Какой позор, мысленно ужаснулась Габи. Я бы и на пляж в таком не решилась выйти, а тут – почти голой на сцену, перед десятками, сотнями пар любопытных глаз! Впрочем, актриса в ней быстро победила смущенную девочку, да и усталость изрядно притупляла чувство стыда. Зато будет не так жарко, утешила она себя.

К концу дня Габи настрадалась так, что уже не чувствовала, какая часть ее тела болит сильнее остальных – устало, гудело и было стерто все, что только можно. Зато она перезнакомилась почти со всеми и получила впечатлений на сто лет вперед.

Девушка-двойник знаменитой актрисы Лизы Моцарелли казалась довольно милой, а копия секс-звезды Памелы Оверсон – капризной и вздорной. Мужчины в кабаре резче, чем во внешнем мире, делились на дамских угодников и женоненавистников – кто-то осыпал новенькую комплиментами, кто-то – презрительно игнорировал.

Попадались среди участников труппы и настоящие змеюки, но в целом Габи приняли неплохо. Особенно ее поддержала Лора, которая подытожила результат репетиции так:

– А ты молодец. Не каждая выдержит с места в карьер подобную нагрузку. Я думала, ты через пару часов все бросишь и уйдешь, а ты вон какая – упрямая. Уважаю таких.

И у Габи не повернулся язык, чтобы сказать: «С меня хватит, я ухожу».

Мокрая и совершенно разбитая, она скинула мучительницу-корону, рухнула в кресло в женской гримерке и с благодарностью приняла чашку кофе из заботливых рук Лоры.

– Держи, заслужила, – усмехнулась та. – Но учти: каждый день я тебе носить кофе не буду. Привыкай, детка, привыкай.

Вокруг них царила суета: одни переодевались после репетиции, чтобы идти домой, другие уже были одеты, но не торопились уходить, галдели, сплетничали, ссорились, мирились – от всего этого голова у Габи пошла кругом.

Господи, во что я ввязалась, снова подумала она. Привыкай – к чему, зачем? Острой нехватки денег она не испытывала, хоть и богачкой себя назвать не могла, – работа в массовке давала небольшой, но приемлемый доход. Зачем ей эта безумная подработка, зачем такая непомерная нагрузка?

Ладно, решила она. Надоест – уйду в любой момент.

Многие девочки, которые тоже участвовали в репетиции в этот день, выглядели куда бодрее, чем она сама, хотя отрабатывали куда более сложные номера. Габи решила, что со временем и ей все будет даваться гораздо легче.

Сидя в кресле, она наблюдала за Лорой. При желании та была бы убедительна в роли спортсменки: девушка могла похвастаться воистину атлетической фигурой. Не слишком женственной, но весьма эффектной – чего стоят только эти бугры мускулов, что перекатывались под кожей при каждом пантерьем движении Лоры. Видимо, она посещает фитнес-клуб, решила Габриэль.

– Да, а Джерри говорил, что от меня ничего особо сложного не потребуется, – усмехнулась она, с наслаждением делая глоток ароматного капучино.

– Милая, да разве ж это сложно? – удивилась Лора. – Так, побродить по сцене, по подиуму пройтись…

– А почему костюм такой тяжеленный? Разве двойник известной актрисы должен ходить в купальнике и перьях с бразильского карнавала? – задала Габи вопрос, который мучил ее на протяжении всей репетиции. – Неужели сама Сандра вышла бы к зрителям в этом откровенном бикини?

– Сама Сандра на нашу сцену вообще бы не вышла. Поэтому Ларри и Джерри и наняли тебя. Впрочем, тебе не обязательно покупать такой же костюм. Когда будешь выбирать себе сценический наряд, можешь пофантазировать. Но не забывай, что это кабаре, детка, а не сиротский приют. Секс, вызов, кич, пестрота – вот наше кредо, вот что от тебя требуется! Ты должна быть блестящей – во всех смыслах этого слова!

– Ага, значит, эту тонну на голове таскать не обязательно, – с облегчением сообразила Габи.

Лора хмыкнула, соглашаясь.

Губки Габи уже были готовы обиженно надуться – и какого черта она так страдала, когда можно было прекрасно обойтись без проклятой вавилонской башни на макушке! Но Лора смотрела на нее с какой-то особенной усмешкой: кажется, это называется «испытующе»… Габи догадалась, что этот маскарад был проверкой на прочность.

– Но я так и не поняла, как строится все выступление от начала до конца… – спохватилась она.

– Как, тебе так и не объяснили? И ты не видела ни одной нашей программы? – удивилась Лора.

Габриэль помотала головой.

– Сначала все мы выходим на сцену – и двойники, и кордебалет. Выход мы как раз с тобой сегодня и отрабатывали. А потом идут сольные номера, которые перемежаются танцами кордебалета. В заключение опять выходим все вместе. Вот вкратце и все. Твой номер завтра с тобой будет отрабатывать Ларри.

Габи вздохнула. Ей вспомнился недружелюбный помятый лошадиный лик Ларри и его ворчание по поводу того, что она им не подходит. Габриэль предпочла бы работать с добродушным Джерри или со строгой, но заботливой Лорой. Но у каждого своя задача, и оставалось лишь надеяться, что вчера Ларри был таким неприятным только из-за мучившего его тяжкого похмелья.

– О, Габи Шон – и все-таки это ты!

Габи с удивлением подняла глаза и обнаружила, что над ней возвышается знойная брюнетка в сверкающем платье, плавно обтекающем пышный бюст, и проклепанной кожаной куртке до талии. Дама была почти такой же рослой и мускулистой на вид, как и Лора. Судя по гриму и костюму, она изображала певицу и актрису армянского происхождения Шелл, славящуюся своей любовью к пластическим операциям и даже удалившую себе ради тонкой талии два ребра.

Две великанши – Лора и новоявленная Шелл – обменялись дружескими поцелуями, чмокая губами в воздухе, чтобы не повредить макияж друг друга, после чего незнакомка снова обратилась к Габи:

– Ты наверняка не узнаешь меня! А я смотрю-смотрю – ты или не ты, столько времени прошло!

Габи пристальнее вгляделась в лицо собеседницы.

Девушка казалась очень яркой и эффектной, но все в ее облике было ненатуральным, фальшивым до самых кончиков бесконечно длинных накладных ресниц. И густота грима, покрывавшего ее лицо, выглядящее чересчур бледным даже под слоем пудры. И ее иссиня-черные волосы, рассыпавшиеся по лбу и плечам тяжелыми крупными кольцами и напоминающие распущенные локоны коварной обольстительницы и похитительницы мужских сердец Кармен. Конечно же, это парик. Ничего удивительного – здесь каждый в костюме и гриме, и все-таки было что-то еще…

В чем же подвох? То ли женщина мало похожа на свой персонаж, и ей пришлось основательно над собой поработать, то ли она лет на сто старше, чем выглядит, и неоднократно ложилась под скальпель хирурга… На всякий случай Габи принялась перебирать в памяти бабушек всех своих подруг.

– Мы же с тобой в одной школе учились, – продолжала дама, поигрывая громадным крестом, висящим на толстой цепи у нее на шее. – Патти Флэшхорз, к твоим услугам.

– Патти? Я помню только Питера Флэшхорза… А, понимаю, – сообразила вдруг Габи. – Ты вышла за Питера после школы и взяла его фамилию!