class="p1">— Анастасия Степановна, — Варягин обошёл стол и сел в своё кресло, — считает иначе и даже предоставила мне некоторые цифры, из которых следует, что мы можем повысить выручку в два раза. Что вы об этом скажете?

Настя медленно поднялась и вздёрнула подбородок вверх. Красовская с силой сжала зубы и прикрыла глаза, но уже через секунду она посмотрела на Варягина и ответила:

— Ну что ж, возможно, я ошибалась, просто у меня столько хлопот с гостями и персоналом. Я готова рассмотреть их предложение, и если…

— Я уже принял решение, Ирина Михайловна. Анастасия Степановна, у меня к вам будет просьба — вы не могли самостоятельно приобрести нужные аксессуары? Ваши расходы будут покрыты в полном объёме.

— Хорошо, Павел Андреевич, я всё сделаю. Завтра же. Я пойду, хорошо?

Настя выскочила из кабинета и подняла вверх сжатые кулаки — у неё всё получилось.

— Если ты ещё раз появишься рядом с Варягиным, я тебя уничтожу, — внезапно раздалось у неё за спиной шипение администратора. — Мало того, что ты мне, дрянь, дорогу перешла в рабочем вопросе, так ты ещё будешь перед хозяином жопой крутить? Не выйдет, поняла? Увижу ещё раз рядом с ним — я тебе такое устрою, что тебя нигде в приличном месте не примут. Поприезжали жадные провинциалки, устроили тут охоту на богатых мужиков. Место своё знай — в гардеробе, село неотёсанное. Из какого Задрюпинска ты сюда пожаловала, и где тебя только нашла эта его дура беременная?

Настя сжала кулаки и гордо подняла голову:

— На ферме! Коровки там, телятки, какашки, навоз. Вот оттуда мы и прибыли. И не подходите ко мне близко, Ирина Михайловна, а то испачкаетесь, не дай бог. До свидания, всего вам доброго!

Она шла с прямой спиной, чувствуя злой взгляд и понимая, что нажила себе врага в лице администратора. Зато Павел Андреевич принял все её идеи и разрешил воплотить их в жизнь, именно этим она и займётся!

_______________________________________________________

*Хостес — это человек, который встречает гостей при входе в ресторан (на выставку, конференцию, презентацию, отель, клуб) и помогает освоиться на новом для посетителя месте (мероприятии).

Глава 8

Настя прислушалась — какая-то странная тишина. Вечерами из комнаты тёти всегда доносились обрывки телефонных разговоров, смех, тихое клацанье клавиатуры и музыка. Спокойная и тихая. Сегодня же в доме стояла какая-то жуткая тишина. Настя поёжилась и тихо позвала:

— Маргарита, ты дома? — Прислушиваясь и пытаясь понять, что происходит, она медленно пошла по длинному коридору и резко повернулась на скрежещущий звук зажигалки, что раздался со стороны широкого алькова.

— Ты уже вернулась? — Голос тёти прозвучал глухо, будто она перед этим громко кричала. — Ты не голодна, Асият?

— Нет, я поужинала на работе. У тебя… у тебя всё хорошо?

Они разговаривали в темноте, только дрожащий огонёк сигареты освещал измученное лицо Маргариты. На вопрос племянницы она коротко кивнула и глубоко затянулась, вдыхая порцию дыма.

— Ты ложись, отдыхай, устала, наверное.

Настя в недоумении постояла на пороге, но потом решительно шагнула и присела рядом с креслом, на котором согнув ноги в коленях сидела тётя.

— Что с тобой? Что-то на работе случилось? Или тебя кто-то обидел? Поделись, может, тебе станет легче.

Маргарита с улыбкой посмотрела на девушку, в глазах которой отражались огни города, проникающие через окно. Она провела ладонью по тёмным волосам и тихо прошептала:

— Всё хорошо, отдыхай, дыгэ. Никчему тебе эти проблемы. Всё пройдёт, малышка.

Настя сжала зубы и мотнула головой:

— Ты всегда мне говоришь, что в нашей семье каждый отвечает за всех и наоборот, все отвечают за каждого. Так почему сейчас ты закрылась в своей раковине и смакуешь своё одиночество? Я знаю, что ты сильная, такая сильная, что меня иногда оторопь берёт — откуда в тебе это, но и сильным нужно отвлечься и отдохнуть. А ты никогда не подпускаешь к себе никого, не разрешаешь помочь или что-то решить. Как долго ты будешь изображать из себя железную леди? Ты хоть иногда плачешь?

Настя даже не заметила, как оказалась перед тётей, вцепившись пальцами в подлокотники кресла и глядя ей прямо в глаза. Маргарита смотрела на неё как маленькая растерянная девочка с глазами, полными слёз, и пыталась что-то сказать. Настя резко выпрямилась и побежала на кухню за водой. Когда Марго сделала несколько глотков спасительной влаги, её плечи опустились и она прошептала на грани слуха:

— Три года назад, Асият, я потеряла смысл моей жизни. Потеряла дорогих мне людей. Сначала дочь, а потом и мужа. Я жить не хотела, думала, что умру и уйду вслед за ними. Но Бог не был столь милостив ко мне — он не дал мне этого шанса, он оставил меня жить. А зачем? — вдруг закричала Марго и закрыла лицо рукой. — Зачем мне жизнь, когда рядом нет людей, с которыми я была счастлива?

— Затем, что рядом с тобой остались люди, которым ты безмерно дорога! — громко ответила Настя, отбирая стакан с водой у тёти. — Которые любят тебя, боготворят, жизни своей без тебя не представляют, хотя иногда ты бываешь невыносима! Как ты думаешь, что бы испытали бабушка с дедушкой, братья, если бы тебя не стало в их жизни?

Маргарита замерла на несколько секунд и медленно подняла глаза на племянницу:

— Ты права. Ты абсолютно права. Я тогда уехала, не позволила меня жалеть. Я… я всю жизнь… я… я дура, — тихо закончила она и откинулась назад, глубоко дыша и сжимая кулаки. — Прости меня. Прости.

— За что? — Настя села у ног тёти и положила подбородок ей на колено.

— Я так заботилась о себе, что даже не дала тебе шанса что-то решить самой. Я забрала тебя всю себе, чтобы больше никому не досталось ни одной частички тебя. Только моя, только со мной.

Настя усмехнулась и неожиданно для Марго ответила:

— Глупости такие, что даже на голову не натянешь! Что значит — всю? Я не кофта безразмерная, чтобы тягать меня туда сюда. Да и забрать меня всю ты не можешь — я дома-то практически только ночую. А иногда остаюсь у бабули с дедушкой. Да и занятия с Наташей и Мариной отнимают огромное количество времени. Так что не выдумывай себе того, чего нет. Давай, я сейчас кофе сварю, мне наш шеф своих фирменных профитролей отсыпал. А вот когда мы с тобой немного остынем, ты всё мне расскажешь. И не смей отказываться — ещё немного, и ты сможешь не выдержать того, что носишь в