Вспомнив эту картину, Надежда невольно вздрогнула, но тут же поправила себя: волосы этой женщины пропитались вовсе не кровью, а томатным соусом! И вся сцена была дешевым фарсом, постановкой режиссера-неудачника…

Эта мысль придала Надежде уверенности в себе, и она сверху вниз посмотрела на Лиходееву. В принципе, такой взгляд вполне соответствовал роли, которую она играла.

– Можете называть меня Люсей! – охотно предложила Лиходеева. – Я по имени-отчеству как-то не привыкла… сразу чувствуешь себя такой старой… а мне и так все время тычут в глаза моим возрастом… все время напоминают… вы не представляете, как трудно в нашем возрасте найти хорошую работу!

Этими словами Людмила, наверное, хотела создать с Надеждой нечто вроде союзничества, ведь они были примерно в одной возрастной категории, но тут же испугалась, что собеседницу может обидеть намек на возраст, и смущенно замолчала.

Надежда решила немного поддержать ее, прежде чем перейти к активному допросу:

– Ну, отчего же, вы довольно много снимаетесь! Вот вчера по телевизору шел сериал с вашим участием…

– Ну, так это когда было! Этот сериал снимали лет восемь назад, а сейчас просто повторяют. И роль-то там была второстепенная… а вы хотели пригласить меня на корпоратив?

В глазах актрисы блеснула надежда. Надежда на легкий заработок.

– Да, а вы когда-нибудь проводили корпоративы?

– Честно говоря, не случалось, – вздохнула Людмила. – Сами понимаете, обычно на корпоративы приглашают более известных актеров… более примелькавшихся…

– А в каких-то других мероприятиях вы участвовали?

– В каких именно?

– Ну, скажем, в ролевых играх…

– Ролевых? – переспросила Людмила, и в ее глазах мелькнул испуг. – Что вы имеете в виду?

– Ну, вы же знаете, какие бывают ролевые игры. Поиски пиратских сокровищ, захват заложников…

Испуг в глазах Лиходеевой перерос в панику.

– Заложников? – переспросила она. – Почему заложников? Каких заложников?

– Ну, вам лучше знать каких. – Надежда смотрела на актрису прямым безжалостным взглядом. – Или не захват заложников, а полный офис мертвецов…

Во взгляде Людмилы проступило узнавание.

Чтобы довершить эффект и, фигурально говоря, забить последний гвоздь в крышку гроба, Надежда сняла шляпу и очки. При этом она почувствовала неизъяснимое облегчение.

Зато Лиходеева буквально затряслась.

– Это… вы? – произнесла она дрожащим голосом.

– Интересно, что можно ответить на такой вопрос? – хмыкнула Надежда. – Нет, это не я, а совершенно другой человек?

– Значит, вы не собирались приглашать меня на корпоратив? Значит, у вас нет для меня работы?

– Какая догадливая! – насмешливо проговорила Надежда, хотя в глубине души ей было жаль Людмилу: стареющая, никому не нужная актриса, пытающаяся хоть как-то заработать на жизнь. Трудно осуждать ее за то, что она согласилась участвовать в сомнительном проекте.

С другой стороны, в результате этого проекта Алина Симакова умерла, точнее погибла, и от этого факта никуда не денешься… и за ее гибель кто-то должен ответить!

Людмила быстро и незаметно огляделась и поняла, что ей не удастся сбежать: Надежда в буквальном смысле загнала ее в угол. Путь к выходу, путь к свободе лежал как раз мимо нее.

Лиходеева даже взглянула вниз, и Надежда подумала, не хочет ли та пролезть под столом… но, должно быть, Людмила представила, как будет выглядеть со стороны, и поняла, что не переживет такого унижения – и как актриса, и как женщина.

– Что… что вам от меня нужно? – проговорила она, поняв, что пути к отступлению отрезаны.

– Правда, и ничего, кроме правды! – отчеканила Надежда прокурорским тоном.

– Ну, я понимаю, что вы пережили, когда увидели всех нас… все эти трупы, но мы против вас ничего не имели… там должны были оказаться не вы…

– Сейчас речь идет не обо мне! – холодно проговорила Надежда, стараясь не впустить в свое сердце сочувствие. – Сейчас речь идет об Алине Симаковой!

– О ком? – испуганно переспросила Людмила.

– Только не говорите, что не знаете, кто это такая!

– Но я действительно не знаю! Виталий нам не называл имен!

– Виталий – это ваш руководитель? Постановщик, организатор, кто там он у вас…

– Ну да… Виталий Семенович… так все же, кто такая эта… Симакова?

– Это вторая женщина, перед которой вы должны были сыграть полный офис мертвецов.

– Но мы больше ничего не играли после того случая с вами! – воскликнула Людмила. – Богом клянусь! Как тогда разошлись, так больше и не встречались!

«А ведь, пожалуй, она не врет… – подумала Надежда, пристально вглядываясь в лицо Лиходеевой и безуспешно пытаясь заметить признаки фальши. – Хотя кто ее знает, она ведь актриса… их специально учат врать правдоподобно…»

– Я… я правда ничего не знаю… – Казалось, Людмила сейчас заплачет. – Виталий ничего нам не объяснял… он только говорил, куда нужно прийти и что сыграть… все переговоры с клиентом он сам вел, а нам потом только деньги… да и то…

– Вот, кстати, дайте-ка мне телефон Виталия! – потребовала Надежда. – Думаю, он знает побольше вас…

– Телефон Виталия? – Людмила замялась. – Но он обычно сам мне звонил…

– Только не надо делать из меня дуру! – прикрикнула на нее Надежда. – Если он вам звонил, у вас в мобильнике высвечивался его номер, и я в жизни не поверю, что вы этот номер не записали!

– Да, действительно… – Людмила смущенно потупилась. – Сейчас я его найду…

Она открыла сумочку и принялась в ней сосредоточенно рыться.

Судя по выражению лица, найти телефон никак не удавалось.

Надежда заглянула через плечо в сумку Людмилы – не водит ли та ее за нос. Но нет, телефона в сумке действительно не было.

– Вы что же, дома его забыли?

– Нет, я вспомнила! – Лицо Людмилы посветлело. – Он остался в кармане пальто! – с этими словами она взглянула на шкаф, где висела верхняя одежда посетителей.

«Надеется сбежать, – подумала Надежда. – Ну уж нет, этот номер у нее не пройдет!»

Она встала вместе с Людмилой и прошла за ней к гардеробу.

Молодой гардеробщик подал Лиходеевой ее пальто (оно явно знавало лучшие времена).

Надежда встала между Людмилой и дверями так, чтобы та не смогла сбежать. Впрочем, Лиходеева и не проявляла никаких подозрительных намерений: она сунула руку в карман пальто и действительно достала оттуда мобильник.

– Вот он! – проговорила она с облегчением.

И в это мгновение события завертелись с необыкновенной скоростью.