Нескончаемая болтовня мира непосвященных — противоположность религиозных практик. Там в громком беспорядочном разговоре не видят ничего хорошего. Дзен-мастер Сюнрю Судзуки[27] пишет в своем бестселлере «Сознание дзен, сознание начинающего»:

Лучший способ — просто заниматься практикой, ничего не говоря. Когда мы говорим о нашей практике, то рискуем быть неправильно понятыми, потому что истинная практика всегда имеет по крайней мере две стороны: отрицательную и положительную. Говоря об отрицательной стороне, мы упускаем из виду положительную, и наоборот. Мы не можем одновременно высказываться и положительно, и отрицательно. Поэтому мы не знаем, что сказать. Говорить о буддизме почти невозможно.

Так что лучше всего ничего не говорить, а просто заниматься практикой. Поднять палец вверх, начертить круг или просто поклониться — можно прибегать и к этому.

Разговор вынуждает нас к оценке, к положительному или отрицательному приговору. Но у жизни, и не только по мнению религий, сторон больше двух. Под гнетом болтовни мы не различаем препятствий на своем пути. Мы упрощаем реальность своими оценками и забываем, что это всего лишь слова. Согласно азиатской поговорке, «язык без костей» болтает что хочет и может любого довести до больших глупостей. Философ Петер Биери тоже видит опасность в безостановочной болтовне. Он определяет нас как говорящих животных: «Мы говорим и говорим, а в итоге принимаем всю эту риторику за свои убеждения, пока не доходит до дела».

Лишь малая часть наших слов служит передаче информации. В свои сообщения мы неизбежно вкладываем призывы, субъективные суждения и изложение новостей. Необходимость говорить неоспорима и, конечно, имеет не только отрицательную сторону. Жаль, что высказывания могут вызывать недопонимание, обиды и негативные эмоции — всё оттого, что люди говорят слишком уж много и необдуманно. Бесконечный поток слов вреден не только окружающим, но и нам самим. Часто мы закрыты, подавлены и неспособны творить из-за того, что голова переполнена словами, которые требуют внимания. Много говорить можно и вслух, и про себя. Некоторые и такой «белый шум» предпочитают тишине.

Социальные сети не только объединяют единомышленников и подпитывают творчество, они же способствуют рассредоточению внимания. Волны бесполезной информации накатывают на нас, как постоянный прибой, и внутренний голос, звучащий из глубины, получает слово не первым. Экран компьютера открывает прямой путь к потере концентрации, и он на расстоянии всего одного сантиметра, одного клика.

У созданной американским художником Стивом Ламбертом[28] программы «Самоконтроль» (англ. Selfcontrol) на Facebook высокий рейтинг, что объясняется внутренней потребностью избавиться от всего, что нас отвлекает. С помощью этого софта можно заблокировать любые сайты на определенное время. Решение провести следующие несколько часов без Facebook, YouTube или Spiegel Online будет безвозвратно. Для внешних же нарушителей покоя, будь то коллеги, телефон, музыка, радио или телевизор, такого приложения пока нет. Но что произошло бы, отключи человек внешние каналы и обрати он свой слух вовнутрь?

Многие люди впадают в панику, оказавшись по-настоящему в одиночестве. Они привыкли годами избегать тишины, лишь бы только не оставаться один на один с собой. В те короткие промежутки времени, когда человек не находится рядом с другими людьми, задачу нарушать его тишину и покой берут на себя медиа. Если дома его никто не встречает, то он сразу включает радио, телевизор или компьютер. «Цель искусства жизни — направлять свою жизнь так, чтобы оставаться с собой, не терять себя, по крайней мере надолго, иначе вновь и вновь оказывается, что человек ищет уединения, но бежит от одиночества», — пишет психоаналитик Рольф Хаубль[29].

Тишина оставляет нас один на один с собой, но, как ни странно, такая компания нас не привлекает. Писательница Энн Ламотт[30] нашла отличную формулировку: «Мой ум словно опасный район. Я стараюсь не ходить туда в одиночку». Только когда все замолкают, мы действительно приходим в это место, где есть возможность побыть, по выражению Хаубля, «с собой». Однако возникающие тогда чувства могут оказаться неприятными, а самооценка — в опасности. Когда ничто не заглушает внутренние голоса, многие чувствуют себя незначительными и мелкими, они не способны быть наедине с собой. Они, как пишет Хаубль, «вне себя», «безутешны», «безумны». Возникает мучительное чувство оторванности, изоляции и скуки. Оно яд для попытки сконцентрироваться.

Концентрация подразумевает способность быть одному. Идеи чаще возникают в одиночестве. Только когда они превращаются в первоначальный проект, мы снова выходим на контакт с другими и работаем над ним дальше. Можно прекрасно избегать внешнего беспокойства. Можно найти себе пространство для работы, можно отключить все средства связи. Но c внутренним беспокойством, виной которому наша голова, справиться сложнее. К сожалению, сами мы редко решаем, когда и о чем думать: наш мозг не спрашивает нас, вовремя ли сейчас те или иные мысли. Иногда хочется прикрикнуть на собственную голову: «Тише там, наверху!»

Способность к концентрации и пребыванию в одиночестве не дана нам с рождения; наша голова, однажды «повзрослев», становится постоянным нарушителем спокойствия. Художник Люсьен Фрейд[31] сказал в одном из своих интервью: «Если у меня и есть тайное знание, то это способность к концентрации. И это то, что невозможно передать никому». Но здесь наука и религиозные традиции едины в своем мнении: к концентрации возможно прийти через тренировки. Наш дух — беспокойный, но способный ученик. Математик и философ Альфред Норт Уайтхед[32] определяет религию как то, «что человек делает со своим уединением». Потому не удивительно, что в христианской и буддийской традициях можно найти немало текстов, где опыт познания связан с тишиной, уверенностью в себе и концентрацией.