Я еще не до конца высказала сочувствие Наталье по этому поводу, тем более – не успела перейти к своим сомнениям по поводу судьбы несчастных молодоженов, как заявился Димка. Что называется, усталый, но довольный.

Наталья, необоснованно обозвав меня бездельницей, велела выгрести из холодильника все, что не успел съесть Борис, подогреть и накормить мужа. Но не забыла предупредить, что обедать пойдет к нам. Димка от угощения сразу отказался, попросив чайку. В процессе чаепития рассказал все привезенные новости. Во-первых, состояние Андрея стало стабильно тяжелым. При этом, абсолютно лишенный предрассудков, Димка три раза плюнул через левое плечо на Деньку, внимательно следящую за его рассказом, и трижды постучал по деревянному столу. Потом задрал салфетку, скривился и недовольно отметил:

– Фанеровка! – Наташка хотела было что-то съязвить, но я не дала. Закинула ей в банку помидор без начинки, она и отвлеклась. – К пришедшему в сознание Андрею на несколько минут допустили следователя. Перед этим он односложно спросил у следователя: «Нина?» Получив ответ, что с ней все в порядке, никаких эмоций не проявил. Только вздохнул. Следователю Андрей сказал, что выпал из окна сам – случайно. Уголовное дело наверняка будет прекращено. Нам остается надеяться, что Андрей выкарабкается. С Ниной пока ничего нового. – Тут Димка оторвался по полной программе, пояснив, что ее амнезия вызвана достаточно сильным эмоциональным шоком, а следовательно, носит психогенный характер. Дальше понеслись понятные и непонятные выражения – специфика определенного сдвига по фазе квалифицированных медицинских кадров. А муж именно таким кадром и был. – Амнезия является симптомом диссоциативной реакции, при которой представления Нинели о самой себе и своем прошлом опыте отделяются от основного потока сознания. Я понятно говорю? – Димка смотрел так строго, что сказать «не совсем» я не решилась.

Наташка же выдала прямо:

– Можно бы и попроще, и покороче: человек ни хрена не помнит.

– Попрошу не лезть в мои объяснения со своим словарным мусором! – повысил голос муж. – А ни хрена не помнит наша Нина Сергеевна в результате психогенного бегства от тяжелого эмоционального шока. Она напрочь забыла свою прошлую жизнь и всех тех, кто в ней присутствовал. Более того – не помнит, кто она сама. Словом, ей придется начинать жизнь с чистого листа и в новом окружении.

– А что же теперь делать? – растерянно спросила я. Наташка отвлеклась и нечаянно шуранула в мусорное ведро все подготовленные для маринования помидоры. – У тебя тоже амнезия, – осторожно утешила ее я. Зря, конечно. Уж чем-чем, а амнезией Наташка не страдала. За несколько минут она обругала всех, кого не в добрый час вспомнила. Меня даже дважды. – Так что же теперь с ней делать? – не обращая внимания на оторавшуюся и стонущую над результатом своего плодотворного труда Наташку, повторила я вопрос.

– Ну, что теперь делать? – развел руками Димка, нечаянно плеснув Деньке на морду чаем, отчего она моментально удрала. – Психотерапия, гипноз… Из лекарственных препаратов, может быть, пентотал или амитал натрия… Не знаю. Я хирург, и это не моя область. Ладно, – он решительно встал и поставил чашку на стол. – Пойду. Не задерживайся. Пора обедать.

– Завтра еду в Москву, – тихо сказала я, едва за Димкой закрылась дверь. – Как только Димка укатит на работу. Хочу поговорить с Лекой и жильцами дома. Не дает покоя мысль, что Андрея действительно вытолкнули в окно…

– Я с тобой! Маханем на электричке. Если повезет, вернемся на машине. – Наташка подняла глаза вверх и истово перекрестилась. Но глаз от потолка не оторвала. Более того, они у нее округлились и приняли удивленное выражение: – Смотри, как красиво Борис потолок сделал! И всего-то – отделал темными балками по светлому фону. – И без всякого перехода продолжила: – Андрея вытолкала царица Тамара. А внучка ей помогла. Они заранее знали, на что идут, поэтому Тамара и нарядилась по обстановке. Нинка от этого сбрендила. А кто бы не сбрендил? Родные люди – и такое!

– Да зачем им его убивать? Дался тебе этот черный наряд! Ну хотела в очередной раз в вежливой форме гадость сделать, и все.

– Нет, ты никак не хочешь понять! После кота Тамара обожает только внучку… Впрочем, кот, кажется, отошел на второй план… Лека втрескалась по уши в нашего бедного ветеринара и, понимая, что взаимность ей не светит, а отцовская любовь на фиг не нужна, решила отомстить матери. Вот и отомстила, зная, что та не выдаст следствию родную дочь. Теперь вносим коррективы: Лека пихала Андрея в окно, бабка помогала. Кстати, он мог и не успеть увидеть, кто его толкал. А может, просто пожалел их.

Мне надоело спорить с Наташкой, тем более что убедительных контрдоводов у меня не было. Чтобы окончательно не разругаться, отправилась кормить семейство обедом.

Утром к электричке нас любезно подвез сосед. У него закончился запас водочных изделий. Соответственно встала и работа. Специалист – печник, возводивший ему камин, был незаурядным мастером своего дела, но, увы, заурядным пьяницей. Как бы то ни было, но эти два момента идеально в нем сочетались. Стоило мастеру махнуть стопочку, как он оживал. Движения приобретали быстроту и отточенность. На глазах рождался шедевр. По мере протрезвления движения замедлялись и постепенно, если не принят допинг, сходили «на нет». Употреблял он исключительно водку. При упоминании о коньяке плевался, убеждая собеседников, что от коньяка и прочих напитков запросто можно спиться и голову потерять. А хорошая водка – она организму на пользу.

Позднее – к исходу третьего дня, сосед полностью попал под влияние печника. А спустя еще двое суток они оба забыли, над каким объектом печник должен работать. Этот несчастный постоянно блуждал по чужим дачам и искал недоделанную им печку. Сам наниматель его охотно поил за компанию с собой, но к камину не подпускал, уверяя, что у него работает прекрасный мастер. Разобрались только с приездом жены нанимателя.

…Электричку прождали около часа. Не зная расписания, попали под перерыв. Народу набралось порядочно. Как могли, старались выбраться вперед. Двери подошедшего электропоезда удачно оказались прямо перед нами. Неудачным оказалось то, что они не открылись. Таким образом мы оказались в самом хвосте толпы, рвущейся в соседний вагон через одну открытую створку двери. Вторую заклинило. Решив рискнуть, рванули к следующему вагону и, страшно довольные, вломились внутрь.

Отдышавшись, пошли по вагону, и в середине, на наше счастье, освободилось два места.

– Хорошо! – восхитилась подруга. – Едешь и едешь. Никаких тебе светофоров. Можно расслабиться и отдохнуть. А с другой стороны, был бы у тебя муж нормальный, мог бы и захватить нас утречком с собой. Делаем благородное дело, а приходится прятаться. Честное слово – мужики это другая нация. В основном из дикого леса. Иногда прямо убить хочется…

– А у нас распродажа японских кухонных ножей! Самозатачивающееся лезвие, прекрасный дизайн. Шесть рублей за штуку, десять рублей – за пару. Желающие – пожалуйста! – Наташка, услышав рекламу коробейника, резко оборвала свое выступление и прикрыла глаза, делая вид, что спит.