– На куски, ……, порвем и сожрать заставим! – тонкий голос вторил ему.

Каллимо побледнел еще больше и подался вперед.

– Сидеть, – уже не церемонясь, толкнул его в грудь старший. Но с таким же успехом он мог разговаривать с палаткой, аталь продолжал подниматься.

– Взорву, на хрен, – второй охранник схватил аталь за руку и сунул в лицо гранату.

– Если ты показать это, – Каллимо усмехнулся железному шарику, – то взрывать. Не говорить – делать.

И неожиданно легко поднялся, потащив за собой обоих охранников.

– Мое слово честь. Нет хальер, только говорить, – Каллимо было не остановить, аталь действительно физически были намного сильнее.

– Как безоружных резать, так они первые… – надрывались голоса снаружи.

– Че он там отсиживается? Папы небось нету?

– Давай его сюда.

– Дава-а-ай, пса трусливого…

Каллимо откинул полог палатки:

– Я здесь, вы звали меня, люди?

С таким подарком судьбы Семен не знал что и делать. От неожиданности он просто растерялся. А толпа напирала. Злые глаза впились в дурачка, решившего сыграть в благородство.

– А-а-а! – заверещал вертлявый. – Вот он, сучий потрох. Давай сюда, к нам, мы тебя оприходуем.

– Мужики, вы чего? – Один из спецназовцев вспомнил сам и решил напомнить другим, что они вместе. – Чего делим-то? Он свое получит. Не сейчас, так потом. Задание у нас, не понимаете?

– Вот ваше задание, – мелкий поднял над головой фотографию. – На деревьях висит. Так, мужики? – Он повернулся к остальным, и толпа дружно заревела.

Краем сознания Семен отметил, что толпа становится всё больше. Люди подбегали со всех сторон. «Да где же командиры-то?» – мелькнуло в голове у Точилинова. И не у него одного.

– Никто про субординацию не забыл? – возвысил голос командир спецназа. – Где командиры?

Мелкий заводила толкнул в бок круглолицего старшину, тот заревел обиженным быком:

– Мы со своими командирами сами разберемся, щенка сюда давай.

Дышащий ненавистью строй придвинулся ближе. И не лавочники какие-то – воины. Не один раз смерти в глаза заглядывавшие. Спецназ, на что ребята тертые, и те назад немного подались. Один Каллимо остался стоять, где стоял. Один. Против толпы.

«Да какой толпы? Это же свои. Наши ребята. Что с ними? Как их остановить?» Пока это всё мелькало в голове у Семена, тело сделало все само. Шаг вперед, и он встал вровень с пленником. Еще полшага – и он впереди. Теперь он один на один с толпой. Нет, не с толпой уже: если они еще не вспомнили, что они солдаты, то скоро вспомнят. И только эти двое… Нет, не двое, старшина тоже валенок тот еще. Воду мутит только мелкий. Кто ж тебя обидел, родной? Чего ж ты так подпрыгиваешь? Семен присмотрелся. Парень как парень, ничего особенного. Ну, жилистый, верткий, невысокий. Маленькие, близко посаженные глаза, горящие лютой ненавистью. Обидели тебя аталь? Так они всех обидели. А мне этот пацаненок очень нужен – нет, не отдам. Извини, брат. Калечить тебя я не буду, не заслужил ты, а вот проучить, чтобы впредь на рожон сам не лез и других не подбивал, нужно.

Если бы этот вертлявый отсиживался сзади, толкая под раздачу других, Семен бы и не задумался ему чего сломать, но раз сам впереди идет, то не заслужил он, нет, не заслужил.

– Назад, товарищ солдат. Или присягу забыли? – раздельно и четко, с явной угрозой произнес Точилинов, глядя прямо в глаза вертлявому. – Приказ слышали? Выполнять.

Так, и только так. На ничего не соображающую толпу только и действует спокойный уверенный тон. Или не действует.

– Да пошел ты, полковник, – разухабисто выкрикнул мелкий.

Все, точка фокуса. Если сейчас не отреагировать, они бросятся, Семен остался один перед последним рубежом. Так, где линия? Черт, и ведь попрактиковаться-то толком не получилось ни разу. Ну что ж теперь делать? Вот заодно и попрактикуешься.

– У-а-а, ай-я-й-я-й!!! – Мелкий завертелся волчком, пытаясь сбросить с головы залепившую лицо тварь, похожую на паука. Семен смотрел – и сам не верил. Получилось, в первый раз получилось! «Ага, – раздался в голове противный смешок, – на своем. С почином вас, Семен Алексеевич, так сказать. Что дальше?»

– Все назад! – Пока Точилинов копался в себе, спецназ не дремал. – Кто подойдет, то же самое будет. Командиры где?

– Рота, стой! Внимание! – наконец-то. Какой-то ротный все-таки добрался до заварушки. – Всем разойтись по палаткам. Командиры взводов, какого… вы тут сидите, как в цирке? Петров, я не понял, что твои люди тут делают. Р-р-разойдись!

И обыденная командирская речь сделала свое дело. Потихоньку, по одному, люди начали сбрасывать мутную одурь. Начали оглядываться по сторонам, с удивлением обнаруживая себя совсем не там, где должны быть. И толпы не стало. Осталось просто много людей, стоящих перед палаткой с аталь. И только мелкий заводила все еще продолжал кататься по земле – тварь не хотела отлепляться.

– Все, Семен Алексеевич, снимайте. С этим мы сами разберемся, – тронул за плечо Точилинова командир спецназа.

Семен выдохнул – оказывается, все это время он не дышал – и потянулся к линии хальер, чтобы убрать тварюшку.

А линии не было. Точнее, она была, но вот отделяться от основного узора не хотела. Семен потянул – никак. Соскальзывает петля. Да как же ее взять-то? Парень уже хрипел – тварь перекрывала горло. Нет, только не это. Да нет же. Узор не отделялся. Он врос в несчастного бойца намертво. Силы у парня заканчивались, он уже и хрипеть переставал. «Все, конец, – обреченно промелькнуло в голове у Точилинова, – прости, братишка». Мелко затряслись руки, и ледяная волна побежала по позвоночнику. Убил, своего убил!

Каллимо едва заметно пошевелился – и тварь исчезла, как не бывало. Узор расплелся, линия ушла. Семен поднял глаза на аталь. Тот чуть поднял бровь, повернулся и пошел назад в палатку, по пути небрежно раздвинув совершенно обалдевших охранников. Полог палатки закрылся.

– Командира мне сюда, – хриплым голосом приказал Точилинов и побрел к валявшемуся неподалеку стволу срубленного дерева. Что-то ему нехорошо стало.

Для всех эпизод с тварью от начала и до конца остался заслугой Семена. Полковник, прибежавший через несколько минут, откровенно вибрировал, стоя перед Точилиновым по стойке смирно. Похоже, ждал себе на голову такую же тварь. Кто ж их, магов, знает?

– Что происходит, товарищ полковник? – сварливо поинтересовался Точилинов. – Откуда такой бардак?

– Да в сорок третьей сейчас половина наших, – нервно сглотнул комполка. – Ее аталь почти всю в прошлую кампанию выбили, вот костяк решили из наших сделать. Так что, получается, все прибежали за корешей своих мстить.

– Корешей? – поперхнулся Точилинов. – Значит, корешей… Вы в своем уме, товарищ полковник? Полк плюет на субординацию и Устав только потому, что в соседней дивизии есть какие-то кореша, и вы так спокойно об этом мне заявляете? У вас тут что, сорок разбойников, от Али-Бабы сбежавшие, или воинское формирование?