— Погодите. Но ведь это классическое “романтическое столкновение”, Именно после него происходят случайные знакомства и влюбленности с первого взгляда. Почему Инна мне ни слова ни сказала об Артеме?

— Очень подозрительно! — крякнул Курт.

— Она… — домовой замялся. — Она убежала.

— Куда? Зачем?

— В бар. За молоком.

Тут я затосковал, что рядом нет зеркала. А ведь я сейчас наверняка очень мило смотрелся. С вот такими глазами! О_О

— То есть погодите. Она побежала за молоком в бар, а не подозвала официанта?

— Очень подозрительно!

— Д-д-дааа… — бедный домовой аж заикаться начал от нашего с Куртом напора.

— Но почему?

— Потому что… — съежился домовой. — Потому что она съела… то, что нельзя называть.

Мы с селезнем переглянулись. Что это? Какой-то тайный кулинарный специалитет? Или кто-то подсыпал в еду волшебный порошок? Это бы, кстати, объясняло природу неудачи. Если против тебя играет существо такое же волшебное и могущественное, как и ты сам, ставки в игре растут… И выиграть становится сложнее. Возможно, наш противник настолько темен и опасен, что домовые боятся называть его вслух…

— Та-а-ак, — осторожно протянул я. — То есть Инна съела то, что нельзя называть. И побежала в бар за молоком? А по дороге ей попался Артем?

— Именно! — радостно закивал домовой.

— А как так получилось, что она налетела именно на его… задницу?

— Он фотографировал!

— Что именно он фотографировал?

Воспрянувший было домовой съежился и задрожал.

— Он фотографировал… то, что нельзя называть.

Так-так-так. Если и рядом с Артемом была эта тайная субстанция, значит, шансы на то, что это не случайность, а у нас появился противник, растут.

— Хорошооооо…. — то есть, конечно, плохо. Но что уж тут поделать. — Потом он упал. Следом за Инной. И почему-то не помог ей подняться. Не последовал за ней к бару. Не…

— Мо… ему попало в глаза то, что нельзя называть!

— И?!

— Он убежал в туалет! Очень-очень быстро!

Тут мы с Куртом переглянулись во второй раз. Да что же там такое было? Яд? Или зелье, заставляющее людей бегать?

— Но ведь потом он вернулся?

— Да. Но Инна к тому моменту уже ушла. Ничего даже не попробовала из заказанной еды, только вот… то, что нельзя называть.

— З-зззараза, — протянул я.

— К-ккурва! — прошипел Курт. Покосился на меня и зачем-то пояснил:

— У меня родственники в Польше. Муж сестры двоюродного брата.

— Угу, — кивнул я. — А вот это… то, что нельзя называть. Его кто приготовил?

— Кондитер местный, — прошептал домовой. — Очень любит его делать. Считает своей несомненной удачей. Раздает всем… как комплимент от ресторана. Есть даже некоторые сумасшедшие, которые решаются попробовать его второй раз.

Тут меня осенило.

— Слушайте, а если я открою меню ресторана, то вы сможете его показать?

— Конечно! — закивал домовой.

Я осторожно прокрался в комнату, вытянул у Инны из-под подушки телефон, разблокировал экран — нет, не спрашивайте как, это моя тайна — и принес его на балкон. Курт быстро нашел сайт ресторана, мы открыли меню, и я протянул смартфон домовому:

— Ну же!

Домовой нашел искомое всего за двенадцать секунд:

— Готово!

Мы с Куртом нетерпеливо припали к экрану, а потом хором сказали:

— Тьфу!

Ох уж этот трусливый домовой. Ох уж эта моя убедительность во гневе.

С экрана на нас смотрело снова оно.

Проклятое мороженое.

“Привет! Я тут еще немного подумал над нашим свиданием и оценил то, что ты заказала не самый дорогой напиток в меню. Это характеризует тебя как одновременно не слишком бережливую и не слишком расточительную девушку. Баланс между этими двумя состояниями — залог счастливой финансовой жизни. Так что думаю, у нас еще может всё сложиться. Уверен, ты и сама это осознаешь. Пиши! Целую, Павел”.

Вот ведь какой настойчивый Павел. Я сладко зевнула, потянулась и отправила его второй номер в бан.

“Иннуленька! Всю ночь вспоминал наши романтичные деньки в прошлом и решил, что двадцать два этажа — это не так уж высоко, если сердце Ромео горит горячо. Так что пиши свой новый адрес, примчусь на крыльях любви!”

Ох, Рафик-Рафик. Весь такой галантный и милый.

Я просто не стала ему отвечать.

Еще раз зевнула, слезла с кровати и направилась в душ, мечтая о чашке горячего ароматного кофе. Без этой мысли как-то не вставалось и на ногах ровно не держалось.

Потом вернулась к кофеварке, выбрала двойную порцию двойного американо и на секунду зависла. Что я хочу на завтрак? Рассеянно открыла дверцу холодильника. Заглянула в морозилку. Там скучал одинокий брикет с пломбиром. Ага, вот тебя-то мне и надо! Вчера я в одночасье успела соскучиться по незатейливому мороженому. Просто сладкому, холодному, предсказуемо вкусному и без всяких добавок. Именно такое подходило для кофе-гляссе.

Я отковыряла кусок столовой ложкой и засунула ее в кружку с кофе. Зажмурилась от предвкушения. М-м-м-м, что за напиток богов меня ждет!

— Мяу! — сказал откуда-то снизу Сигизмунд и потерся о мои коленки.

— Ми-ми-ми, — ответила я и почесала его за ушком. — Хочешь вкусняшку? Смотри, мороженое…

И протянула ему заиндевевший брикет.

В ответ Сигизмунд отпрыгнул на метр в сторону и зашипел, как будто я предложила ему что-то среднее между дохлой крысой и маринованным имбирем.

— Эй, ты чего? — удивилась я. Понюхала мороженку. Осмотрела со всех сторон. Вроде, ничего необычного… Чего он так напрягся? — Обычное. Сливочное. Ты же, вроде, такое любишь…

Но Сигизмунд уже уходил куда-то в сторону, бочком-бочком, подозрительно косясь на мороженое и икая. Ну вот. Напугала кота незнамо чем.

По дороге на работу я думала о том, что стратегия подробного разговора перед свиданием провалилась. Конечно, снаряд в одну воронку не падает, и вряд ли за каждым симпатичным и умным собеседником в тиндере скрывается Рафик. Но я чувствовала, что мне надо отойти от вчерашнего. А то за каждым словом подвох будет мерещиться. Что ж. Пойдем от противного. Что, если просто выбрать самого симпатичного, а потом будь что будет? Немного спонтанности не помешает…

И я погрузилась в перелистывание анкет. Оказалось, что это затягивает. Даже чуть станцию свою не проехала!

Распахнув дверь офиса, я не стала ждать вопросов, а сразу возопила: