– Привет, Мак. Что случилось?

– Мы только что получили сообщение с космодрома, мэм.

Подобно Хонор, Джеймс МакГиннес носил гражданскую одежду – как и подобало мажордому поместья Харрингтон. Он был единственным из всех ее подданных, кто обращался к ней каким-либо отличным от «миледи» образом. Объяснялось это очень просто: старший стюард МакГиннес был ее личным стюардом, или, как она любила говорить – главным хранителем, – вот уже более восьми лет. Он единственный из всех здешних слуг знал ее еще до того, как она была возведена в рыцарское достоинство, а позднее стала графиней и землевладельцем. В присутствии посторонних он обычно называл ее «миледи», но в личном общении всегда возвращался к прежнему воинскому этикету.

– Какое сообщение? – спросила Хонор, и он широко улыбнулся в ответ.

– От капитана Хенке, мэм. Три часа назад ее «Агни» совершил альфа-переход.

– Мика здесь? – радостно переспросила Хонор. – Отлично! И когда же нам ее ждать?

– Она зайдет на посадку через час-другой, мэм.

Что-то странное послышалось в тоне МакГиннеса, и Хонор посмотрела вопросительно.

– Она не одна, мэм, – доложил стюард, – с нею адмирал Белая Гавань. Он спрашивает, можно ли ему сопровождать капитана Хенке во Дворец Харрингтон.

– Граф Белой Гавани здесь? – заморгала Хонор, и МакГиннес кивнул. – Он говорил что-нибудь о причине визита?

– Нет, мэм. Он только спросил, согласитесь ли вы принять его.

– Конечно соглашусь! – Она задумалась на несколько секунд, затем встряхнула головой и вручила МакГиннесу футляр с пистолетом. – Ну вот, теперь придется наряжаться… Проследи, чтобы его почистили, Мак.

– Конечно, мэм.

– Благодарю. Думаю, надо послать за Мирандой, она мне нужна.

– Я уже позаботился, мэм. Она сказала, что будет в гардеробной.

– Тогда я не должна заставлять ее ждать, – подытожила Хонор и помчалась по коридору к ожидающей ее служанке, ломая голову, почему с ней захотел встретиться сам граф Белой Гавани.

* * *

Стук по косяку открытой двери послужил Хонор предупреждением, и она с улыбкой посмотрела на гостей, которых МакГиннес провел в ее просторный, залитый солнцем кабинет. Она была одна, если не считать Лафолле, чье постоянное присутствие, согласно законам Грейсона, было обязательным, и Нимица. Говард Клинкскейлс, ее управляющий, в этот день находился в Остин-Сити на переговорах с канцлером Прествиком. Хонор встала и вышла из-за стола, чтобы протянуть руку стройной женщине, чья кожа была разве что чуть светлее, чем иссиня-черная, как космос, форма КФМ.

– Мика! Почему ты не предупредила меня о своем прибытии? – воскликнула Хонор.

Вошедшая женщина крепко пожала ей руку.

– Потому что я не знала, что прибуду.

Сильное мягкое контральто капитана второго ранга Мишель Хенке звучало насмешливо, гостья широко улыбнулась хозяйке дома. Мика Хенке была двоюродной сестрой королевы Елизаветы, и в ее внешности отражались характерные черты представителей дома Винтонов. Когда-то она была соседкой Хонор по комнате и ее «общественным наставником» в общежитии Академии на острове Саганами. Несмотря на огромное социальное неравенство между ними, она стала самым близким другом Хонор, и сейчас глаза ее светились от радости встречи.

– «Агни» совсем недавно снова перевели в Шестой флот, и адмирал Александер выбрал нас в качестве такси.

– Ясно.

Хонор снова пожала руку Хенке и повернулась к ее спутнику – высокому, широкоплечему адмиралу.

– Милорд, – произнесла она более официально и подала руку и ему. – Рада видеть вас снова.

– Я тоже, миледи, – ответил он столь же официально и…

Ее скулы вспыхнули румянцем, когда он нагнулся, чтобы вместо рукопожатия поцеловать ей руку. Это был обычный для Грейсона способ приветствовать женщину, и, живя здесь, она уже привыкла к нему, но смутилась, когда этот фокус выкинул адмирал Александер. Разумом она понимала, что ее титул выше чем его и, безусловно, дает ей право на подобное приветствие, но она носила свой титул всего шесть лет, тогда как род графов Белой Гавани возник одновременно со Звездным Королевством. К тому же граф был одним из самых уважаемых адмиралов флота, в котором она служила в течение более тридцати лет.

Белая Гавань выпрямился, в синих глазах вспыхнул огонек – будто он отгадал ее чувства и мысленно упрекнул за них. Они не виделись почти три стандартных года, фактически с того дня, когда Хонор отправили в отставку, и она лишь улыбнулась в ответ, отметив про себя новые глубокие морщины вокруг его заблестевших глаз.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – пригласила она, жестом указывая на стулья, расставленные вокруг журнального столика.

Пока все рассаживались, со своего насеста на стене спрыгнул Нимиц, мягко ступая, обошел вокруг стола и протянул Мике сильную, крепкую переднюю лапу. Хенке рассмеялась.

– И я тебя очень рада видеть, паршивец, – приветствовала кота капитан, пожимая протянутую лапу. – Ну, как, удалось стащить приличный пучок сельдерея?

Нимиц фыркнул, выражая тем самым мнение о ее чувстве юмора, но Хонор благодаря взаимной эмпатической связи ощутила, что он очень доволен. Люди с Мантикоры и Грифона – двух других обитаемых планет Звездного Королевства – склонны недооценивать интеллект древесных котов с планеты Сфинкс, но Мика и Нимиц были старыми друзьями. Как и Хонор, Хенке знала, что шестилапые коты умнее очень многих двуногих людей и, несмотря на неспособность говорить, лучше понимают обычный человеческий язык, чем большинство мантикорских подростков.

Она также знала о слабости всех древесных котов и, снова усмехнувшись, достала из кармана стебель сельдерея и протянула коту. Нимиц с радостью схватил его и принялся чавкать, прежде чем его человек успел запротестовать или вообще хоть что-то сказать.

Хонор вздохнула.

– Не прошло и пяти минут, как ты здесь, а уже балуешь его! Ты коварное существо, Мика!

– С кем поведешься, от того и наберешься! – быстро подхватила Хенке, и тут уж настал черед Хонор рассмеяться.

Хэмиш Александер, откинувшись на спинку стула, внимательно наблюдал за происходящим. Последний раз он видел Хонор Харрингтон после поединка, в котором она убила Павла Юнга, графа Северной Пещеры. Поединка, который стоил ей карьеры и едва не стоил жизни, ибо Северная Пещера открыл огонь до сигнала и стрелял ей в спину. При той последней встрече ее прооперированная после ранения левая рука и плечо были еще неподвижны, но физические раны не шли ни в какое сравнение с теми, что глубоко поразили ее сердце.

Глаза Александера потемнели, когда он вспомнил подробности трагедии. Убив на дуэли Северную Пещеру, она, конечно, отомстила за смерть человека, которого очень любила, но это не могло вернуть Пола Тэнкерсли к жизни, а лишь позволило пережить потерю. Белая Гавань пытался предотвратить тот поединок, поскольку знал, чем он обернется для ее карьеры, но попытка была напрасной. Она считала, что обязана совершить акт правосудия, и при ее характере любой другой исход дела был неприемлем. Он смирился с этим, хотя бесконечно сожалел о последствиях. А еще он задавался вопросом: понимает ли она, как сходны чувства, которые довелось пережить им обоим, как много знает он о боли и печали потерь? Вот уже пятьдесят стандартных лет его жена была полным инвалидом. До нелепой воздушной катастрофы Эмили Александер была популярнейшей актрисой Звездного Королевства – и, в течение долгих мучительных лет видя ее чудесную отважную душу заключенной в тюрьме немощной плоти, Хэмиш Александер познал полную меру страдания, которое может причинить любовь.