Гриша меж тем ловко и достаточно усердно орудовал топором, куча поленьев рядом с ним росла, а он время от времени останавливался, вытирал пот со лба, а затем и вовсе снял майку и бросил её на кособокую скамейку неподалёку. Признаться, я на секунду рот приоткрыла, разглядывая его. Закралось смутное беспокойство, понимание того, что меня за нос водят. Не буду говорить, что я сильно впечатлилась видом широкой мужской груди, и уж точно никакого томления, просто… как-то не верилось, что подобного рельефа и внушительности можно добиться только периодической рубкой дров. Тут явственно видится серьёзная работа над собой. Рот я, конечно, закрыла, и почувствовала к Грише ещё более стойкую неприязнь. Лицемер и интриган.

Гриша снова лоб вытер, плечи расправил и оглянулся.

— Ты долго будешь меня разглядывать?

— Я тебя не разглядываю, — пренебрежительно фыркнула я. — Просто мне скучно.

— Ясно.

— А ты? — не утерпела я. — Силовые тренажёры? — Я пыталась быть язвительной и проницательной. Но Гришка, конечно же, всё испортил. Головой покачал и выдал противную ухмылку.

— Нужно было чем-то в тюрьме заниматься. Я сжала зубы, ощутив оскомину.

— Ты сидел?

— Конечно. Ты же в этом не сомневалась?

Я отвернулась от него. Час от часу не легче. До этого момента он был для меня просто бандитом, а теперь ещё и уголовник. Хотя, я подозревала это, но когда знаешь наверняка, становится ещё более неспокойно.

— А за что ты сидел? — спросила я вечером. Молчать уже было невозможно, на душе день ото дня всё тоскливее, да ещё Гриша рядом, молчаливый и загадочный.

— Я тебя предупреждал по поводу вопросов?

— Эти вопросы тебе же на пользу. Есть шанс запугать меня окончательно.

Он хмыкнул.

— Может быть, может быть… — Он ответил отстранённо, я присмотрелась к нему, и поняла, что Гриша о чём-то напряжённо размышляет, а я ему, по всей видимости, мешаю. Но это он так думает, что мешаю, а я ведь помочь могу, подтолкнуть к верному решению.

— Деньги в банке, там два миллиона рублей. Уверена, что они предложили тебе куда меньше.

Он в кресло сел, ноги закинул на табуретку, а на меня взглянул весело, но опять же без особой заинтересованности.

— И откуда у тебя такие деньги? Муж настолько тебе доверяет?

Я облизала сухие губы.

— Это деньги для моей мамы и отчима, я как раз собиралась их им передать. На строительство дома.

— И ты готова отдать мне два миллиона?

— Да, — без всякого колебания ответила я. И посмотрела с надеждой. Убила бы себя за этот взгляд.

— Лишь бы оказаться дома, рядом с любимым?

— Да. Ведь у Серёжи не выкуп просят, я права? А что-то другое, более… серьёзное. — От нервозности я комкала угол одеяла, а на Григория смотрела затравленно. — А если они не договорятся? Меня убьют? — Я вздохнула в сторонку. — Ты же и убьёшь.

Он брови вздёрнул и хохотнул.

— Какие выводы ты, оказывается, сделала.

— А чем ещё мне заниматься?! Только выводы делать. Я с ума скоро сойду! — искренне пожаловалась я.

— Если я сидел, значит, убийца?

— А что, скажешь, что тебя обвинили ошибочно? — мой голос был полон сарказма.

— Не поверишь?

— Нет, конечно. Все так говорят.

— А ты многих уголовников знаешь?

Я примолкла, размышляя, стоит ли продолжать уговаривать, а точнее давить на него. Вдруг переборщу, а потом он на меня надавит, и у него это, явно, получится куда лучше.

Гриша разглядывал меня с любопытством. Я под его взглядом окончательно разнервничалась, и чтобы занять себя чем-то, принялась волосы в косу заплетать, упорно уклонялась от его взгляда. То, как он вальяжно развалился в кресле и поглядывает на меня с неким умыслом, мне очень не нравилось.

— Два миллиона говоришь, — повторил он с ленцой.

Я встрепенулась, взглянула на него распахнутыми в надежде глазами, и поторопилась кивнуть.

— Это неплохие деньги. Но их нужно снять со счёта…

— Они в банковской ячейке.

— Хорошо, что в ячейке. Это проще.

— Конечно, — затараторила я. — Мы просто придём туда, я их заберу…

— А ключ?

— В маминой квартире, — обрадовалась я ещё больше. — Я его специально для мамы оставила. Нужен только ключ и знать код. Я знаю.

Гриша ухмыльнулся, наблюдая за тем, как я горячусь.

— Я смотрю, ты всё продумала.

Я не повелась на его уловку, и серьёзно спросила:

— Ты отвезёшь меня в город?

— Я подумаю.

— Господи, ну о чём тут можно думать?!

— Есть о чём, поверь мне.

Я косу за спину откинула, подтянула колени к груди и обхватила их руками.

— Ты хочешь больше? — догадалась я.

Он пакостно улыбнулся.

— Думаю, да.

У меня вырвался раздражённый вздох.

— Это просто немыслимо. — Я перевела на него внимательный взгляд. — И сколько? Думаю, Серёжа не будет спорить…

— Давай не будем вмешивать сюда твоего Серёжу.

— У меня больше нет, только то, что в ячейке, — начала я, потом поняла, что Гриша чересчур внимательно разглядывает меня, и вмиг покрылась липким потом. — Ты ведь не думаешь, что я…

— Что ты что? — развеселился этот негодяй.

Я инстинктивно вжалась в стену.

— Я предлагаю тебе хорошие деньги, — дрожащим от страха и негодования одновременно голосом, проговорила я. — И ты… Это просто свинство, пугать меня!

— А я тебя пугаю?

— Да!

— Жаль, — с чувством произнёс он. — А то могли бы договориться.

Я краснеть начала. Отвернулась, и поняла, что вот-вот заплачу.

— Ты не имеешь права…

— Ещё скажи, что не посмею, — веселился он. Я с трудом сглотнула. А когда Гриша с кресла поднялся, взглянула едва ли не с ужасом. А вот он посматривал с интересом. Перед диваном остановился, а выражение лица стало сожалеющим.

— Понимаешь ли, девочка, в чём дело. Деньги это конечно хорошо, а уж когда они миллионами исчисляются, то и подавно. Но они всё равно не стоят того, чтобы башку за них сложить. И ты, если честно, этого не стоишь. Я работаю на довольно серьёзных людей, и что они с твоим муженьком делят, я не знаю, никогда не узнаю, да и не хочу знать. И поэтому пока я не вижу серьёзной причины переходить им дорогу и путать их планы. Но пять лет отсидки — это круто, и как ты недавно сказала, у меня никогда не было столь красивой бабы, как ты. Утверждение, конечно, спорное, но раз уж я твоему мужу завидую, — в этом месте он презрительно хохотнул, — то хотелось бы на чём-то отыграться. Так почему не с твоей помощью? Получу деньги, получу моральное удовлетворение вдобавок к удовольствию, верну тебя любимому, а сам смотаюсь. Вот такой расклад.