до того, как притормозила у шлагбаума перед железными воротами, снабженными табличкой с таким вот любопытным текстом:

«Внимание! Вы приблизились к частным владениям! Здания и прилегающая территория охраняются. Любые попытки самовольного проникновения внутрь могут привести к опасным последствиям!»

И ниже красовался еще один плакат: «Проезд контролируется охранной фирмой „Атос“.»

А еще приблизительно за сто метров до шлагбаума я стала замечать замаскированные на деревьях видеокамеры и локаторы, встроенные в столбики по обеим сторонам шоссе, — они как бы создавали подобие ограждения, хотя овраг справа был неглубоким, а слева кювета вообще не было, лишь шумел ветвями еловый лес.

Эти невыразительные столбики служили как бы коридором проезжающей машине и вели ее только вперед — с какого — то участка пути развернуться уже было невозможно, и волей-неволей случайно заехавший сюда человек должен был притормозить у ворот с постом охраны.

Тут его ожидали тщательная проверка документов и пристальные взгляды постовых, сверяющих фото в паспорте с его физиономией.

— Охотникова Евгения Максимовна, — произнес вслух зверского вида человек в утепленном хаки с автоматом через плечо.

Он ушел с моим паспортом в будку, оставив меня под присмотром двух таких же молодцов. Через стекло я видела, как он сверяется с журналом, где, очевидно, должна была быть записана моя фамилия и указано время, в которое я намеревалась прибыть.

— Все правильно, — так же жестко сказал он, возвращая мне паспорт.

— Конечно, — подтвердила я, пряча документ.

— Поедете направо, потом прямо, — показал мне дорогу охранник. — Скорость ограничена до сорока километров в час. Когда вырулите на центральную дорогу, снизьте скорость до пяти.

Я последовала приказу охранника и уже через несколько минут с положенной скоростью проехала по узкому шоссе между тесно растущих елей, выкатила на центральную дорожку, которая вела к едва видневшемуся впереди дому-крепости Роберта Ивановича Фомичева.

Меня, разумеется, ждали. Уже на центральной дорожке раза два мне попадались фигуры в полушубках, которые провожали мою автомашину взглядом, что-то сообщая при этом по рации, — мол, объект приближается.

У крыльца, которое также было украшено фигурами драконов — видимо, не так давно, уж больно новенькими казались скульптуры, — меня встретил строгий вежливый человек в добротном костюме из черной шерстяной ткани. Он открыл передо мной дверь и пригласил в дом, пообещав, что за машиной присмотрят.

— Замечательно. Тогда уж и вымойте ее заодно, — нагло попросила я.

— Хорошо, — после секундной заминки произнес встретивший меня человек, хотя по выражению его глаз можно было представить, что ему хотелось сказать совсем другую фразу и совсем другим тоном:

«А тут вам, между прочим, не автомойка, милочка. Пользуетесь, блин, гостеприимством».

В холле меня сначала вежливо проверили металлоискателем и только потом пригласили пройти.

— Роберт Иванович ожидает вас, — сообщил мне один из людей, облаченных в такой же черный костюм, как и у человека, встретившего меня, наверное, в угодьях Рифмача этот прикид выполнял роль униформы. — Хозяин просил вас пожаловать к обеду — все сейчас будут садиться за стол.

— Очень приятно, — отозвалась я, хотя картина, которую я нарисовала в своем воображении, приятной мне отнюдь не казалась.

Совместные трапезы у бандитов — это особый ритуал, который в некоторых группах неукоснительно соблюдается. За едой решаются самые важные вопросы дальнейшей деятельности, обсуждается текущая ситуация и распределяются обязанности, а подчас и выносятся приговоры.

Приглашенные к столу переходят тем самым как бы в ранг посвященных, и это налагает на них определенные обязательства. Мне такая перспектива не очень нравилась, но не принять приглашения я не могла.