- Я сам все испортил. Я знаю. Я не должен был поступать так,как много-много раз поступал. Поверь, сейчас я думаю только о твоем благе. Не осебе. Слава богу, с возрастом мудреешь и можешь излечиться от эгоизма, когдажелаешь этого. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Так что выбор за тобой. Что быты ни решила... - Он вздохнул. - Я пойму.

- Спасибо, - похлопав его по руке, ответила я.

К словам Деда я привыкла относиться с сомнением. Он мог бытьочень убедительным, вот как сейчас, но, по большому счету, это мало чтозначило. Когда-то я уже слышала от него нечто подобное. Чем это обернулось вдействительности, вспоминать не хочется. Конечно, он стал старше, мудрее,терпеливее, но... "Простотой и ясностью в моей жизни даже не пахнет",- мысленно констатировала я с прискорбием.

Не знаю, на что рассчитывал Дед в тот вечер, может, всерьезрешил, что я брошусь ему на грудь со слезами благодарности и мы скрепим союз вего постели, если и так, то я была далека от этого. Выходить за него замуж я несобиралась, даже для того, чтобы прикрыть свой "грех". С Дедом такиеигры не проходят, и из формальной жены я очень скоро стану настоящей, авремена, когда я мечтала об этом, давным-давно канули в прошлое. Плохо то, чтоэта мысль угнездилась в его голове, что-то решив, он начнет неуклонно двигатьсяк цели, и никакие препятствия, а уж тем более мои возражения, его не остановят.В его арсенале масса разнообразных приемов, и все он пустит в ход.

Жизнь, которая и с утра казалась мне не особеннопривлекательной, к вечеру и вовсе перестала радовать. Правда, за долгие годы янаучилась неплохо с этим бороться. "Не пропаду", - подбодрила я себя.Дед устроился рядом, гладил мое плечо, демонстрируя семейное счастье у камина.Я подумала, что со счастьем перебор, поцеловала его и, простившись, удалилась ксебе, прихватив Сашку.

Мой пес выглядел недовольным и даже два раза глухо зарычал.

- Ладно, - вздохнула я. - Мне здесь тоже не нравится. -Сашка взглянул так, что мне стало стыдно. - Хорошо, - махнула я рукой. -Допустим, я окончательно запуталась, сама порчу себе жизнь и прочее, прочее,прочее... Есть реальный совет, как стать счастливой за три дня? Нет, тогдаложись спать.

Сашка лег, а я заревела, сама не знаю с какой стати.Беременные бабы слезливы, вот я и валяю дурака. Пес, уткнувшись мне носом вплечо, тихо поскуливал, с ним было уютно, а скоро стало смешно, потому чтовздыхал он вполне по-человечески, и я успокоилась.

***

...Пару дней ничего интересного не происходило. К Дедунагрянули высокие гости из Москвы, и я с честью выполняла роль девочки на побегушках,достигнув небывалого мастерства в этой области. Дед был визитом доволен,общественность счастлива, я сияла от восторга. Когда гости отчалили, Дед всвоем кабинете выпил рюмку коньяка, посмотрел на меня с сомнением и все-такиспросил:

- Выпьешь?

- Не могу, я решила стать образцовой мамашей.

- Завтра у нас выходной. Подумай, как провести его снаибольшей пользой.

- Спать до обеда, - хмыкнула я.

Он кивнул, хотя привык вставать рано и даже на отдыхевскакивал ни свет ни заря.

- А еще?

- Ну... - я пожала плечами. - Можно пойти в театр. Тебеприслали два билета. "Травиата". Божественная музыка.

- Ты же знаешь, я усну в первом акте.

- Не наговаривай на себя. Ты всегда держался молодцом. Ктому же спишь ты без храпа и как часовой, вполглаза. Можно сделать так: ты сутра махнешь на рыбалку, я буду отсыпаться, а вечером я буду слушать"Травиату", а ты, соответственно, спать. Граждане придут в восторг,обнаружив тебя в театре.

После того как губернаторов стал назначать президент, Дедгражданами не очень-то интересовался, любовь прошла с последними выборами, но,по неведомой причине, народной любовью весьма гордился, и сейчас моя мысльпришлась ему по душе.

- Отлично. Скажи Ритке, пусть вызовет машину, поедем надачу.

По дороге я вспомнила о Зотовой, точнее, о просьбе еесестры, из-за дефицита времени с выяснением, в чем там дело, пришлосьповременить, я хотела рассказать о встрече с ней Деду, но он тему не поддержал- то ли очень устал, то ли она его вовсе не интересовала, и я замолчала.

Утром я проснулась поздно, Сашка нетерпеливо носился покомнате. Когда вчера вечером за ним заезжали домой, Дед не удержался и съязвил,точнее, выразил надежду, что с появлением ребенка моя ненормальная любовь ксобаке примет вполне приемлемые размеры. Лично я в этом сильно сомневалась.

- Сашка не просто собака, - миролюбиво заметила я. Деднахмурился, а я с опозданием сообразила, что мои слова он понял по-своему, хотяя имела в виду выдающийся Сашкин ум, душевные качества и то обстоятельство, чтоон до сих пор меня терпит, не каждому такое по силам. Сашку мне подарилЛукьянов, моя большая и безрадостная любовь. Дед об этом, конечно, знал.

Лукьянов некоторое время назад скончался, то есть смогубедить в этом почти всех заинтересованных лиц, так что выходило: мой пес все,что осталось у меня на память о былой любви. Дед бы страшно удивился, узнав,что былая любовь не только ошивается неподалеку, но и в припадке доброты дажепредлагала мне отправиться вместе с ним: мир посмотреть, себя показать. Хотясебя показывать Лукьянов не любил, зато о его делах слагали легенды. Я былаперсонажем в парочке самых паршивых легенд, так что Дед совершенно напраснорешил, что я храню в душе светлые чувства. Чувства были, но отнюдь не светлые,дикая помесь обиды, душевной боли и неудовлетворения от собственной глупоймести. По крайней мере, именно "глупой местью" Лукьянов назвал мойотказ уехать с ним и даже грозил мне, что пожалею. Может, и пожалела бы, неокажись я в интересном положении, а в таком положении нормальные люди думают оребенке. Я считала себя нормальной, поэтому выбрать Лукьянова в спутники жизнибыло бы верхом опасной глупости. Я ответила отказом. В его глазах читаласьболь, в моих, наверное, тоже. Он уехал, а я вздохнула с облегчением.

- Черт, куда это меня занесло? - нахмурилась я и побрела сСашкой в сад.