с коллегой. Неизбежно будешь встречаться каждый день. Я-уж-и-не-помню-как живет рядом с «Парадизом», в 30 километрах отсюда. У меня было второе правило, которое я тоже не нарушала – до встречи с ним: не ложиться в постель дважды с одним и тем же человеком. Теперь я от него отступила и уже довольно давно сплю с ним. Я даже дала ему номер телефона. Он меня раздражает, но в то же время мне с ним хорошо, когда он меня не раздражает. С тех пор как мы спим вместе, он задает вопросы.

Обычно мои любовники «на одну ночь, не больше» одеваются быстро и молча. Своей квартиры у меня нет, так что обычно я занимаюсь «этим» в машине, но у нынешнего есть студия, и он не совершает никаких движений… после. Не закуривает. Смотрит на меня – долго, пристально – и задает кучу вопросов.

– Чем ты занимаешься в жизни? А чем хотела бы заняться, будь у тебя выбор?.. Правда, что ли? Не может быть!.. Дашь послушать?.. Ты все еще живешь с родителями? Ах вот как, мне очень жаль, прости. Как это случилось? Значит, живешь одна? Я однажды видел твоего брата.

– Он мне не брат, а кузен.

– Но вы очень похожи.

– Неужели? Я считала, что ни на кого не похожа. Наши отцы были близнецами. И росли мы вместе. Наши родители ехали в одной машине.

– Черт, ну и жизнь у тебя! Просто кинодрама. Думаешь о родителях?

– Каждый день.

– Помнишь их?

– Нет, мои воспоминания потеряли память.

– Тогда как же тебе удается…

– Думать об отце помогает музыка. Ставлю пластинки Боуи[22] и Башунга[23]. А о маме напоминают Вероника Сансон[24] и Франс Галль[25]. А еще я ищу запахи, например долго искала крем, которым она пользовалась, перенюхала все существующие, еще и сегодня коллекционирую образцы и иногда… Не знаю. Иногда чудится, что запах вернулся.

Я впервые рассказала о заветном любовнику, а не Жюлю и не Жо.

Я не влюблена в него. Я это точно знаю, потому что никогда о нем не думаю. С ним все только в настоящем. Не помню, как давно мы знакомы, в прошлом нет никаких зацепок. И никаких планов на будущее тоже нет. Я никогда не говорю ему «до завтра», или «до следующей недели», или «созвонимся».

Глава 21

1933, начало осени

Отец Люсьена женился второй раз благодаря «Искусству фуги»[26] Иоганна Себастьяна Баха, Контрапункту 3, который играл в церкви Сен-Венсан-де-Пре. После службы какая-то женщина изъявила желание встретиться с великолепным интерпретатором и пошла по лестнице к органу, а час спустя сделала Этьену предложение. Он ответил «да». И переехал к ней в Лилль.

Этьен оставил дом, мебель, постельное белье, посуду и книги шрифтом Брайля сыну, поскольку Люсьен отказался менять место жительства. На вопрос: «Зачем тебе книги для слепых?» – он ответил: «Чтобы сохранить твои следы…» Этьен сел в красивую машину новой жены, Люсьен обнял его на прощание и в последний раз сообщил отцу то, чего тот не мог увидеть:

– Ты выглядишь счастливым.

После расставания с отцом Люсьен стал работать в кафе папаши Луи, единственном в Милли. Он подает еду, разгружает ящики с бутылками, перетаскивает бочонки с пивом, передает напившихся с рук на руки женам, моет полы, окна и стаканы. Еще в его обязанности входит помощь Луи в дни наплыва, чего, правда, никогда не случается.

Со дня снятия мерок Люсьен раз в неделю, по субботам, садится в поезд и едет к Элен в Клермен. Иногда он седлает велосипед, неизменно в синем фланелевом костюме, и направляется прямо в церковь, нигде не останавливаясь, смотрит на статую, перед которой в их первую встречу молилась Элен, потом прячется в исповедальне. Около шести вечера появляется Элен, и они в тишине ждут момента, когда можно будет запереть дверь и отгородиться от мира.

Люсьен кладет недельные чаевые в ящик для пожертвований, освещает тело Элен свечами и направляет пальцы Элен к буквам, а свои – к любви. Она больше всего любит истории, происходящие на берегу моря, хотя никогда его не видела.

С момента встречи Элен очень переменилась. Чтение раскрыло, распахнуло ее, наполнило светом дня. Двигается она, как женщина, надевшая легкое платье после затяжной зимы.

Когда они начинают засыпать, она рассказывает о своем детстве, как будто напевает колыбельную. Описывает школу для девочек, где она все время была как в лихорадке из-за слов, скрывавшихся от ее взгляда за мешаниной букв, языка, невесть что произносившего, и отчаяния одиночества. Она говорит о единственном, что умела делать «до него», о платьях и брюках.

Элен вспоминает вечер, когда слизывала буквы с доски и думала, что отравлена, маленькую чайку, кинувшуюся на стекло и спасшую ей жизнь. Она заявляет, что каждый человек связан с птицей и у многих одна и та же птица. Достаточно вглядеться в небо и убедиться, что твоя крылатая подруга недалеко. Птицы не умирают, а уходят в бесконечность, а если одну из них запереть в клетке, ее человек сойдет с ума.

Люсьен отвечает: «Люблю тебя». Он в жизни не слышал голоса красивее, чем у нее.

– Расскажи еще что-нибудь…

Она рассказывает, а он дышит ею. От этой девушки пахнет розами и боярышником. Аромат одновременно домашний и дикий. Стоит Элен умолкнуть, и Люсьен снова зажигает свечи, чтобы видеть ее наслаждение.

Утром в воскресенье они уходят очень рано, потому что в восемь начинается служба. Иногда Элен провожает Люсьена на вокзал, а если он уезжает на велосипеде, она смотрит, как его принимает в свои объятия горизонт.

Оставшись одна, Элен возвращается домой, минуя мастерскую, где теперь работает редко. Она часто врет родителям – совсем как в школьные годы, когда была прогульщицей: жалуется на мигрень, остается в своей комнате и часами читает пальцами.

Элен не влюблена в Люсьена, она ему благодарна: он спас ее от пожизненного заключения в тюрьме. Благодаря ему она чувствует ветер в волосах, солнце на коже и улыбки, от которых обветриваются губы. Люсьен – ее лучший друг, брат, которого у нее никогда не было, посланник Провидения. Ей улыбнулась удача – благодаря Люсьену, и каждую субботу она улыбается ей снова и снова.

Красота, опыт и нежность Люсьена дарят ей наслаждение, механическое, не любовное. То, что она испытывает, это не любовь, какой она себе воображала это чувство, она не кружит голову, не сбивает с ног. Люсьен – не прекрасный принц,